что-то не так и сейчас именно ты воспринимаешь всё неадекватно.
— Извините, — упавшим голосом сказала я, мечтая провалиться сквозь землю, — я, пожалуй, пойду.
— Да вы не переживайте! — дедок проявил тактичность, — иногда так бывает.
— А я и говорю, надо заряженную воду пить! — вклинилась давешняя женщина, что сейчас, вытянув шею, чутко прислушивалась к нашему разговору.
— А вы что, не пьете разве? — удивился дедок и укоризненно заметил, — все пьют.
Я пожала плечами.
Очевидно, расценив мой жест, как капитуляцию, строгий дедок посоветовал:
— А вы тогда свежую газету вон в «Союзпечати» возьмите, её тоже Чумак зарядил. И приложите ко лбу. Сразу всё и вспомните.
Я шарахнулась в сторону от этих идиотов.
Нафиг, нафиг! Подальше отсюда!
Может, ретроградный Меркурий сегодня активизировался, вот больные на голову все и вылезли. Хотя у меня вроде как тоже с головой не всё в порядке. Пора это признать.
Я почти бежала по улице, оставив сумасшедших далеко позади. Вконец запыхавшись, я смахнула пот со лба — вроде расстояние я отбежала приличное, эти не догонят.
Нет, так бегать в моём возрасте уже чревато. Сердце застучало, как отбойный молоток. Я опустила сумку на землю и принялась вытирать взопревший лоб. А вообще, подзапустила я себя: лишний вес, больное сердце, одышка. Наши девчата ходят на фитнес, но для меня дорого, нужно же ипотеку платить. Из-за неё, кстати, мне пришлось идти на подработку в чёртову «Пятёрочку» — пенсии не хватало.
Да я, дурочка, сама виновата. И ведь говорили мне — никогда нельзя подстраиваться под детей. А я решила, что раз воспитала сына правильно, то буду жить с ним, как за каменной стеной. Поэтому повелась на просьбы невестки и, когда вышла на пенсию, продала свою трёшку и все деньги отдала сыну — он дом достраивал. Немного не хватало, так ипотеку решили оформить на меня — тогда процент лучше. Но платили, конечно, сын с невесткой. Я сразу переехала к ним в город, жили нормально в новом доме. Даже можно сказать — прекрасно. Молодёжь работала, а я старалась невестке помогать, взяла на себя полностью уборку-готовку. Завела небольшой огородик, парнички. Да и с внуками сидела с удовольствием, особенно когда в детском саду все повально грипповать начинали. Думала, что так и доживу свой век — в комфорте и покое. Кто ж знал, что мой Пашка попадёт в аварию. Для матери ничего нет страшнее, чем потерять сына.
Я смахнула слезинку. До сих пор никак не привыкну.
В общем, похоронили мы его. Всё как полагается. Жили потом все вместе, где-то года полтора. А потом невестка сообщила, что выходит замуж, муж гораздо моложе, берёт её с детьми, но условие поставил, чтобы чужой тётки в доме не было. У него, мол, своя мать есть. А я могу быть свободна.
Вот так вот.
Да нет, денег невестка мне предлагала вернуть, правда частично, но отрывать эти деньги от внучат, сиротинушек моих, единственную память о сыне, у меня рука не поднялась.
Так и пришлось устраиваться в «Пятёрочку» — ипотека-то осталась. Вроде и немного уже, но с моей пенсией так почти всё отдавать нужно. Сейчас я снимала угол у одной хорошей женщины. У неё была трёхкомнатная квартира и две комнаты она сдавала. В одной жила семья откуда-то из Азии, хорошие люди, только громкие очень и как начнут жарить свой плов на кухне — не продохнёшь. Но ничего, привыкли, куда деваться. А со мной в комнате снимали койки ещё две женщины, молодые, лет по сорок пять, одна из Молдавии, вторая из какой-то деревни аж из-за Урала. Но ничего, как-то тоже помалу притёрлись. Так и жили потихоньку…
Мои мысли прервал окрик:
— Женщина, подождите! — меня догонял давешний строгий дедок.
Я чуть не шарахнулась от неожиданности.
— Быстро вы ходите, — неодобрительно попенял дедок, поравнявшись со мной, — еле догнал вас.
Он снял очки и протёр их большим клетчатым платком, потом же туда и высморкался, затем одел очки обратно и укоризненно взглянул на меня через стёкла.
— На работу опаздываю, — пояснила я, хотя мимолётно стало стыдновато за своё трусливое поведение.
— Так, давайте-ка по порядку, — непреклонным голосом потребовал дедок и нахмурился, — где находится ваше предприятие, я не знаю. Но вы хоть улицу вспомнить можете? Сейчас по названию улицы и найдём.
— Конечно, — обрадованно кивнула я, — улица Сергия Радонежского.
— Это космонавт, что ли? — удивился дедок, — что-то не припомню.
— Да нет, это священник такой был, — развела руками я.
Настроение стало хуже некуда, мало того, что на работу опоздала и похоже будет прогул, так ещё и с головой что-то явно не то. Это я уже поняла точно.
— Нету у нас в городе такой улицы, — заглянул мне в глаза дедок. — Вы точно ничего не перепутали?
— Нет, — покачала головой я.
— Хм, что же делать? Что же делать? — не унимался дедок, а меня начало накрывать раздражение — причитать я и сама могу. Даже лучше. У меня, можно сказать, чёрный пояс по причитаниям.
Но вслух я, как обычно, ничего не сказала.
— Вы точно ничего не помните? — строго переспросил дедок. — Подумайте хорошо.
— Нет.
— Тогда стойте здесь! — велел дедок и куда-то живенько так метнулся.
Я невольно даже позавидовала его резвости. В такие годы так бегать.
Дедок отсутствовал примерно минут десять, я как раз заново перерыла все карманы в поисках чёртового смартфона, но опять не нашла.
— Вот! — улыбаясь, дедушка протянул мне газету. — Сказали, утром Чумак прямо в типографии заряжал. Так что прикладывайте ко лбу — и сразу всё вспомните.
— С-спасибо, — растерянно пробормотала я, машинально забирая «волшебную» газету.
— Ну я тогда пойду, — извиняющимся тоном сказал дедок, правда оглянулся и потом
