— Понятно все с тобой. Хитрюга.
Дальнейший разговор касался обсуждения наших ближайших планов. Поделился я с ним и своими наметками на будущее. Показав на карте возможный маршрут движения и целей отряда. Пришлось приглашать на совещание в качестве консультантов летчиков. Естественно доводить до них маршрут движения отряда и план дальнейших действий не стали. Зачем им это. Многие знания несут многие печали. Но вот кое- что уяснить лично для себя мне было нужно. Например, месторасположение аэродромов. Парни должны же были знать, где расположены площадки, как они охранялись и что на них было. Не в вакууме же они жили, а в нормальном бомбардировочном полку. Где разговоры между летчиками никто не отменял.
Наше обсуждение затянулось и завершилось только глубокой ночью.
____________________
Из журнала учета посещений И. В. Сталина 27 июня 1941 года (РИ)
1. Вознесенский 16.30–16.40 Пред. Госпл., зам. Пред. СНК
2. Молотов 17.30–18.00 чл. Ставки ГК
3. Микоян 17.45–18.00 зам. Пред. СНК
4. Молотов 19.35–19.45 чл. Ставки ГК
5. Микоян 19.35–19.45 зам. Пред. СНК
6. Молотов 21.25–24.00 чл. Ставки ГК
7. Микоян 21.25–02.35 зам. Пред. СНК
8. Берия 21.25–23.10 чл. Ставки ГК
9. Маленков 21.30–00.47
10. Тимошенко 21.30–23.00 чл. Ставки ГК
11. Жуков 21.30–23.00
12. Ватутин 21.30–22.50 1–й зам. НГШ
13. Кузнецов 21.30–23.30 НК ВМФ
14. Жигарев 22.05–00.45 команд. ВВС КА
15. Петров 22.05–00.45 Гл. констр. арт.
16. Сококоверов 22.05–00.45
17. Жаров 22.05–00.45
18. Никитин ВВС КА 22.05–00.45
19. Титов 22.05–00.45
20. Вознесенский 22.15–23.40 Пред. Госпл., зам. Пред. СНК
21. Шахурин НКАП 22.30–23.10
22. Дементьев зам. НКАП 22.30–23.10
23. Щербаков 23.25–24.00 1–й секр. МГК
24. Шахурин 00.40–00.50
25. Меркулов зам. НКВД 01.00–01.30
26. Каганович 01.10–01.35 НКПС
27. Тимошенко 01.30–02.35
28. Голиков 01.30–02.35
29. Берия 01.30–02.35
30. Кузнецов 01.30–02.35 НК ВМФ
Последние вышли 02.40
_______________________
28 июня1941 года.
Результатом наших ночных бдений стал план операции по уничтожению вражеских объектов.
Несколько дней мы решили использовать для подготовки. Под руководством «панцерников» личный состав должен был продолжать свои занятия. Нарабатывая опыт проведения штурмов и действий во вновь созданных группах и отделениях. Старшим в лагере оставался Сергей и Ерофеев. Я же собрав с собой егерей, погранцов, разведчиков, саперов и снайперов должен был изучить и подготовить будущий театр боевых действий.
Первым на очереди стоял хутор, где содержались наши военнопленные. Что и было сделано на следующее утро. К нему мы добрались с утра пораньше быстро и без происшествий. Бои хуторок миновали. Все постройки были целы, не считая одного из сараев, чья крыша была аккуратно разобрана. Хозяева видно решили сделать ее ремонт. Сразу брать хутор мы не стали. Решили понаблюдать. И, в общем, правильно сделали. Его гарнизон составлял взвод во главе с унтер — офицером. А он службу знал.
Гарнизон занимал два живых дома и несколько сараев рядом с ними. Спокойствие на хуторе охраняли сразу четыре поста. Два парных поста на выездах из хутора и еще два с пулеметом прикрывали хутор со стороны леса. Кроме того по хутору прохаживался еще и парный патруль. И все это безобразие прикрывала «ДаШКа» на зенитной треноге, вольготно разместившаяся на полуразобранной крыше одного из сараев. А во дворе одного из домов из кустов просматривался ствол противотанкового орудия смотревшего на дорогу. У отдельно стоящего сарая стоял часовой, охранявший наших пленных. Под его же охраной были и два трофейных ГАЗ — АА. Водители, в военной форме без погон и русских сапогах, кривым стартером пытались их завести, а десятка полтора солдат с поджарым унтером во главе построившись неподалеку, готовились к выезду.
Все патрули и часовые несли службу в касках и с пристегнутыми к винтовкам штыками. Униформа немцев отличалась от всех ранее мною виденных — зеленоватого оттенка с коричневым воротником и манжетами с оранжевым кантом и нарукавной эмблемой. Покопавшись в памяти, я понял, что здесь стоит одно из полицейских подразделений.
Местные жители занимались своими повседневными делами. Абсолютно не обращая внимания на суету солдат. Словно ничего и не происходило вокруг. И нет войны. И у них на постое не стоят чужие солдаты. Только вездесущая детвора, несмотря на начавшийся мелкий дождик с интересом рассматривала происходящее. На лугу мирно паслось небольшое стадо коров и десяток лошадей. Пахло свежескошенным сеном. С окончанием дождика детвора с корзинками и стеклянными баночками в руках направилась в лес. Во главе их шли две пожилые женщины. Молодых девушек и женщин среди жителей деревни не наблюдалось.
С отъездом грузовиков, несколько солдат под руководством тощего унтера в очках выгнало и построило у сарая пленных. По словам Сергея их там должно было быть порядка десятка наших бойцов из них трое раненых. А тут их было куда больше, в том числе и раненых. Видно за прошедшие сутки натаскали еще. Мы насчитали больше тридцати человек. Видок у них был еще тот. Грязные, мятые, не мытые. Часть без обуви, в одних намотанных на ноги портянках. Не разберешь кто, откуда и в каком звании. Стриженные все одинаково коротко. Бинты у раненых от грязи и пыли были чуть посветлее гимнастерок. Тем не менее, было видно, что люди не сломлены окончательно. Они помогали и поддерживали раненых. Когда принесли большой котел и стали раздавать пищу не бросились толпой, а спокойно ждали своей очереди. А это говорило о многом. К работам пленных особо не привлекли. Не считать же таковыми вынос и уборка мусора в сарае. А так же колка дров для кухни.
По моим подсчетам на хуторе осталось не более двадцати человек. Если не считать гражданских обоего пола. Для нас это был шанс быстро зачистить хутор и освободить пленных.
Распределив обязанности и цели, разделив отряд на три части, мы стали ждать подхода патрульных на ближайший к нам пост. Совсем тихо и слаженно выстрелили винтовки и на земле остались лежать четыре трупа. Еще несколько выстрелов из «Светок» и навеки замолчали пулеметные гнезда. А снайпера продолжали из безшумок гасить противника. Упал часовой у сарая. Что послужило сигналом для остальных. В атаку на хутор сразу с трех сторон бросились погранцы и разведчики. Им требовалось преодолеть чуть более ста метров по полю до построек. Атака получилась неожиданной и настолько мощной, что сопротивление немцы оказали только в доме, где проживал унтер и на посту у второго выезда с хутора. Остальных удалось перебить большей частью на улице и у дома, где они располагались. Если с постом удалось разобраться достаточно быстро. То с домом пришлось повозиться. Из окон бил пулемет и несколько винтовок. И что самое поганое, что подобраться к дому было сложно. С чердака коровника, что практически примыкал к дому унтера, заработал еще один ранее не обнаруженный нами пулеметчик. Откуда они только столько пулеметов набрали? Хорошо, что у сорокапятки никого не нашлось. А то бы она нас точно прижала. Площадка перед домом простреливалась и из коровника и из дома. Не давая нам двигаться дальше. Атака могла в любой момент захлебнуться, итак часть бойцы стала искать укрытия за заборами и в канавах. Если быстро с ними не разберемся, то все дело пойдет насмарку. В любой момент могут вернуться уехавшие. Их, конечно, встретят. Зря я там, что ли пулеметчиков, саперов и снайперов оставил. Но все равно неприятно, когда тебя атакуют с двух сторон. Были бы минометы или хотя бы винтовочные гранаты то пулеметчиков можно было бы ими спокойно загасить. Но, увы, их нет. А раз так, то только ножками и ручками придется это делать. А еще я сделал глупость, что не взял с собой никого из «штурмовиков». Они бы сейчас со своей выучкой ой как пригодились. Так что придется обходиться только теми, кто тут под боком есть. И первую очередь собой. Нет, чтобы как положено нормальному командиру наблюдать из тыла за атакой и руководить снайперами понесла меня нелегкая в первые ряды.
