Влад находился в патруле уже больше часа, но так ничего и не заметил.
«Да тут мышь не проскочит» — думал он, прислушиваясь к ночным звукам. Он нажал на кнопку пульта, что был прикреплен к прикладу автомата и визор переключился на тепловой режим.
Особую группу в составе трех взводов подняли по тревоге три дня назад. Их погрузили в вертолеты, забив отсек по максиму аппаратурой, увезли к черту на кулички. Группу выгрузили прямо на большую поляну в лесу, где уже стояли укрепления и палатки. По углам лагеря находились вышки. Кроме привычных прожекторов и тепловизоров проглядывались антенны датчиков движения.
— Командир, нас-то, зачем сюда пригнали? — обратился к капитану Кирилл Шнырев. — У них без нас не хило все обставлено.
— Разговорчики, — рявкнул в ответ капитан, — Вещи сложить в пятой, шестой палатках и на инструктаж.
Спустя десять минут группа в полном составе сидела в командирской палатке.
— Задача у нас одна — охрана нашего лагеря, верней палатки с сейфом, что находится у меня за спиной, — начал инструктаж капитан Сафонов, командир антидиверсионой группы. — Против нас действует супер засекреченная команда под кодовым названием «Святогор». Ребят готовят по спецпрограмме. Отличительная черта этих суперменов — они не пользуются огнестрельным оружием и современными приборами. Поделюсь жизненным опытом: люди, которые в нашем деле оставили в своём арсенале одно холодное оружие — самые опасные. Так что рты не разевайте, максимум собранности и внимания. Открывать огонь по одному лишь подозрению.
— Командир, мы ведь тоже не подарочек, у всех боевых операций на батальон хватит. А вы нас мальчиками с ножичками пугаете, — подал голос Стас Чихов, по прозвищу Чих.
— Отставить самолюбование. Нас прислали сюда потому, что мы самые лучшие. До нас эти черти другие команды упеленали, словно младенцев. А там, я вам скажу, парни там такие, что палец им в рот не клади. Во время нашего нахождения здесь уровень готовности максимальный. И последнее — разрешено все. Полный контакт, оружие заряжено травматикой 3б.
— Ничего себе, — раздались голоса.
Патроны травматического действия 3б способны сломать кость с расстояния пятнадцати метров, ввиду этого практически не применялись во время учений.
— Все, инструктаж закончен. От командиров отделений через час жду график патрулирования. Разойтись, — закончил летучку Сафонов.
Датчик тепла тихо пискнул в наушнике и в углу экрана мигнул желтый значок, обозначая возможную цель. Влад нажал кнопку связи и запросил центр слежения проверить, что там.
— Ничего страшного, температура слишком низкая для человека, — ответил диспетчер.
Ответ с пункта слежения не успокоил Влада. Осторожно ступая, он направился к месту, на которое указал прибор. Указательный палец лег на спусковой рычаг. Влад отодвинул экран визора. В моменты наивысшего напряжения он надеялся только на свои чувства, что не раз спасало ему жизнь.
Шаг, ещё один, воин знал — впереди кто-то есть. Он чувствовал опасность всем своим нутром. Этот кто-то замер и выжидает, когда он, Влад повернется к нему спиной и тогда удара не избежать. Влад включил приборы. Экран визора опустился на левый глаз, часовой прошелся по всем спектрам сканирования, приборы молчали, ничего не отмечая. Влад сделал шаг назад. Не ослабляя внимания, он постоял с минуту, затем, так и не решившись развернуться спиной, начал пятился назад. Через минуту он вернулся на маршрут патрулирования.
«Твою мать», — выругался про себя Денис, когда патрульный остановился, а затем направился в его сторону.
Спецназовец замер, сжавшись калачиком. В маскировке он был уверен, его можно было заметить, только случайно наступив на бойца. Именно этого Денис и боялся. Находясь в таком состоянии, он не сможет оказать сопротивление даже ребенку, а тем более равному по подготовке. Патрульный, чувствуя не ладное, постепенно приближался. Он убрал небольшой экран и неотрывно смотрел в сторону, где прятался Денис. Спецназовец зашептал слова заговора, посылая часовому образ пустого места. Он чувствовал, как точка сосредоточения начала потихоньку расплываться, а кусок льда внутри потихоньку таять.
«Неужели интуит попался», — с досадой подумал воин, — «если так, то он может мне все испортить».
Часовой стоял статуей несколько минут, не сводя глаз с места, где лежал Денис. Затем он попятился назад и вскоре исчез в ночном сумраке.
Спецназовец выдержал несколько минут, медленно двинулся дальше.
«Время, сейчас для меня главный противник — время», — размышлял Денис, тело его работало на пределе. Он чувствовал, что сердце выходит из-под контроля. В любой момент оно могло или совсем замереть, или начать разгоняться. Наконец черта, за которой сканеры на вышках стали не опасны, была преодолена. Денис вполз в небольшую впадину на границе лагеря и погрузился в себя.
Точка возле сердца почти исчезла. Усилием воли он заставил её стать более четкой, после чего стал ловить дыхание. На каждом ударе сердца спецназовец отодвигал точку подальше от сердца. Когда расстояние было достаточным, Денис мысленно сдавил точку двумя пальцами, и та лопнула. Сердце, освободившись от ледяной корки, бешено заколотилось. Казалось, что в голове разорвалась граната, а её осколки норовят выскочить наружу. Перед глазами поплыли круги, на лбу выступил пот. Денису на миг показалось, стук его сердца слышен не только в лагере, но и во всем лесу. Спецназовец позволил себе пару раз глубоко вздохнуть, прочищая легкие, после чего сосредоточился и усилием воли заставил сердце успокоиться. Когда ритм пришел в норму, Денис вытащил из кармашка маскировочную сетку и накинул её на себя.
«Отдых, теперь мне нужен отдых», — повторял он, поудобнее устраиваясь под камуфляжем. В следующие мгновение, спецназовец уже спал.
Десять бойцов из подразделения «Святогор», рассредоточившись вокруг лагеря, ожидая сигнала.
— Что, командир, кажется наши гаврики, сумели проскочить, — прошептал Никита Скворцов, старшина роты.
— Похоже на то, — ответил капитан. — Старшина, выстави посты, остальным отдыхать.
— Есть, — прошептал старшина и отполз.
Спецназовец проснулся несколько минут назад, но не спешил действовать. Он лежал с закрытыми глазами, наслаждаясь своеобразной невесомостью, что появляется после пробуждения.
«Скоро взойдет солнце», — подумал Денис и открыл глаза.
Время штурма лагеря назначено именно на эти минуты, когда солнце вот-вот должно было появиться. Окружающий мир терял свои краски и четкость очертаний, из-за стелющегося по земле тумана, который каплями росы оседал на листьях и траве.
