Призываю всех граждан СССР в этот грозный час проявить высокую гражданственность, мужество и честно исполнять свой долг.
Не сомневаюсь, что буду поддержан всеми Советскими Патриотами!'
' Вы слушали Обращение к народам Советского Союза Президента РСФСР Бориса Николаевича Ельцина.
- А теперь вести с полей. Колхозники Нечерноземья в непростых погодных условиях продолжают битву за урожай...'
Вспотевший Ельцин вынул из уха крохотный микрофон и с жалкой улыбкой посмотрел на внимательно, немигающим взглядом глядящего на него человека в пенснэ:'Товариш Павлов, я всё правильно произнёс?'
19 августа 1991 года. Двадцать один час двадцать семь минут. Москва, Плотников переулок, дом семь.
В этом доме, построенном по особенному, улучшенному проекту, с широкими окнами, с высокими, как в сталинских высотках , потолками, со стеклянными дверьми в подъезд, где сидела внимательная бабушка с цепким профессиональным взглядом надзирателя- каждый жилец имел небольшую комнатку в подвале...
Я , право, и не знаю зачем... не картошку же хранить? Её- картошку - МЫТУЮ, доставляли жильцам сотрудники Хозяйственного отдела Управления Делами ЦК КПСС, которому, в общем, дом и принадлежал...
Квартиры были в доме служебные- и каждый жилец при заселении получал ордер серии СЛ или СЖ, что означало, после освобождения от занимаемой должности, автоматическое освобождение квартиры...
Да, номенклатура жила на дачах, ездила на машинах ... служебных! И когда житейские бури , иной раз, сбрасывали человека с насиженного места- то он в единый миг лишался всего... а как вы думаете, зачем ОНИ пошли на авантюру? Только лишь для того, чтобы сделать это добро - своим. Личным. На века!
Ну ладно... Кручина тоже имел комнатку, маленькую, в двенадцать квадратных метров...
Правда, иные московские дворники в таких комнатках жили всей семьей...
В комнате был стол, два стула с овальными, жестяными инвентарными номерками, сейф. В сейфе лежали два противогаза , три стеариновые свечи. Стоял телефон , 'вертушка', под стеклом лежал краткий, отпечатанный на 'Эрике' список телефонов, с кем нужно связываться в случае крайней необходимости (это для жены- потому что сам Кручина эти телефоны на память знал. Тем более, что ни один телефон сейчас не отвечал. Примечание автора- а позвонить по обыкновенному телефону, городскому- Кручине и в голову не приходило!).
Сейчас Кручина сидел за казённым столом и рассматривал наградной пистолет ПСМ, калибра 5.45 мм ...
Как им пользоваться, он примерно знал, но стрелять из него никогда не стрелял...
Внезапно на столе раздался резкий, пронзительно-дребезжащий звонок 'кремлёвки'...
Кручина, вмиг смертельно побледнев, поднял трубку :'У аппарата Кручина'(Примечание- именно так и следовало отвечать, вдруг ошиблись номером, и можно услышать что-то лишнее...)
Однако звонивший, как видно, не ошибся :'Вот и хорошо. Не уходи никуда.'
Кручина оторопело смотрел на чёрную трубку, из которой доносились длинные гудки.
Потом быстро, стараясь не опоздать, схватил из бювара лист веленевой бумаги, и фаберовским карандашом быстро написал, неровными строчками, сползающими в нижний правый угол :'Я не заговорщик, но я трус. Сообщите пожалуйста об этом советскому народу', потом подписался (Эх, товарищ! Очень это советскому народу нужно... прямо он ночи не спит, всё думает, не трус ли товарищ Кручина? О семье бы ты сейчас подумал!О жене и маленьком сыне...), передёрнул затвор, отчего на пол, звеня, покатился красивенький патрончик, сунул украшенный прихотливой вязью стального узора ствол в рот, успел почувствовать вкус металла и смазки, нажал на позолоченный спусковой крючок... из глаз Кручины полетели искры, потом всё потемнело...
Там же. Чуть позже.
'Если Вам нужно себя застрелить, не забывайте снять оружие с предохранителя!'
Кручина растерянно заморгал... в затылке ломило, лицо было мокрое, вода стекала за расстёгнутый чужой рукой ворот...
Крепкая рука, на которую Кручина благодарно оперся, помогла ему сесть за стол...
'А скажите, товарищ Кручина, сколько лечебных и оздоровительных учреждений входит в систему Управления Делами?'- задал вопрос невидимый в полутьме собеседник.
Это был нестрашный вопрос.
'Их двадцать три... общая балансовая стоимость- 447 миллионов рублей, основная база создана за счёт партийных средств. Доля основных фондов, полученных от других организаций, главным образом от Минздрава и ВЦСПС, составляет всего 4.7 процента...'
'Хорошо... а какова вообще стоимость основных фондов центральных партийных учреждений?'
'Ну... около 133 миллионов рублей. В ведении партийных органов находится 3700 зданий , полностью построенных за счёт партийных средств. Примерно тысяча зданий построена с долевым участием советских органов , и еще около двухсот в разные годы было передано партийным органам для размещения аппарата.'.
'А сколько средств находится на балансе Управления Делами?'
'По моему, 763 миллиона рублей. А что?'
'Товарищ Кручина, Вы что, еврей?'
'Нет, я русский...'
'А я - грузинский. Ха. Ха. Ха.
Просто только евреи отвечают вопросом на вопрос.
Но на Ваш вопрос- я отвечу. В порядке исключения.
Остаток муки на сегодняшний день в целом по Союзу составил 1.4 миллиона тонн, или почти на 15 (пятнадцать) дней обеспечения потребностей страны.
Так что, товарищ Кручина, давайте-ка мы с Вами вместе подумаем о том, как извлечь партийные средства со счетов иностранных банков. Рабочие и крестьяне , знаете, привыкли питаться, каждый день.'
Я уже говорил, что для Берии мелочей не было?
(Не верю!- восклицает читатель. Как мог аппаратчик разговаривать и поступать- как нормальный человек?
Так Николай Ефимович Кручина и был- нормальным человеком... Был он обязательным, честным,доступным, простым в обращении... на тех, кто его знал- производил впечатление человека совестливого и порядочного. Никто не мог его ни в чём упрекнуть- ни Андропов, ни Черненко, ни Горбачёв...
До сих пор многие считают, что в обстоятельствах его гибели много неясного...
И главное, неизвестны подлинные мотивы! Что заставило опытного и умудрённого жизнью шестидесятидвухлетнего человека приговорить самого себя к ВМСЗ? И самому исполнить приговор?
Такими материалами следствие не располагало!)
19 августа 1991 года. Двадцать один час тридцать минут. Москва, Кремль. 'Корпус', второй этаж.
Маршал Советского Союза , Министр Обороны Дмитрий Тимофеевич Язов сидел, понуро, за широким письменным столом...
