Элитой преступного мира были «марвихеры» («маравихеры») – карманники высшего класса. Эти воры всегда хорошо одевались, имели поддельные документы и воровали кошельки в банках, театрах, выставках и прочих местах, притягивающих богатых людей. Работали карманники в группах (хервах) и после совершения кражи исчезали из города. При этом карманники, совершающие кражи только в одном городе назывались «купцами». Распространенной кастой были «мойщики», которые по жаргону того времени «мыли» людей в поездах. Воры знакомились с пассажирами и подсыпали им в чай усыпляющие наркотические вещества. Когда жертва засыпала, они обворовывали ее и сходили на следующей станции. «Хипесником» называли вора, работающих в паре с проституткой. Преступники вместе с группой девушек «гастролировали» по разным городам, где снимали квартиру, в которой открывали притон. Пока клиент был увлечен утехами с проститутками «хипесники» пробирались в комнату и обшаривали одежду «клиента». Чтобы человек сразу не заметил пропажи, у него забирали только часть денег.
Многие воры тех времён носили кепки — картуз , с внутренней стороны которой была игральная карта. При встрече с представителем криминального мира уголовник в знак приветствия снимал картуз, показывая карту, или «масть». Туз означал вор, отсюда и значение «воровская масть». По негласным и неписанным правилам, вор-карманник не должен работать, убивать и грабить, совершать действия насильственного характера, не воровать у своих, не служить государству, вести аскетический образ жизни, не иметь семьи; но чёткого свода правил не существовало. Существовали «байки» о ворах-карманниках, они передавались из уст в уста, но не имели документального подтверждения.
Источник: Каким был преступный мир в дореволюционной России
© Русская Семерка russian7.ru
Глава 11
Нормально выспаться мне не дали. Проснулся от того, что чьи-то руки, теребили меня за плечо, с настойчивостью, достойной лучшего применения.
- Братец, вставай беда! – почти кричала, чем-то по самое не могу, взволнованная сестрёнка.
- Кому не спится в ночь глухую? Что ещё случилось в нашей богадельне?
- В богадельне – не знаю, а у нас в бане чужак! Связанный!
- Я захожу, а он там! Страшный! И глазами лупает!
- И, что тебе дома не сидится? За каким лядом, ты с утра в баню попёрлась? Это мой гость, там отдыхает…
- Какой гость? Он же связанный!
-Короче! Слушай сюда – гости разные бывают. Это раз. Не лезь не в свое дело – это два!
- И, вообще – к бане не подходить, сидеть на попе ровно! Поняла! Раз поняла, так брысь отсюда! Я спать хочу!
Сестрёнка, возмущённо фыркнув, тем не менее слиняла как подрезанная. Немного успокоившись, я малость ещё поворочался, но сна не осталось ни в одном глазу. Пришлось вставать. Но, вот что этим бабам спокойно не сидится. Обязательно надо залезть куда не надо. Тьфу!
Прошёл на кухню, налил себе чаю из самовара. Наташка обиженно сопела в углу. Лиза сочувственно на неё поглядывала.
- Значит так! Говорю только один раз! В мужские дела не лезть! Лишнее любопытство не проявлять! Вопросов не задавать!
Обе девушки демонстративно повернулись ко мне спиной.
- Домострой! – буркнула Лиза.
- Надо же какие мы грамотные? Но слова верные, правильные слова!
- Хватит заниматься глупостями, скоро нам с вами предстоит первое выступление на сцене. Так, что все силы бросаем на репетиции!
- Правда? – слёзы на щеках Наташки, моментально высохли. - А когда?
- Через два дня.
- Ой, а я же ещё юбку не подшила! – на лице сестрёнки, отобразился самый настоящий непередаваемый ужас.
- Лизка, бежим….
Ну, вот! Я самодовольно усмехнулся. Теперь хотя бы мешать не будут.
Значит, надо заняться нашим криминальным гостем.
Криминальный гость, встретил хозяина не в самом лучшим расположении духа. Видно, что ночью он изо-всех сил пытался освободиться, но это у него не получилось. Влажное пятно на шароварах, говорило о том, что и дойти до ближайшего туалета, он тоже не успел.
- Ну, что, друг мой, ситный разговаривать будем? Яростно сверкнув глазами, ситный друг, упрямо отвернул голову.
- Ты, глазками то, не сверкай, дурашка. Я ж к тебе, по хорошему, пока.
- Или может тебе глазик выколоть? Для сговорчивости? Я медленно поднёс кончик ножа к его правому глазу. Валет непроизвольно дёрнув веком, продолжал всё так же угрюмо молчать.
- А, это хорошо, что ты такой упёртый. Значит, и нового хозяина не предашь.
- Ладно, шутки кончились, смотри сюда! Я достал из кармана небольшую затёртую монетку из старого мониста, с привязанной к ней суровой ниткой, и поместил её перед лицом бандита.
- Смотри сюда и слушай! – правой рукой я медленно начал раскачивать монетку на нитке, внимательно вглядываясь в глаза Валета. Через некоторое время, отметив, слегка затуманившийся взгляд блатного, я стал неторопливо, чётко проговаривать слова - будто вбивая их, словно гвозди молотком в его череп – произносить, заранее подготовленную речь. Да, я решил проверить на практике, свою способность к внушению. А как ещё, подчинить себе волю матёрого, не боящегося ни Бога, ни чёрта, уголовника, к тому же, сумевшего выбиться в руководство местного преступного сообщества? Вот, и я так подумал - никак. А, так, шанс есть – и не малый. Появились у меня планы, насчёт этого малого и его подручников. Криминальные планы, меркантильные.
- И никогда, ни за что, ты не сможешь пойти против меня и причинить вред! – заканчивая, ещё раз повторил я последнюю фразу.
- А теперь, умойся, и постарайся уйти, чтобы тебя никто не видел. А как сделаешь всё, что я тебе говорил – пришли весточку. Встретимся, тогда и обсудим наши совместные дела.
Разрезав ремни на руках Валета, я не став дожидаться, когда он приведёт себя в порядок, аккуратно прикрыл дверь бани с той стороны. Дел сегодня, предстояло сделать ещё много.
Если судить по публикациям дореволюционной прессы – Томск был настоящей криминальной столицей Западной Сибири. Грабежи, убийства, мошенничество – процветали в нём, чуть ли не среди бела дня. Не обошлось также без подделки бумажных и металлических денег. Одно время существовала целая подпольная фабрика, которая подделывала изделия из золота и серебра: цепочки, серьги, перстни, ложки и вилки и т.п. Вещи выходили настолько качественные, что их после проверки! – принимали в ломбарде. В городе были целые криминальные районы, где добропорядочным гражданам не рекомендовалось появляться даже днём. Черемошники, Мухин бугор, Межениновка – названия районов менялось время от времени. Даже укрытые высокими заборами и крепкими замками, по ночам, жители города не чувствовали себя в полной безопасности. Квартирные кражи, отравления и убийства – томские преступники не брезговали ничем. Нож, шило, удавка – могли поджидать неосторожного чиновника, купца или офицера – и в номере фешенебельной гостиницы «Европа», и в квартире доходного дома на Миллионной улице. Такие слова и понятия как: блатные, фраер, легавые и др., знакомые нам по современности, уже вовсю использовались преступниками и в это время. Уголовники были объединены в городское сообщество – «хевру», которое имело свой общак и выборных авторитетных руководителей. В преступной деятельности были замешены и некоторые чины из полицейского ведомства. Ситуация в городе, конечно не достигла уровня беспредела наших 90-х, но была достаточно напряжённой. Детская же преступность, стала настоящим позором и бедствием, для губернской столицы.
Не обошлось и без азартных игр. Шулеры, чувствовали себя в городе как у себя дома. Для каждой социальной группы населения, у них имелись собственные уловки. Так приезжих крестьян, обрабатывают, следующим образом.
Зазывают же проходивших так: выходит один из шулеров на улицу и прохаживается около квартиры; завидев мужичка, подходит к нему и начинает расспрашивать, кто в их селе или деревне писарем, сидельцем питейного заведения, зачем он приехал в город, и, если с продажей, то на сколько продал; мужик, не подозревая ничего особенного, говорит с ним по душе, без утайки.
