девушка назвала ваше имя? — как бы, между прочим, поинтересовался унтерштурмфюрер.
— У нас были совместные полеты.
— Но, это не повод, чтобы делиться сокровенным, — хитрил Вернер.
— Я знаком с ее родителями. Вернее, был. Как я уже сказал фрау Софи, совсем недавно погибла под бомбежкой. Ее отпустят? — переживал Юрген.
— Конечно. Осталась маленькая формальность. Скажите, ей есть куда пойти? — спросил Вернер.
— Отец живет в загородном доме под Триксилом, — поделился информацией пилот.
— Сейчас там никого нет. Вы на машине обер-лейтенант?
Тот утвердительно кивнул головой.
— У меня к вам будет убедительная просьба. Не смогли бы вы доставить девушку по месту проживания? Наши нерадивые сотрудники слегка испортили ей платье, а идти по городу в таком виде, было бы не совсем удобно — попросил об услуге унтерштурмфюрер. Юрген увидев, что здесь сделали с Селиной, гораздо бы жестче, отозвался о так называемых нерадивых сотрудниках.
— Непременно выполню вашу просьбу, — поспешил покинуть это здание, офицер люфтваффе.
Он дождался Дюран в машине. Девушка вышла из центрального входа и скрестив руки на груди, сгорбившись, словно старуха побрела по тротуару. Шмидт поравнялся с ней на автомобиле и, выскочив с места водителя, накинул на плечи девушки летную куртку, и усадил на переднее сидение. Оказавшись в безопасности Селина разрыдалась.
— Ну, ну, моя девочка перестань. Все уже позади! — попытался ее успокоить Юрген. Он вел авто по улицам города, а Дюран все плакала, не находя сил остановиться. Вместе со слезинками из нее уходил страх и боль. Немного успокоившись, баронесса вытерла лицо шелковым трехцветным платком. Шмидт помнил его. Это был подарок Мореля.
— Рассказывай, как ты очутилась в гестапо? И вообще, как ты оказалась в Триксиле, ведь ты оставалась в Нетл-Дразе?
— Ты же помнишь, что произошло на аэродроме? — тихо спросила Селина.
— Конечно, помню. Мы еле унесли оттуда ноги.
— Унесли ноги? — переспросила она.
— Это все благодаря капитану Лерцу. Он предупредил Шнайдера об опасности. Я была на этой встрече, как переводчик. Капитан поступил весьма благородно. Зря я на него все время обижалась.
— Так ты была вместе с ним? И что же с капитаном случилось? Мятежники обстреляли нас. Там был бой, я видел его из самолета, — вспоминал Юрген.
— Те, кто остался верен присяге, приняли бой. Мы находились в штабе, когда СНСовцам пришло подкрепление из города. Меня контузило. Когда пришла в себя, капитан приказал начальнику особого отдела закрыть меня в камере. Они думали, что республиканцы не догадаются, что я была с ними заодно. Но мои корни погубили меня. Мне припомнили, кто я. Знаешь каково быть приговоренной к расстрелу?
Офицер люфтваффе задержал свой взгляд на лице Селины.
— Они, что хотели расстрелять тебя? — недоверчиво спросил Шмидт.
— Представь себе. И ни у кого это не вызывало ни каких жалобных эмоций, — всхлипнув произнесла Селина.
— И как же ты спаслась? — хотел услышать парень продолжение истории.
— Поль, почти силком вытащил меня из строя смертников. Он спас меня.
— Но, ты же говорила, что его арестовали? — удивился Юрген.
— Новая власть освободила его из тюрьмы и назначила командиром отряда, которому было поручено захватить аэродром, — рассказывала Дюран.
— Выходит, что это его люди расправились с нашим майором? — сделал вывод летчик.
— Выходит, что так. Я видела разбитую колонну. Там мало кто остался в живых.
Шмидт злобно ударил руками по колесу руля.
— Я ему предлагал лететь в самолете. Вон их, сколько свободных стояло, а он нет, как я брошу всех остальных? Сам хотел всех вывести. Вот и вывел!
— Капитана Лерца и нашего особиста тоже расстреляли. Они так переживали, чтобы я осталась жива. Свои своих! Хотя, чему тут удивляться, меня здесь пытал тоже свой, сандалорец. Спасибо, что вытащил меня. Если бы не ты, то забили до смерти, — вздрогнула девушка от пережитого.
— Даже не стоит благодарить это мой долг. Это Морель направил тебя сюда? — снова задал вопрос Юрген.
— Он помог выбраться из Нетл-Драза. Не знаю, что ему за это будет? Мою офицерскую книжку выбросил. Сказал, что без нее будет надежней, а видишь, как получилось?
— Да, тебе не позавидуешь. Документы мы восстановим. Я помогу. А, чем планируешь заняться? — хотел он знать перспективу.
— Дай мне отойти от всего этого, — неопределенно ответила баронесса. Мужчина сделал одну остановку, чтобы купить продуктов. На дороге за городом было безлюдно, и они без проблем оказались возле дома Дюранов.
— Гестаповец сказал, что сейчас здесь никого нет, — обеспокоился Шмидт, поднимаясь на порог.
— Отец, возможно, поехал к сестре матери во Францию, — пояснила баронесса.
— Тогда, как мы попадем в дом?
— Я знаю, где ключ. Мы там всегда его оставляли, — успокоила его девушка, зная, как проникнуть в дом. Они прошлись по пустым комнатам. Селине здесь все напоминало о погибшей матери. Слезы навернулись на ее глазах.
— Где ты мама? Зачем поехала в этот город?
— Тебе необходимо принять ванну. Я натоплю титан, — услужливо предложил летчик.
— Да, да, спасибо! Ты такой…, заботливый, — подумав, продолжила Дюран.
Шмидт занялся хозяйственными делами. Когда девушка, смыв с себя грязь тюремных нар появилась в комнате, ее ждал приготовленный Юргеном ужин. Увидев Селину в домашнем халатике, в тапочках на босую ногу он почему-то подумал, что ему нужна именно такая женщина. Невзирая на ссадины и следы побоев, девушка выглядела очень притягательно. С одной стороны, нежная, хрупкая, а с другой волевая и очень храбрая. Барбара была совсем не такой. Да и кто сейчас о ней думал? Юрген не выдержал и, подойдя в плотную, обнял Селину и осторожно поцеловал ее. Дюран били по лицу, и грубый поцелуй мог причинить ей боль. Она не оттолкнула парня, а лишь забормотала, что не причесана и выглядит после общения со следователем не важно. Вот как раз это для пилота и было не важно. Он хотел ее, но совесть не позволяла ему воспользоваться моментом, когда девушка оказалась беспомощной и не смогла бы отказать Шмидту. Это было бы не честно с его стороны. Он прижал к себе Дюран, вдыхая аромат ее волос.
— Мое предложение остается в силе, — прошептал он ей на ухо.
— И я не тороплю тебя с ответом.
— Я подумаю, — ответила баронесса.
Потом был ужин при свечах и рассказ Селины обо всем пережитом. Если бы не надо было возвращаться в часть, он бы наверняка остался на ночь, и скорее всего и девушка была не против их близости, но долг превыше всего!
Селине хотелось позабыть все произошедшее, как страшный сон. Когда вернулся отец, ей стало значительно легче. Юрген навещал ее, когда удавалось вырваться с аэродрома. Дюран-старший предлагал устроиться ей
