Молниеносно обнажив клинок, тот обезглавил импровизированное семейство из чучел.
— ЛОЖЬ, ЛОЖЬ, ЛОЖЬ! ВСЁ ЭТО ОДНА СПЛОШНАЯ ЛОЖЬ! — ещё мгновение, и он исчез — скрылся в деревьях. Ворон осмотрел лагерь с ветки, и, ничего не обнаружив, полетел следом, — Я ЗНАЮ, ЧТО ТЫ СМОТРИШЬ НА МЕНЯ! — пернатого схватили сзади, во все глаза животное увидело морду Тамаши: выпученный взгляд, отшельническая борода, остатки гнилых зубов, — НАБЛЮДАЕШЬ ЗА ТЕМ, ЧТО СОЗДАЛ, ЗА СТРАДАНИЯМИ! СТРАННИК, Я НАЙДУ ТЕБЯ! ОТРЕЖУ ГОЛОВУ И БУДУ НОСИТЬ НА ПОЯСЕ, ТЫ ПОЖАЛЕЕШЬ О СВОЕМ БЕССМЕРТИИ, ПОЖАЛЕЕШЬ О ВСЕХ ШЕСТИ ТЫСЯЧАХ ЛЕТ, О ТОМ, ЧТО ИГРАЛСЯ С МОЕЙ СУДЬБОЙ!
Меж его криков начали слышаться звон колокольчиков — они приближались со спины. Слепая зона для глаз ворона.
— КТО ЗДЕСЬ?! — выкинув птицу в сторону, начал охотник, — ООО, ПРИШЛА, ПРИШЛА! — игриво пританцовывая на месте, кричал он.
Но «обычным» пришедшего не назвать, во-первых, фигура мертвеца была женской, облаченной в костюм гейши и маску. Выделялись на ней те самые звенящие побрякушки и яркие цвета наряда. Она неуклюже двигалась, кокетливо носилась, изображая пьяный угар.
— НУ, ДАВАЙ, НАПАДАЙ! — вытянув второе Акогаре из ножен, Тамаши бросился навстречу демону. Парный взмах, не попал. Исчезла. Шорох сбоку, выпад. Ложная цель. Не драка, а игра на нервах, жутко давящая лыбу маска демона провоцировала на глупые решения, необдуманные ходы. Вертелась, смеявшись на всю округу, демонесса разочарования — Шитсубо.
Ханта сражался подобно спущенному с цепи зверю, каждое его движение не управлялось какой либо техникой или рациональным стилем. Сражение происходит не между демоном и человеком, а между двумя чудовищами, и решительно непонятно, кто из них страшнее.
Что было дальше мы не увидели, ведь испуганный и израненный пернатый кинулся наутек…
* * *
— Кто это был? — удивленно спросил Тэгами, — Что за неведомый демон? Она не похожа на остальных..
— Ну, кроме Кодоку, особо выделяются ещё много разных уродцев. Зверь Соншитсу, гейша Шитсубо, торговец Кейяку и так далее, — объяснял Ша, — Но, в отличии от их главаря, этих хотя бы можно одолеть, — вокруг компании затвердела напряжённая атмосфера…
— Как тебе, Йуруши, понравилось на бывшего смотреть? Ха-ха-ха!
— А ты неизменен, странник, наши жизни для тебя всё также мимолетная сценка полная эмоций. Нет, мне не понравилось, — резко оборвала предвестница.
— Если его задержала схватка, то, может, у вас будет время настигнуть Ханту? — предположил я, — Хотя, он не то чтобы настроен на побег.
— Видать, это ты от него убегаешь, Рёко, — говорил писатель, — Просто не хочешь с этим разбираться.
Вот!
Который раз замечаю, что, иногда, мне совершенно необязательно говорить, Тэгами прекрасно справляется за меня. Мы с ним будто думаем и смотрим на ситуацию одинаково, приходим к одним же выводам. Из-за чего я по-многу попросту молчу, отдавая Чино бразды правления в беседах.
— На это есть причина? — вмешался Согия, — Вы же бессмертный и мечник достаточно искусный, почему же просто не одолеть Тамаши в честном бою?
— Мы уже поняли, что ты за человек, если тебя можно так называть, — нагрубил Чино, — Я ожидал от тебя больше чести. Не думал, что…
— Разгильдяй он. Сколько знаю, Рёко всегда таким был, — поддерживала Йуруши.
На странника прямо таки давят.
— Хорошо, признаю. Да, я прятался от проблем и не хотел их решать. Да, мне нравилось играть с его эмоциями и самому чувствовать отголоски людского. Да, мне проще отследить и убежать, чем принимать сражение. И да, объявления по его розыску и награды установил я. Довольны? А теперь, пошли за Хантой.
— Прямо сейчас?
— Ну, а когда еще? Вы же уже достали меня.
— У тебя, разве, больше нету церемоний?
— В этой деревне была последняя. И вы, кстати, остаетесь, — странник указал на нашу троицу, — Когда лес станет безопасным — продолжите путь.
— Ты хотя бы расскажешь потом, как оно прошло? — самонадеянно скулил Тэгами, — А может мы через ворона посмотрим?
— Если отстанешь от меня, так уж и быть.
— Ура!
Я и не особо хотел вмешиваться. Глупо лезть к такому сильному противнику, ничего о нём толком не зная. Был ладен помочь — дабы узнать истинные цели Чино, но не больше. Пусть они сами там разберутся, а пока можно поискать место, куда бы пристроить Согию, поспрашивать у местных…
Размышления прервались криками снаружи.
— Это он! Он пришёл! — вопили крестьяне на улице, — Охотник на Акогаре пришёл! — вмиг и мы, без Йуруши, тоже оказались во дворе. Все попрятались куда могли, а в воздухе повисла тишина.
На лице птичья маска, за спиной несколько мечей, голову закрывает соломенная шляпа, торс оголен, пол тела покрыто татуировкой дракона, ноги в чёрном балахоне. Стоял он, подобно заброшенному храму на вершине холма, о котором местные слагают устрашающие истории.
— И как ты так быстро справился с демоном? — держась за ножны, начал Ша.
— Очень просто, — ответил Тамаши, выбрасывая из мешка голову гейши, — Прошло много времени.
— Достаточно времени.
— А я всё не могу тебя простить.
— Будто бы я когда-то извинялся перед тобой, Тамаши, не льсти себе! Ха-ха-ха. Она тоже здесь, — резко охладевшим тоном закончил он.
— Она? — удивленно подняв бровь, переспросил Ханта, — Сэкико? Она жива?
— Мгм-мгм, только вот… — Ша поднял указательный палец.
— Тамаши… Ты… кем ты стал?… — из здания показалась девушка.
— А где коронное: «В тот день…»? — дурачился Рёко.
— Всё это время, дорогая! — бросившись к возлюбленной, затараторил охотник. Но, за шаг до цели, ему преградил дорогу воздетый меч.
— Пару минут назад, ты, как яростный зверь, бросаешься на демона, уродуешь моего ворона, а теперь преспокойно беседуешь. Решительно непонятно, чего от тебя ожидать, Тамаши. Держись от цивилизованных людей подальше.
— Дай же мне поговорить с ней!
— Ну, вот она перед тобой, говори, — указывая взглядом на даму, снисходительно продолжил Рёко, — Это будут твои последние слова.
— … - голова Ханты дёрнулась в сторону, на лице изменилось настроение, глаза будто переменили свой цвет, начали светится, пробиваясь кровавыми лучами сквозь шляпу, — НЕ НАДО ТАК НАГЛО ГОВОРИТЬ СО МНОЙ, СТРАННИК, — сама личность, нутро охотника изменились, пробудился зверь.
Таки страшные вещи может сотворить с людьми отшельничество, ведь, если так подумать, Ханта — человек, который смог бы понять меня лучше остальных. Он также столкнулся с предательством, о коем его, конечно, предупреждали, но всё же… Тамаши также выбрал заперется в самом себе, остаться в одиночестве, я воспринимаю его как зверя, но как родного для себя зверя. Мы с ним волки, глядящие в лес как в дом родной.
— Прячьтесь! — махнув рукой в сторону, крикнул нам скиталец.
Думая только о собственной защите, мы беспрекословно выполнили указание.
— ПОСЛЕ ВСЕГО, ТЫ
