Немцы, однако, попались опытные, пытаются маневрировать, так, чтобы подставить меня под задних стрелков. Но мне спешить некуда. До своих им ещё ползти и ползти, а я – вот он уже. Успеваю даже оглядываться по сторонам и назад, набирая высоту. Решив, что у меня поменялись планы, фрицы рванули к линии фронта. Ухожу в пике, наращивая скорость, и на выходе опять бью снизу. Ведомый определённо понял, что ему грозит, пытается что-то придумать по горизонтали, но я всё же успеваю на долю секунды вогнать его в нужную часть прицела и влепить очередь. Фатально. Ведущий тем временем успел снизиться до бреющего, и снизу его теперь не возьмёшь. И под стрелка лезть не хочется… Оно, конечно, шанс невелик, но зачем? Счётец у меня к ним и правда куда как поболе одного самолёта или, тем более, моста, причём, что характерно, по мере поступления выплат меньше не становится… ни на йоту. Размышляя над сим парадоксом, обгоняю утратившего свободу вертикального манёвра "мессера" чуток в сторонке, после чего, зайдя в пике, атакую его с передней правой четверти. "Мессер", натурально, пытается встретить в лоб, курсовое вооружение у него – мама не горюй, но запаса скорости нет, он странно зависает на секунду, чуток лишь не довернув до встречного курса и, похоже, собирается сваливаться в штопор, вывести точно не успеет… Да и некому там выводить. После той очереди, что я всё-таки успел в него всадить, проскакивая мимо на скорости. Реакция у нас с Костиком и правда закачаешься. Что значит экологически чистый деревенский воздух по сравнению с загазованной-заговнённой Москвой двадцать первого…
Разворачиваясь обратно в сторону аэродрома, успеваю посмотреть вниз. Разумеется, после осмотра всей воздушной сферы, от греха. На земле вспышка. Похоже, и последний "мессер" обрёл таки русской землицы. Ну, белорусской – какая разница. Украина и Белоруссия, равно как и остальные, при мне оставались независимыми. Но все границы с таможнями и прочими подобного рода радостями исчезли ещё в 22-м. Ровно через 100 лет после образования того Союза. Специально подгадали. Правительства, впрочем, остались. С разными уровнями полномочий и автономности. У прибалтов, к примеру, поболе… Даже армии свои. Формально. Но да бог с ними, когда это будет, да и будет ли теперь вообще… Я, конечно, не переоцениваю свою роль, подумаешь, пара мостов и два десятка уничтоженных летунов, пусть и лучших, из довоенных ещё люфтваффовских выпусков… Но вот оставшийся не уничтоженным истребительный авиаполк – это уже не фунт изюма. Да ещё и такой классный. К тому же Батя, похоже, умудрился сделать его неким центром кристаллизации, обеспечив разведданными и связью сухопутчиков, из-за чего наш аэродром не был ещё захвачен даже к утру 24-го… Опять же, полагаю, если даже День Победы станут праздновать не двенадцатого, как у нас, а, скажем, 9 мая, и хотя бы парой сотен тысяч меньше нормальных мужиков поляжет, то и это уже было бы очень даже здорово. Ладно. Делай, что должно, и да будет что будет. Как говаривал Марк Аврелий. Император и философ.[69]
Вот уже и аэродром под сферу винта наползает. Осталось сесть. Что на МиГе далеко не самое простое дело. Захожу на средних оборотах, по-покрышкински. Высматриваю, где ни воронок, ни обломков. Притираю на все три точки – нормальненько. Однако обзора при посадке никакого почти. Шнобель здоровенный, да ещё кабина назад сдвинута. Всё на одних ощущениях вкупе с матерными чуйствами приходится исполнять. Да и пробег всяко длинноват, по сравнению с прочими, хотя здешняя полоса и позволяет. Вполне и даже более чем. Ну здравствуй, аэродром Именин. Село так называется. Именины, то есть. А неподалёку, км в пяти, Стригово. Так его то так, то так называют. Аэродром, то есть. Даже в документах. Вот, наверное, путаницы будет у историков…
Пока качусь, осматриваю окружающее пространство. Здесь всю дорогу 123-й полчок[70] стоял. Иап. Истребительный, то есть. Тоже на "чайках". Однако справа наблюдаю обломки и других машин… на "мессеров" чуток смахивают, но колер другой. Оба-на, это же Як-1.[71] С какой бы это, интересно, стати? Ворóнок, однако, хватает. "Мои" не могли. Видимо, со вчерашнего дня. Опа – да на этой машинке и по земле особо не покатаешься… чуть повернул или тормознул неловко – и уже скапотировать норовит или стойку подломить. Воистину, птица, рождённая для полёта, и только для полёта, увы. Наподобие стрижа. Тот тоже – с земли никак. Взлететь, в смысле. Бедный Костик… Подвзлететь хотел… Ну-ну…
Наконец, глаз выхватывает замаскированные бипланы, навскидку И-153, там же пара МиГов, таких же, как мой. Оставшиеся Яки, если есть такие, где-то попрятались, надо думать. Подруливаю и становлюсь в крыло с крайним. Из ближнего леска направляется с пяток фуражек и пара лётных шлемов. Подскочивший технарь, незнакомый, местный, по всей видимости, помогает спуститься по крылу. Топаю навстречу группе встречающих. Докладываю Бате без церемоний, разве что руку к шлему приложил. Тут же Фролов, остальных не знаю. Батя доволен.
— Что, Костик, понравилось выручать своего бестолкового комполка?
— Никак нет, товарищ майор!
— Что, неужто не понравилось?
— Никак нет, никого я не выручал… Так получилось… просто… — ломаю комедию. Лучше пусть полудурком считают, чем завидуют. Это Костик молоденький, лишь бы покрасоваться. Мы же куда как постарше будем, а во многия знания и печали многия же…
Первую пару мне сходу засчитывают, все видели, а вторую нет. Ну и чёрт с ними. Не ради наград воюем. Батя на это лишь головой качает. В счёт полка не лишними были бы.
Фролов же просто хлопает по плечу, и мы идём все вместе к столовой. По ходу узнаю новости. Полчок наш, оказывается, повоевал всего-то лишь с полдня ещё, после чего на аэродроме артснаряды начали взрываться. Пришлось вылетать в Кобрин. Обошлось, впрочем, без суеты и паники. Благодаря толковому командованию. Ну и, конечно, его величеству Шульмейстеру собственной персоной. Правда, теперь из того, что осталось в полку, машин и на две эскадрильи прежнего состава не набирается. Вместе с МиГами. Один из которых, кстати, капитальнро побился при посадке. Пилот, впрочем, не пострадал. Гудава. Однако моё владение новой техникой не то что вопросов, недоумения даже не вызывает. Столько всего произойти успело, что такая мелочь даже и не в счёт. Наверное… Из Кобрина к тому времени давно уже успел смыться в неизвестном направлении штаб доблестной почти нашей 10-й сад. С некоторой частью техники. В стремительном бардаке. Оставив на разграбление Шульмейстером очень много чего интересного. Из коего чего оный формирует уже эшелоны, один даже отправить успел. Ночью. Нам тоже скоро уматывать. Поскольку пехотное прикрытие осталось лишь то, что сформировалось у Жабинки, да и того немного уцелело, а немцы всё прут себе вперёд – не остановить. Авиацией, во всяком случае. Так что следующим пунктом базирования нашего ставшего каким-то уж очень смешанным авиаполка станет, по всей видимости, Пинск. Смешанным – потому что теперь у нас, помимо пары десятков "наших" "чаек", тройки (с моим) МиГов и пары (один сгорел в разведке) У-2, добавилось с полэскадрильи "ишачков" из 33-го иап – горючего не хватило в Пинск слинять, хотели было уже жечь, а тут мы – где-то полтора десятка Як-1 и даже невесть откуда взявшаяся тройка Ил-2.[72] Ну и, конечно – как же без них – ещё где-то с эскадрилью "чаек". Сборную. То есть с миру, что называется, по нитке. В основном из почти полностью уничтоженного на земле 74-го шап,[73] но несколько даже из других дивизий. Понаехали, значицца, тута. Всякие. Но аппетиты росли, и этого уже явно мало, поскольку Фролов шумно-матерно возмущается неудачей с Як-1,[74] на которых никто здесь не умеет летать. Мало того, на Именин тыловики умудрились даже и бензина подходящего не завезти. Высокооктанового. Но это бы ладно, руководство есть – с ним в кабину, лети себе да почитывай. Шутка. Однако и снарядов к пушкам забыли подвезти. Не то потеряли где-то. В коей связи возникает закономерный ответ на вопрос – а есть ли жизнь на Марсе? Получается, не знаю, как там на Марсе, а на Земле без Шульмейстера точно нет…
