нём мы и отправились в страну гордых идальго. Вот чего я не люблю, так это морские путешествия, предпочитаю чувствовать под ногами земную твердь. Плавание было самым обычным, без каких-либо происшествий, хотя я, честно говоря, опасался, что франкисты захватят или потопят наше судно, но, как говорится, бог миловал, и уже 30 марта мы высаживались в Барселоне, где нас встретил наш военный советник, полковник Игнатьев, правда здесь он назывался товарищ Игнасио. Разумеется, ехали мы в гражданке, в Одессе перед посадкой на пароход нас переодели. С парохода мы тоже сходили в гражданской одежде и уже в казарме, куда нас завезли с порта, переоделись в нашу форму.
Надо ли говорить, что когда Игнатьев и другие испанские товарищи нас увидели в нашей форме, то испытали шок. Не похожая ни на одну форму мира, разве что немного схожая с английской из-за накладных квадратных карманов, а кроме того, разгрузки со всем необходимым и оружие, тоже никому не известное. Кстати, мы были в касках, наших обычных, но в матерчатом камуфляжном чехле, а поверх чехла ещё и мелкоячеистая сетка нашита. Короче, вид для этого времени сюрреалистический. И вот в таком виде, срочно подогнав десяток крытых грузовиков, всех нас, вместе с нашими прибывшими вещами, грузят в них и везут к месту нашей будущей дислокации.
Кстати, после московского морозца, а там еще снег лежит, в Испании считай теплынь, температура немного за двадцать градусов, в самый раз, а то не люблю жару. Мои бойцы тоже наслаждаются тёплой погодой, с моря дует лёгкий ветерок, пахнущий свежестью и морем. Эх, сейчас бы на недельку-другую забуриться в какую-нибудь хижину у моря: утром рыбачить, днём гулять по пляжу, чтобы вода прибоя омывала босые ноги, а вечерами сидеть на террасе, попивать лёгкое вино и смотреть на море. Мечты, мечты, где ваша сладость… Да, остаётся об этом только мечтать, в надежде, что пусть и не здесь, но хотя бы на Чёрном море я смогу так отдохнуть, а пока суровая реальность.
Самое паршивое, что я мало знаю о гражданской войне в Испании. Ну не интересовался я этой темой в прошлой жизни, не нужно мне это было, да. Кто же знал, что судьба-злодейка забросит меня в другое время и другое тело. Я даже не знал, когда она началась и когда окончилась, только то, что победил генерал Франко и вроде правил до самой смерти в 1960-е или 1970-е годы [5]. Я не испытывал никаких иллюзий по поводу исхода этой войны. Республиканцы в любом случае проиграют, и никакая моя помощь им в этом не поможет. Хотя ничего удивительного в этом нет, хоть я и не интересовался ходом гражданской войны в Испании специально, но все же кое-что слышал, в частности, о том бардаке, который царил в республиканском правительстве. Кто только ни сражался за республиканцев, и троцкисты, и анархисты и вроде националисты, короче, это был ещё тот серпентарий. Хоть СССР и помогал республиканцам, но участие троцкистов и анархистов настораживало руководство СССР, а в основном Испания послужила хорошим полигоном для испытания советской военной техники и вооружения, да и обкатка наших командиров, лётчиков и танкистов тоже была хорошей. Короче, все делали на этом свой бизнес, а отдуваться пришлось испанцам.
Вот и я сейчас буду обкатывать здесь своих бойцов, а заодно показывать своему руководству, что нам крайне необходимы такие группы. Вот так, я тут хоть и по приказу начальства, но тоже имею свой шкурный интерес, как говорят господа наглосаксы – ничего личного, просто бизнес. Поздно вечером мы въехали в город Гандеса, где и высадились в местных казармах [6].
31 марта 1938 года, Гандеса, Испания
Подъем как всегда, в шесть утра, вот только привычной зарядки нет, не до неё сейчас, вернее не до кроссов, а потому бойцы занимаются в казармах отжиманиями и приседаниями. Я во всём этом не участвую, поручив надзор за всем этим Углову. Пока Углов занимает бойцов, я изучаю карты местности района нашего оперирования. После завтрака в восемь часов я отпускаю бойцов проверять оружие, а сам двигаюсь в штаб, где мне и ставят первую задачу. Франкисты вовсю обстреливают позиции республиканцев из тяжёлых орудий, вот мне и поручают любыми средствами подавить их.
Точное место расположения вражеских орудий известно, вот только уничтожить их республиканцы не могли, вот и поручили это мне, скажем так, как экзамен на профпригодность. Конечно, надо бы по уму сначала как следует изучить местность, что где находится и какие части противника где стоят, но начальству надо ещё вчера, а значит, надо работать с колёс. Вечером, как стемнело, выдвигаемся к передовой, а кругом бардак. Я, правда, еще успел наметить пути прохода, не только по карте, но и вживую, а то если переться даже не глянув на место перехода, то можно всё завалить не начав. Вражеский дивизион располагался километрах в десяти от линии фронта, а поскольку у республиканцев на этом участке фронта не было тяжёлой артиллерии, то вражеские артиллеристы чувствовали себя вполне вольготно. С авиацией, кстати, тоже начались проблемы, а потому артиллерийский дивизион работал спокойно, можно сказать, в полигонных условиях.
Незадолго до наступления темноты грузимся в грузовики, и они везут нас на передовую, где мы и дожидаемся темноты. Линию фронта мы пересекли в полночь, а затем был двухчасовой марш, и часам к трем ночи мы вышли на позиции.
Даю короткий отдых бойцам, а сам по мере возможности изучаю расположение артиллерийского дивизиона. Тут дело хреновое, ночной оптики и приборов ночного видения у нас, разумеется, нет, всё освещение это луна, когда её не закрывают облака. По уму надо вначале выслать разведку, а уже она, заняв подходящую позиции ночью, затем днём всё внимательно рассмотрит и изучит, нанесёт на карту, и только потом, проанализировав эти данные, разработаем операцию по уничтожению противника. Вот только вся проблема в том, что даже этих лишних суток у меня нет, а потому работаем с ходу. Минут двадцать, пока я с Угловым изучал расположение противника, бойцы отдыхали. Наконец, более или менее рассмотрев расположение противника, отправляю пары на снятие часовых. Ещё одна проблема в том, что я не знаю, какая периодичность смены часовых, то есть когда именно их меняют. Приходится рисковать, и тут срабатывает закон подлости. Только мои бойцы снимают всех часовых, как показывается разводящий с новой сменой. Делать нечего, хотелось совсем тихо сработать, но видимо не судьба, будь тут осназ, то пришлось бы им, скорее
