Целую неделю мы шли вниз по Волге, останавливаясь на ночь в каком-нибудь укромном месте и разбивая палатки на берегу. Развлекались рыбалкой и кое-где, где лес подходил к реке вплотную и мы видели следы водопоев, охотой на кабана. Причём не только мы, но и свободные от вахты члены команды "Буревестника". Выходил у нас какой-то ночной образ жизни, когда с вечера и до восхода солнца мы сидели либо с удочками на берегу, либо с ружьями в засаде, а днём, пока катер шёл по реке, по большей части отсыпались в каютах. Зато как было хорошо отдохнуть от индустриального грохота, особенно поначалу на Верхней Волге, где вечерняя заря почти догоняла утреннюю. Петька, от назойливости которого едва удалось избавить механиков катера, всучив ему удочку, внезапно для всех в свои неполные семь лет стал чемпионом по уловам. Посмотрит, бывало, на воду, отойдёт в сторонку и таскает одну рыбину за другой, а у соседей — ни поклёвки. И спрашивали, как место выбирает, и рядом подсаживались — бесполезно. У Пети всё равно больше, а объяснить толком ничего не может или не хочет. Только скажет: "здесь рыба есть". И всё. Талант. Полина только посмеивается. Глядя на них понятно, что и откуда взялось. Сама Поля с маленькой Викой, которой, как постоянно твердила Роза, следовало бы спать, по ночам пропадала в лугах и лесу, неизменно возвращаясь с добычей в виде трав, цветочков и корешков, которыми они увешали весь подволок и нашей и детской каюты, отчего там даже при открытых иллюминаторах стоял дурманящий дух.
С ухой и шашлыком у нас проблем не было, а вот за хлебом и огородной зеленью, хочешь не хочешь, а приходилось в селения заходить. На "заготовки" всегда отправлялась Роза, имеющая талант торговаться до умопомрачения, в сопровождении боцмана в качестве грубой силы. Нас всё-таки почти два десятка человек и большинство — здоровые мужики, пшеничные булки и ржаные ковриги приходилось, чтобы хватило на пару дней, закупать мешками. К тому же ещё молоко, соль, крупы и прочее и прочее. Однажды, вернувшись из "шопинга", Роза обмолвилась:
— Приятный городок эта Молога, торговаться умеют, но до меня им далеко.
Меня будто кольнуло воспоминание из "прошлого — будущего", где это название упоминали и так и сяк. Я не сдержался и брякнул:
— Жаль, затопят его скоро, когда электростанцию с плотиной достроят.
— Кто это тебе сказал? Ничего подобного! У них там перед Горкомом огромный плакат висит с планом. На нём новая набережная с предохранительной плотиной, причалами и доком. Судоверфь будет. Да ты сам-то выгляни и увидишь, как они на сухом месте, пока вода не поднялась, строят.
Последовав совету, я убедился, что береговой откос действительно выравнивают, строя вертикальную бетонную стенку, приблизительно на метр выше улиц города так, к ней в будущем могли причаливать речные суда с большой осадкой, а в устье впадающей в Волгу Мологи эта стенка двойная, наверное тот самый док. На то, чтобы этот городок решили затопить действительно не похоже. Окончательно мои сомнения развеял Кожанов, у которого в Днепровском бассейне, ради передачи опыта, на гидротехническом строительстве работали выходцы из Волголага, и вольные, и только что освободившиеся. Слушая его рассказ о строительстве каналов и плотин электростанций на Волге, я понял, что невольно поспособствовал тому, чтобы Рыбинское водохранилище не стало таким большим. Во-первых, обширная механизация работ привела в своё время к досрочному вводу в строй канала Москва-Волга, поэтому и строительство волжского каскада электростанций тоже началось раньше. И по весьма умеренным проектам, обеспечивающим лишь благоприятные условия для судоходства, а не рекордные показатели выработки электроэнергии. Ведь даже наш катер, с осадкой менее метра, в некоторых местах великой русской реки проходил строго по обозначенным фарватерам, расчищенным землечерпалками, которых в верховьях было довольно много. А о крупных баржах речь даже и не шла. Другим следствием использования мощной строительной техники стало то, что одновременно замахнулись и на канал Волга-Дон. Поэтому детально прорабатывать выдвигавшийся "большой" проект Рыбинского водохранилища было попросту некому, руки не дошли. Все силы инженеров Волгостроя ушли на перемычку в районе Сталинграда. Да и без того сворачивать уже начатое, более того, идущее полным ходом, строительство шлюзов и плотин и начинать всё заново на другом месте Берия бы не позволил. Вот так и вышло, что Молога в этой реальности останется на суше.
Семь дней в полевых условиях заставили подумать и о чистоте, поэтому мы спустились до Сталинграда, выбрав для помывки общественную баню в самом далёком и молодом Кировском районе города. Пятничный визит женщин прошёл отлично, вернулись свежие и довольные. Но моя попытка смешаться с толпой чумазых от въевшегося мазута работников только что построенной ГРЭС полностью провалилась. Мы с моряками даже не успели раздеться, как мою приметную физиономию опознали.
— Простите, товарищ, — спросил меня откровенно севший напротив и бросивший раздеваться рабочий, — но не вы ли инженер Любимов? Больно внешность ваша похожа.
— Допустим, — ответил я неопределённо, понимая, что теперь уж чекисты меня враз выловят и отпуску пришёл конец.
— Товарищ Любимов! Вот это да! — от восторга хлопнув себя по ляжкам, работяга вскочил на ноги и вопил уже во весь голос, так что присутствующие, за исключением моих спутников, разом обернулись. — Какими судьбами? Товарищ Любимов, а правда, что это вы Особые республики придумали? А как там Монголия? Договорились?
— Да погоди ты со своей Монголией! Своих дел мало? Товарищ Любимов, а что там с надбавками за экономию? У нас на ГРЭС голая зарплата. Сколько положено киловатт, столько и выдаём. Как заработать? Мы придумали, как мазут поменьше жечь, а электричества и тепла столько же давать, но нам всё равно его привозят как раньше. А закупают через Горисполком, хранить же его будет негде. У них план видите ли! Помогите хоть вы!
— Это сейчас у тебя экономия. А что зимой будет, подумал? Я, как секретарь райисполкома, тебе в пятый раз говорю, что план не просто так составлен! Товарищ Любимов, вы обязательно должны выступить перед рабочими и разъяснить важность выполнения плана! Я прямо сейчас с горкомом свяжусь…
Главный районный партиец выскочил из раздевалки, забыв помыться, а на меня со всех сторон посыпались вопросы и просьбы, на которые я попросту не успевал отвечать. Нечаянно "спалил" и Кожанова, брякнув в ответ, что ему как моряку лучше знать, какие баржи и куда смогут по Волге подниматься после реконструкции. Бывший нарком не даром носил прозвище "матросский флагман". Поняв, что его инкогнито раскрыто и то, зачем мы сюда пришли, под угрозой, он лихо навёл порядок, призвав к тишине и объявив, что митинг будет проходить позже и в приличной обстановке.
