— Неа. — Миу чуть повело в сторону. — Глупости какие! Я буду убивать его другим способом!
— Позвольте мне уйти, госпожа! — Хана поклонилась…
«Только бы получилось — Думала она. — Только бы получилось!»
* * *
Бледная Хана, пряча глаза, выбежала из комнаты. Рююто вздохнул. Он стоял перед входом в апартаменты Миу и готовился к неприятностям. Как висельник, честное слово! И этот драконистый козел не пришел!
«Дожили! Жду, когда придет герой и спасет меня от злой волшебницы! Романтика, бля!»
Он простоял еще полчаса, ожидая не пойми чего, и наконец решился. Постучал в дверь, дождался веселого «Да-да!». Удивился, но вошел.
И снова удивился.
Кажется, Миу была… сильно навеселе. Она встречала его в одном банном халате с тюрбаном из полотенца на голове. Видимо, она только что вышла из душа. Разрумянившаяся, улыбающаяся. Она вскочила из кресла, сверкнув красивым сильным бедром и пошатнулась…
— Ой!
На столе стояли бутылки, но темное стекло не позволяло понять, какую из них оприходовала девушка. И, судя по ее состоянию — как минимум одна бутылка была уничтожена полностью.
«Вот же дилемма! И что теперь? Имею ли я право попытаться воспользоваться ее состоянием? И кто я после этого? Но ведь это не будет изнасилованием? Если она не будет против в таком состоянии, то, получается, вся ее неприязнь ко мне до этого — напускное поведение, которое сейчас смыто алкоголем! А не успокаиваю ли я свою совесть такими мыслями? Впрочем, какая совесть у будущего главы клана, вы о чем?!»
— Иди сюда! — Миу весело помахала рукой, находясь в непрестанном движении. — Иди-иди!
Такое впечатление, что девушка едва сдерживала себя, чтобы не пуститься в пляс под слышимую только ею музыку.
Рююто сглотнул комок в горле. Голос у Миу был такой, что у него зашевелилось все, что только может шевелиться и все, что не может… Он сделал к ней шаг. Другой.
— Ну, же! Смелее! — Рассмеялась девушка. — Ближе! Я не кусаюсь!
Он приблизился к ней вплотную, утопая в глазах, в которых плескалась страсть, и потянул за пояс ее халата… Халат распахнулся. Под ним, как и под всяким уважающим себя банным халатом ничего, кроме девушки, не было. Ничего кроме гибкого манящего женского тела…
— Смелее же! — Горячо шептала Миу.
«В конце концов, это на благо клана!» — Он решительно положил руку на теплую талию и притянул девушку к себе.
* * *
Асамия Орочи читал книгу в своем кабинете. В кабинете было тихо — только напольные часы отсчитывали время, да периодически шуршали перелистываемые страницы.
В кабинете было также и спокойно — ход был сделан и оставалось ждать хода противника. Точнее, ход еще не был сделан, но это обязательно произойдет — Орочи бросил взгляд на циферблат — или уже произошло, или произойдет через пару минут. За стенами кабинета по всей территории поместья люди бегали, суетились, готовились к завтрашним торжествам… но главные события произойдут не завтра, а сегодня ночью. Сейчас. А завтра — только формальность, закрепляющая фактическое положение дел. Но ведь противник об этом не знает…
Асамия вдруг застыл. Улыбнулся. Усмехнулся. И пролистал книгу на начало:
— «…Двери заперты. — Стал читать он. — На окнах решетки. Собаки как спали, так и спят. Скрипучие половицы не заскрипели. Как не сработали и другие специальные приспособления, которые даже не стоит перечислять. Это значительно сужает круг возможных кандидатур. Призрак или какой-нибудь дух? Вряд ли. А боги любят появляться эффектно. Разумеется, ты можешь оказаться Смертью, но он также не отличается изысканностью манер, кроме того я чувствую себя превосходно…»
— Добрый вечер, Асамия-сан. — Прошелестел тихий голос из-за спины и добавил. — «Вот они — смертные, все, что у них есть — это совсем немного лет в этом мире, и они проводят драгоценные годы жизни за усложнением всего, к чему прикасаются». Асамия-сан, положите, пожалуйста, книгу на стол и вытяните руки по столешнице. Пальцы растопырьте.
— К чему эта цитата? — Удивился Асамия, выполняя требование.
— Ни к чему. Просто решил поддержать ваш литературный порыв. К тому же у меня под рукой сейчас нет нужной книги, которую было бы уместно сейчас процитировать… — Голос помолчал и добавил. — А у вас хорошее настроение, Асамия Орочи-сан.
— Ну, да! — Удивился Асамия. — Завтра у моего сына свадьба! Совсем взрослый стал. Кстати, спинка кресла бронированная.
— Свадьбы у вашего сына не будет. А пули в пистолете — усиленные бронебойные. И — никакого глушителя.
— Свадьбы не будет? С чего вы взяли?
Шелестящий голос вежливо пояснил:
— Свадьба будет. Но не у вашего сына. Либо Сирахама Кенчи его победит. Либо его убьет Миу Фуриндзи…
Орочи рассмеялся:
— Ты не сможешь прилюдно драться с Рююто, Кенчи-кун, поскольку находишься в розыске — полиция слетится, как мухи на мед. А девочка просто хорохорится! Ей духу на это не хватит!
— … либо Сирахама Кенчи его УБЬЕТ. — Закончил голос и Асамия поперхнулся смехом. — Вы же не будете утверждать, что у прирожденного убийцы не хватит на это духу?
— Это не по правилам! — Возмутился Асамия. — И противоречит договоренностям с Фуриндзи-доно…
— Вы слишком полагаетесь на Фуриндзи-доно, Асамия-сан. Как и члены вашего Семейного Совета… о чем вы, наверняка, уже осведомлены… Ситуация уже изменилась — обещания Фуриндзи-доно давно уже нарушены. Точнее, их ошибочная интерпретация. Кстати, все хотел узнать — Хаято Фуриндзи, действительно, сделал такую глупость и пообещал чистоту и невинность Фуриндзи Миу до свадьбы?
— Ты намекаешь, что…? — Почти не удивился Асамия. — Ну, так это меняет дело! И тогда можно не… А хотя… — Приуныл Асамия.
— Вот именно. Ни у кого почему-то не хватает того самого духу сказать в лицо Хаято Фуриндзи, что он не выполнил свои обещания. За спиной, впрочем, тоже. Человек правильно себя поставил. Уважаю… И почему-то все так зациклились на этой девственности и носятся с нею, как с какой-то величайшей драгоценностью…
— Он не обещал чистоту и невинность Миу. — Признался Асамия. — А всякие иносказания про невинный бутончик и нераспустившийся цветок — к делу не пришьешь… Проклятые чайные церемонии — ни одного слова прямо, без трех смыслов и шести подтекстов!
— Хо-о-о… — Оценил голос. — Сочувствую.
Часы отсчитали ровно двадцать одну секунду тишины.
— Зачем пожаловал, Сирахама-кун? — Полюбопытствовал Асамия. — Прирожденный убийца скорее чиркнул бы меня по горлу или разнес бы башку из пистолета с глушителем и пошел бы себе дальше! А не стал бы поддерживать мои литературные порывы… с шумным пистолетом без глушителя, заряженным бронебойными патронами. А, Сирахама-кун?
