Впрочем, и все прочие особенности этих гадин ему не нравились.
Быстро пробежать до стоянки. Далее замедлить ход, укрываясь за машинами. А вот и нужные двери. Увы — заперты. Можно поработать топором, но толстое стекло — достойный соперник. Сдастся, конечно, но с таким грохотом, что будет слышно на всю округу.
Помимо главного входа должны быть и другие, надо их просто поискать. Там, возможно, устроить взлом проще.
С этими мыслями Карат отправился за угол, где пришлось резко остановиться — в лицо уставился автоматный ствол. Сам автомат находился в руках усатого мужчины лет тридцати, облаченного в новенький камуфляж от пяток до макушки. Даже бандана у него была цвета хаки.
— Рот захлопнул! Не шуметь! Бросил топор! Бегом бросил! — с угрозой протянул незнакомец и, склонив голову, нажал кнопку на малогабаритной радиостанции, закрепленной на плече, проговорив непонятное и нехорошее: — Точку спалили, свежак левый заявился, пустышей навел. Даже если его грохнуть, они теперь все равно оравой тут крутиться будут.
Рация еле слышно пискнула, донесся ответ:
— Уводи его оттуда.
— Понял.
Указав стволом в сторону лесополосы, что тянулась далее вдоль трассы, автоматчик прошипел:
— Идешь прямо туда. Ни шагу в сторону и не оглядываться. Дернешься, пристрелю сразу. Пошел!
Ничего другого не оставалось, как подчиниться.
Дошли до деревьев, где Карат на ходу мрачно уточнил:
— Через кусты ломиться?
— Сказано же было — иди прямо! Или по-русски не понимаешь?! Вперед!
Кусты здесь на редкость густые. Спасибо, что не колючие. Пробившись через стену на совесть спутанных ветвей, Карат оказался на относительно свободном пространстве — здесь, в тени от деревьев, заросли были не настолько серьезными.
А еще здесь скрывались люди. Пять человек: двое полностью в камуфляже, двое частично в нем, и лишь один в мешковатых штанах и черной кожаной куртке. Из всех присутствующих он был самым старшим, лет за сорок, остальные не младше двадцати пяти, но и не старше тридцати. Все при серьезном оружии: четыре автомата и ручной пулемет, у парочки пистолеты в кобурах, к дереву прислонена зеленая труба одноразового гранатомета.
"Гражданский", с неприязнью уставившись на Карата, спросил:
— И кто тебя просил нашу точку палить?
Тот пожал плечами:
— Не знаю о чем ты вообще, но даю честное пионерское слово, что поджогами не занимался.
— Типа с чувством юмора? Кто такой?
— Карат.
— Ух ты, да у него уже имя есть, а мы-то подумали, что ты свежак.
— Я и есть свежак. Свежий.
— Свежие у нас себя Сережами да Сашами зовут.
— А я тут пересекся с одним, он меня и окрестил.
— С кем?
— С Шустом.
— Не знаю такого.
Усатый вмешался в разговор:
— Мелковатый, с брюшком небольшим и хитрый весь такой? Болтливый.
— Похож, и поболтать любит.
— И бегает как наскипидаренный?
— Да, это точно он.
— Шапкун, ты этого Шуста знаешь? — уточнил усатый.
— Да, сталкивались пару раз, мужик в первые ряды не лезет, но болтун и выпить не дурак, такого запомнить легко. Он раньше таскал жевела1 от ксера, который уже третий год сидит в шестьдесят втором. Кирпичники за них отваливают неплохо и берут сколько ни дай.
# # 1 Жевело — разновидность капсюлей для гладкоствольного охотничьего оружия.
— А чего бросил это дело? Не отбивалось?
— Да может и не бросил, но слышал я, что недавно он нарвался по крупному. Потерял весь товар, голый и босой остался.
— Бывает… Карат, ты нам всю малину обломал. Мы тут не просто так сидим, мы дорогу пасем. Важная дорога, важные машины по ней катаются. Сам понимаешь, что нам лишнее внимание совсем ни к чему, а ты всех пустышей переполошил, теперь они не скоро успокоятся.
— Они бы и без меня возбудились из-за вашего Шапкуна. Он ходил там же, где и я.
— Не ходил он, а устроился на точке удобной. Его пустыши игнорируют, такой уж талант у паренька. Только тебе там что-то понадобилось, вот и навел ораву. Теперь эта точка стала совсем горячей, придется менять, а мы на нее рассчитывали. Не наша это поляна, вклинились удачно, думали сработать там, где никто нас не ждет. А теперь за версту видно как пустыши возбудились, и даже полный баран поймет, что неспроста это.
Карат покачал головой:
— Я половину из сказанного не понимаю.
— Ну да. Молодой да ранний, мало знаешь, о глупом думаешь. Говори, что в городе видел, может полезное услышим. Люди какие-нибудь, твари сильные, может машина интересная где проехала. Или ты туда не совался?
— Совался. Я там Шуста встретил, он помог мне от лотерейщика отбиться.
— Это тогда одежду порвал?
— Нет, до этого приключения нашел.
— Например?
— Беспилотник по моей машине отстрелялся. Тоже на развязке, но с другой стороны города.
— Что за беспилотник?! — подобрался старший.
— Не знаю. Самолет на крест похожий, Шуст его почему-то "мессером" назвал.
Собеседник кивнул:
— Этот дрон так и называется у многих. Хотя я бы не сказал, что он на "мессершмитт" похож. Ничего общего. Ракетами бил или из пулемета?
— Ракеты. "Уазик" разнес, меня потрепало немного.
— А чего тебя не добил?
— Может не видел, я в сторону откатился, лежал в траве.
— У него тепловизор крутой, эта зараза все видит.
— Может ракеты закончились.
— Может и так. Что еще видел?
— Группу какого-то Бидона.
— На "буханке" катаются?
— Да.
— Вот же лохи, я думал, что их сожрали уже. Повезло тебе, могли и грохнуть. Они там все до единого нервные и тупые, у всех под ногами путаются. Долго такие не живут, они это сами понимают, вот и нервничают. А где Шуст? Почему ты один?
— Расстаться пришлось.
— Почему?
— Рубер напал.
— Рапан?
— Шуст называл его рубером.
— Можно и так. А почему ты до сих пор жив? Или этот Шуст нереально крутой и завалил его?
— Не уверен, что Шуст крутой. Сбежал он. Быстро бегает.
— Ага, — поддакнул усач. — За ним на мотоцикле хрен угонишься.
— Бросил, говоришь? Ну тогда я вернусь к изначальному вопросу: почему ты до сих пор живой? Сумел сбежать от рубера?
— Не сумел. Пришлось его убить, по хорошему он не понимал.
— Шапкун, что за ствол у этого смешного балабола?
— Он пустой, только топор.
— Так ты что, топором загасил рубера?
При этих словах все шестеро заулыбались, а один высказал нецензурное емкое слово, показывающее, что он нисколечко не верит в вероятность подобного события.
— Не топором. Ломом.
