— Я прыгаю с балкона, ты прикрываешь. — Шепчет Йонг. — Потом ты прыгаешь — я прикрываю. Прорываемся к малым воротам. Там ближе всего к спальному району…
Ну, какой-никакой, а план.
Я выстрелил несколько раз в дверь, за которой происходило подозрительное шебуршание. Оттуда тут же раздались крики, призывающие бросить оружие, выходить с поднятыми руками и каяться. Интересно, а если б они начали с этого — каковы были бы наши действия? Подозреваю, что в этом случае Йонг действовала так же… ну и я — за ней.
— Понял. Много не стреляй — скорое всего, там будет оцепление, понадобится большое количество патронов.
— Ты, брат, сейчас — основная огневая сила. — Даже чуть-чуть удивляется Йонг. — У тебя — самая большая пушка. Я постараюсь вообще не стрелять без дела.
— Умница. И как только я скажу «Падай» — ты должна упасть. Ладно?
Йонг кивнула. Просто чудо, какая послушная!
Темнота. Ярко освещенное пространство за окнами. То ли фары, то ли прожекторы — бьют в окно, но — снизу. Силуэт маленькой девочки в мешковатом комбинезончике с большой пушкой в руке.
Законы жанра, мать его… Но все равно — красиво!
* * *
Двумя часами позже в одном из переулков мы с Йонг освобождали желудки от содержимого. Я делал это мощно и громко, как положено настоящему мужику, а Йонг — деликатно и тихонько, будто стесняясь, как положено скромной девушке. От адреналина не осталось и следа — наваливалась липкая усталость, апатия и, мать ее, депрессия!
Первые убитые. И у меня, и, я таки угадал, у нее.
Когда читал об этом — даже приблизительно не представлял, почему главные герои боевиков и «приключалок» мучаются из-за такой «ерунды». Оказалось, не ерунда. Надо быть полным отморозком или роботом, чтобы не ощутить последствий от убийства.
Дело даже не в страхе перед наказанием, которое общество накладывает на тех, кто убивает его членов. Дело в ощущении от перехода за черту, отделяющую от всего остального человечества. Мы ведь социальные существа и, что б мы там ни говорили, вне общества жить не сможем. А убийство себе подобного — это добровольное, своими руками, самовыведение себя за рамки общества. С его компьютерами, машинами, клубами, кино, телевизорами, чипсами с пивом, ежедневной работой, регулярной зарплатой и уикендом.
Это — чудовищный по силе удар молотом по фундаменту собственной цивилизованности и мировоззрению. По всему тому, что делает нас современными людьми.
А бегство…
Бегство удалось, ага. Прошлись по трупам, что называется.
Я снял двух снайперов и пятерых автоматчиков — благо, балкон был длинный и я смог перемещаться по нему, пока они пытались меня выцелить. После каждого убитого или раненного я ожидаемо ощущал короткий и резкий приступ боли. В том же месте, куда попадал.
После третьего (попал ему сбоку в печень — видимо, бронежилет неплотно застегнул) — стал стрелять в голову… Точнее, в лицо — из-за касок. Боль сильная и острая, но — быстро-проходящая… В отличие от ранений, боль от которых держалась, пока я «держал» цель. А целей, как оказалось, я мог «сопровождать» несколько.
После того, как я «зачистил» площадку перед балконом, вниз прыгнула Йонг и, еще находясь в воздухе, как-то извернулась и убрала еще двоих, находящихся под балконом.
Все противники, находящиеся внизу, были упакованы, как антитеррористическое подразделение — шлемы, разгрузки, черные комбинезоны, укороченные автоматы…
… и бронежилеты с надписью «Полиция». Плохо. Очень, очень, ОЧЕНЬ плохо! После убийства такого количества полицейских нас будут искать старательно и долго-долго…
А вот в спальне люди были хоть и в бронежилетах, но — поверх гражданской одежды…
Потом — забег через малые ворота. И, как и ожидалось, оцепление. Вот оцепление мы, прорвали, как нож — бумагу. Я только «прошелся» по фонарям и фарам, «добив» первый магазин.
Мы, мать его, просто супермены какие-то! Ни одной царапины! Зато у противника — чудовищные потери. Теперь вот, блюём-с… Нагибаторы, бля…
Самое паршивое, что все те каналы эвакуации, что дал мне Чоу Кин (и тот, кто инструктировал Йонг), отныне могли считаться недействительными — если на нас так удачно сделали засаду, то от машин, что должны были нас ждать — сейчас остались одни воспоминания. Точнее, машины-то стоят, но водители в них сидят совсем-совсем другие.
— Сестренка, у тебя есть какие-нибудь контакты, кроме тех, что нам здесь дали?
Йонг, аккуратно промокая губы салфеткой из аптечки, покачала головой.
— Может, позвоним тетушке? — Предложила она. — Или кому-нибудь из семьи…
— А как? Денег на таксофон нет… Мобильный у кого-нибудь украсть — так он тут же будет заблокирован, а кому с него звонили — отследят… Подставим своих.
— Зачем красть, братик?! — Йонг сделала большие глазки. — Можно же просто попросить!
Видимо, на моем лице отразилась нечто непотребное, так как Йонг снисходительно-разочарованно покачала головой и вышла из переулка. Через минуту девочка остановила какого-то служащего, спешащего на работу и, скромно и застенчиво улыбаясь, попросила телефон — она, де, потерялась… отбилась от группы туристов.
Хлопать глазками она умела не хуже меня, а вот пользовалась этим, как выяснилось, куда лучше. Так что уже через минуту отстучала эсемеску: «На два километра ближе от высадки С. С наилучшими пожеланиями. Й.»
И двумя руками протянула с поклоном мобильный телефон отзывчивому прохожему, смотревшему умильно на маленькую заблудившуюся туристку.
Довольный свершением с самого утра доброго поступка, служащий пошел по своим делам, а мы — по своим.
Предстояло кого-нибудь ограбить, чтобы разжиться средствами на автобус до деревушки. При этом надо умудриться ограбить так, чтобы это не выглядело слишком уж явным объявлением — «кто-то срочно хочет переодеться!» Чтобы в ходе расследования никто не связал серийное убийство десятка полицейских и несколько мелких краж — одежда и чуть-чуть денег.
По этому: больше никаких трупов, никаких разбоев и, в идеале, никаких обращений в полицию.
* * *
Малайзия Радио-1.
«… Только что полиция Куала-Лумпур сообщила об убийстве, совершенном на улице Патарири в домовладении 10.
Найдены убитыми господин Тун Лал Сангалиту, сенатор Верхней Палаты Парламента, член партии „Малазийский Индийский конгресс“ и его супруга. Известно, что чета известного политика вместе с детьми находилась в гостях у друзей семьи.
Почти одновременно было совершено разбойное нападение на одну из вилл господина Тун Лал Сангалиту в Куала-Лумпур. О размерах причиненного ущерба не сообщается.
