жил в Москве. Узнали контакты. А дальше провал.
– На меня было наложено что-то типа такого. Свое прошлое не могла вспомнить ни я, ни считать мое прошлое другие. Оставаясь живой, я как будто исчезла. Апраксин помог, смог снять блокировки, – на секунду уйдя в свое прошлое, Эмили как будто встрепенулась. – Ну да ладно. Что мы имеем еще?
Этого «еще» в наличие оказалось немного. Непосредственно до банка с девушками контактировали лишь двое из клана. Два взрослых мужика лет сорока. Они никак не представлялись. Позднее один из них участвовал в ограблении в роли старшего. Но ни тот, ни другой не были главными. Выше них был кто-то еще. Это девушки четко почувствовали.
В самом банке, вместо имен у всех были номера. Описать группу девушки могли разве что по возрасту, способностям и однотипным ни о чем не говорящим внешним характеристикам.
– Мне кажется, они наши. Если не из самой Перми, то откуда-то поблизости. Вспомни, как нас представил старший. Сказал, это уральские девчонки, не обижайте, – вдруг вспомнила Ева, обращаясь к Эмили. – И того, с которым мы изначально вели переговоры, а потом он откололся, я до этого видела. Еще в Перми видела, в «Черной Вороне».
– Что ты могла запомнить? Мы там всего один раз были. Зашли и ушли. Я как увидела бандюков всяких, да шаболд с проститутками, сразу сказала тебе, сваливаем.
– Блин… Ну как же его называли-то? На языке вертится.
Я уже навострил уши. В «Черной Вороне» мне тоже однажды «посчастливилось» побывать. Вечер получился насыщенный.
– Случайно, не Лазарь? Не Лазо? – вспомнил я урода, с которым пришлось схлестнуться.
– Ага. Лазо, если не ошибаюсь. Какая-то шмара подошла и показала на него. Сказала, если хотим работать, с ним нужно порешать. Мы его видели полубоком. По-моему, это был он. Процентов на тридцать я вот вообще уверена.
Да неужели…
Неужели так просто оказалось?!
Цифра в 30 % впечатляла слабо. Но Ева же была уверена. И к тому же появилась зацепка. Какая-никакая, но зацепка!
Решение звонить Бернику мы приняли единогласно. Просто потому, что так будет надежнее и быстрее. Если в ограблении действительно участвовал Лазарь, то сейчас он должен быть не в Перми, а в Москве. Где его искать, мы естественно понятия не имели.
Перед Берником были поставлены лишь два условия, которые я озвучил по телефону. Во-первых, в разговоре не должен участвовать Балашов. После вчерашнего, эту мразь я окончательно перестал переваривать. И во-вторых, мы должны присутствовать, когда будут брать группу. Это чтобы сразу забрать Рому и Семена, ссылаясь опять же на деда Эмили, князя Шувалова.
Мы доедали горячее – вкуснейших рябчиков по-царски, когда на горизонте появился Берник и уже знакомый парень со свисающей до носа челкой. Оба вызвали у Евы неприязнь, из-за чего девушка скривилась. Эмили напротив, так же как и я, встретила их ровно.
Краткий рассказ и за дело взялся парень с длинной челкой, представившийся Матвеем. Сначала он слегка поработал с Евой, а после основательно занялся мной.
– Андрей, сфокусируйся пожалуйста на образе, – вот так, отчего-то совсем по-простому обратился он ко мне, с ходу перейдя на «ты».
Если к Бернику у меня было ровное отношение, я понимал, он делает свою работу и только, то к парню появилась симпатия. Наверное, больше из-за того, что он единственный из Особого отдела, кто вчера действительно за нас с Евой переживал. В общем, поэтому не стал его корректировать.
– Ух, сколько ярости! Ну и драка! – усмехнулся Матвей, копаясь в моих воспоминаниях. – Можно еще лучше заострить внимание на самом Лазаре. Постарайся как бы зафиксировать его лицо.
Работа парня с виду оказалась простой. Он смотрел мне в глаза и чего-то там рассматривал. Ну а мне приходилось вспоминать момент встречи с уродом из «Черной Вороны». Как пояснил Матвей, так ему лучше было вскрывать мою память.
– Мужчина из воспоминаний Евы и Андрея одно и то же лицо. Он сейчас не в Москве, в Перми. Играет в бильярд все в том же клубе «Черная Ворона». Он не участвовал в ограблении Ситибанка, – наконец закончив на меня пялиться, вынес свой вердикт парень.
Только мы обрадовались, только преисполнились надеждой и рухнуло.
– Но он знает, кто ограбил банк. Нужно найти этого Лазаря. Тогда мы наверняка переловим остальных, – как будто наслаждаясь переменами в наших настроениях, закончил Матвей.
– Значит, едем в Пермь? – обрадовалась Ева.
– Нет, не едем, – отсек Берник. – Я прямо сейчас созвонюсь с Пермью. За ночь местные сами выловят Лазаря и первым рейсом отправят к нам. Мы его здесь допросим.
– Уговор есть уговор! Мы тоже хотим участвовать в допросе! – с вызовом напомнила Ева о договоренности.
– Не очень понимаю, зачем вам это нужно. Но если так хочется – пожалуйста, – согласился опер.
Берник отошел кому-то звонить. Его напарник остался с нами за столом.
– Может быть вы хотите покушать или выпить вина? Не стесняйтесь. Я сейчас позову официанта, – на удивление любезно обратилась к парню Эмили.
– Пожалуй, от вина не откажусь, – пробежав глазами по остаткам соусов, нарезок, остывшего горячего и прочего, ответил Матвей.
Тем не менее Эмили подозвала официанта и попросила принести еще один бокал и столовые принадлежности, на случай, если парень захочет чем-нибудь закусить. Мне показалось это странным. Однако, после того как Матвей выпил бокал, и Эмили стала задавать вопросы, касавшиеся его способности, я догадался, это неспроста.
Ева не обратила внимания на их общение. Следя за телефонным разговором Берника, девушка ликовала. Она словно морально готовилась лично спросить с Лазаря за наших друзей и за то, что им с Эмили устроили в банке. Естественно, спросить с пристрастием.
Я же предпочел вообще не появляться на допросе. Мы с Лазарем разобрались еще в Перми, когда познакомились. Теперь же, снова встречаться в стенах Особого отдела и как бы изображать свою крутость тем, что я среди дознавателей, мне не хотелось. Девушки и без меня прекрасно справятся.
– Ну вот и все. Обещали постараться. Нам остается дождаться утра, – вернувшись к столику, сообщил Берник.
– Первый рейс в восемь. Лететь два часа. Плюс час по Москве, если не будет пробок. Итого плюс-минус одиннадцать утра. Но лучше обменяться телефонами. Утром скорректируем время, – по-деловому рассудила Эмили.
Берник согласился и
