какой-то республики Средней Азии бойко рассказывал о предстоящем полёте, планах на эксперименты и прочую космическую романтику. Бортинженер Пунцагийн Энхболд, третий монгольский космонавт, наоборот, отделывался короткими ответами, да и вообще, выглядел так, будто хотел оказаться подальше отсюда, даже несмотря на то, что всю встречу сидел с каменной мордой. А вот второй бортинженер, Краснова Елена Алексеевна, оказавшийся вполне симпатичной девушкой лет двадцати пяти, наоборот, вовсю улыбалась и вообще вела себя достаточно раскованно. Дети к ней прям тянулись, и она отвечала им тем же.
Так что в итоге пообщались мы достаточно мило. Не буду врать, несколько раз циничная натура подбивала меня вставить комментарий с места, особенно когда заходила речь про направляющую роль партии, борьбу с мировым империализмом и буржуазией и построение коммунизма во всём мире, но я с честью выдержал это испытание, ни разу не раскрыв рот. Во-первых, потому что обещал Лизе, а во-вторых, это бы отрезало мне возможность продвижения своего продукта. А мне очень нужно было, чтобы о Птичке узнало как можно больше людей.
— Пойдём, — подошла ко мне Елизавета, когда пионеры и комсомольцы потянулись на выход, а я устроился у стены, чтобы им не мешать. — Семён, скажи честно, у меня проблем не будет?
— Откуда же я знаю? — откровенно удивился я. — В принципе, не должно, но жизнь штука вообще непредсказуемая. Вдруг вон сейчас лепнина отвалится да по голове попадёт. Или поскользнёшься на ровно месте. А ещё…
— Балабол, — хмыкнула девушка, но вроде успокоилась. — Чего в гости не заходишь? Катька уже вся извелась, думает, ты про неё забыл.
— Не страшно вам, Лизовета Батьковна, козла в огород пускать? — не удержался я от шпильки. — Ведь поматрошу сестрёнку и брошу. Жениться мне ещё рано, а ей тем более. А гулять, взявшись за руки, я не привык, знаете ли.
— Знаешь, оно, может, и к лучшему будет, — огорошила вдруг меня неожиданной репликой комсомолка. — Возраст у неё уже такой, одни парни в голове. Пусть лучше с нормальным начнёт, а не с каким хулиганом да алкашом. А ты хоть и болтун, но человек надёжный. Ты сестрёнку не обидишь.
— Ну ты мать, даёшь, — сказать, что я был в шоке, — это ничего не сказать. — Ладно, потом на эту тему поговорим. Я как-то пока не готов к такому.
— Все вы так говорите, — отмахнулась девушка. — Всё, пришли. Семён, очень прошу, давай без глупостей.
Я ничего отвечать не стал, лишь кивнул. В помещении, куда мы зашли, было прилично народу. Космонавты общались с какими-то чиновниками явно из партийцев городского, а то и областного уровня. Рядом стояли дети, из привилегированных, которых родители и привели поговорить с кумирами в более приватной обстановке. И хоть с одной стороны это выглядело не очень красиво, отдавало мажорством, но с другой — дети рвались пообщаться не с удолбанными в хлам говнорокерами или накачанными силиконом дурами, возомнившими, что умеют петь, а с настоящими героями. Даже девочка Лена, впервые собиравшаяся лететь, уже была настоящим, без дураков, образцом для подражания молодёжи, и в этой роли она мне нравилась гораздо больше, чем американские полуголые шлёндры или мужики в трусах поверх штанов.
До нас очередь дошла далеко не сразу. Вместе с нами скучал невзрачный мужик, в цивильном костюме, от которого за версту несло конторой. Оно и понятно, не то чтобы космонавтов надо было защищать, каждый из них был энергетом, минимум в ранге КМ, но порядок есть порядок. Для меня же его присутствие ничего не меняло, даже наоборот, прятать от КГБ я ничего не собирался. Мало того, рассчитывал на помощь комитета, потому что без них в СССР продвинуть соцсети будет просто нереально.
— Приветствую, — капитан экипажа, не чинясь, протянул мне руку. — Значит, хочешь стать космонавтом? Для энергета это проще, чем для не прошедшего инициацию, но всё равно требуется хорошо учиться.
— Честно говоря, нет, — я крепко, но без попыток померяться силами, пожал протянутую ладонь. — Я человек сугубо земной и на небесные выси не замахиваюсь.
— Тогда зачем ты здесь? — неподдельно удивились Конопленко и Краснова, а может, и монгол тоже, но у того по лицу хрен что угадаешь.
— У меня к вам предложение, — я сразу взял быка за рога, чтобы не тянуть время. — Как вы смотрите на то, чтобы расширить аудиторию и сделать ваше общение с людьми, интересующимися космосом, постоянным?
— Это каким образом? — по глазам капитана было понятно, что он устал, а скорее задолбался, но при этом космонавт был безупречно вежлив и не позволял себе резких выражений. — Извини, но я не представляю, как это возможно.
— Всё просто, — я достал из кармана телефон. — Мы разработали приложение для массового общения, Птичку. Суть очень простая, вы пишите сообщение размером максимум в двести сорок знаков, а все, кто подписан на вас, его видят и могут отвечать. Вот представьте, выглядываете вы в иллюминатор, а внизу Самара. И вы пишите в Птичку, мол, привет самым красивым девушка Союза, пролетаем над вашим городом. Или, опять же, пролетаем, мол над дружественной Монголией. Привет доблестным труженикам страны. Это я утрирую, конечно, но в целом туда можно выкладывать свои мысли, наблюдения, результаты каких-нибудь экспериментов из тех, что не секретные. Типа картошка дала всходы, скоро на Луне зацветут сады. Что-то в этом стиле. И те, кто интересуется космосом, будут с интересом читать о вашей жизни на станции. Это даст им огромное ощущение вовлечённости, будто вы где-то рядом, вот они, а не летаете за много километров над землёй.
— Хм, — на секунду задумался капитан. — Идея, может, и интересная, но, честно говоря, вряд ли у нас найдётся время на всё это.
— А я бы попробовала в свободное время, — как я и думал, на возможность показать себя повелась девушка. — Товарищ капитан, разрешите попробовать? Уверена, это будет полезно и интересно многим ребятам, мечтающим стать космонавтами.
— Разрешите вопрос, — возле нас вдруг нарисовался скучающий до этого особист. — А что, если кто-то в вашей этой Птичке напишет что-нибудь… скажем так…
— Контрреволюционное, — закончил я за него. — А вот, чтобы такого не случилось, чтобы не писали оскорбления, провокационные посты и прочее, нам бы пригодилась помощь комитета. У
