– Ты прав, Согия, – заключил Рёко, понуро опустив голову.
– Почему это вас не радует?
– Мне придётся перестраиваться под новое время, занимать другое место в обществе...
– Рассуждаете как старикан какой-то.
– Я и есть старикан, если ты забыл, – усмехнулся.
– Если что, мы вам поможем, Рёко-сама.
– Пока не готов делиться этим, уж прости.
– Хорошо, – выдержал паузу, – Как там Аматэра?
– Переживаешь о её возвращении?
– Мгм.
– Ну, тяжело, как обычно.
– Вы не слишком жестоки с ней? – наблюдая, как странник увиливает глазами от контакта, начал я.
– Почему только с ней?... – пытался отшутиться.
– Я не знаю, как вы других наказывали, но с Аматэрой точно перебор.
– Ты хоть в курсе, что она сделала?
– В курсе, в курсе. Это повод поговорить, а не вешать родную дочь на скалу. Так лучше никому не станет.
– Разговаривать с ней невозможно...
– Вам невозможно, Рёко-сама. Подход всегда можно найти.
– ...
– Хочу пойти посмотреть, как у неё дела.
– Оставишь меня доедать в одиночестве?...
– Доем и пойду смотреть.
* * *
Диву даюсь, как он восстановился после того срыва? Хорошо, что всё двинулось к лучшему, хоть и неясно к чему произошла смена таких любимых им шелков. На все вопросы лишь таинственно улыбается, а в хитро прищуренных глазах не читается былой опустошённости.
Может, об этом и говорили Хюн с Йошихиро?
Подошёл к резиденции.
Хюн раздосадовано бормотал что-то себе под нос, протирая очки об одежду, а заметив меня – повернулся:
– Доброе утро, Согия! – лицо библиотекаря измазано чернилами.
– ... – я провёл по нему взглядом, – Это Аматэра сделала?
– Я всего-то поздоровался, а она...
– Этого стоило ожидать, – тяжело выдохнул, – Она сверху?
– Да, на балконе.
Для воронов нет лучше места. Аматэра, подобно своим братьям, дотошно относиться к работе; поднимаясь к её рабочему месту ожидаешь услышать запах птичьего помёта, беспорядочное карканье, и, в целом, столкнуться с неприглядным питомником. Я оказался приятно удивлён: лишнего шума “воспитанники” не издают, каждая клетка была убрана и даже только вылупившиеся птенцы вели себя, на удивление, воспитано.
Владычица Воронов растерянно сидела на полу, поглаживая самого старшего на вид Унмэя.
– Привет!
– Это ты...
– Вижу, у тебя здесь всё в порядке.
– Да.
– Птицы накормлены, всё ухожено – красота!
– Мгм.
– Чем тебя обидел Хюн?
– ...
– Неспроста же он от чернил там вытирается?...
– Неспроста.
– ?...
– Бесит просто... Просто бесит.
– Не заметила в младшем изменений?
– Всё такой же гадкий тон, насмешливая ухмылка... Какие тут изменения? Писать лучше стал? А мне что с того?
– Ну, как...
– Не бери на себя “великое бремя”, Согия. Ты здесь на правах гостя, помни это.
– Я не буду воспринимать твои слова близко к сердцу.
– Начинается...
– Признаюсь, тогда кричал я. Проклинал близких людей, истязал себя... Посмотри, – сняв с рук повязки, обнажил глубокие шрамы, напоминающие ожоги от смертельного яда или адского пламени.
На лице Аматэры проскользнуло удивление.
– Сам?
– Да.
– Зачем?...
– Ты занимаешься тем же самым.
– Нет.
– Может, твои раны не так заметны, но они куда хуже моих.
– Ошибаешься...
– Отрицать бесполезно. Ты копишь злобу внутри, и вымещаешь только раз, зато какой. Обойдёмся без примеров.
– И чего герой хочет? Принцессу спасти?
– Хочу, чтобы ты сделала выводы, – повисла пауза, – Давай. Ударь меня, – поднялся и расставил руки в стороны.
– С головой не дружишь? – девушка покрутила пальцем у виска.
