Выяснилось, что рыбачить удобней с обычным, кроманьонским. Не нужно в лодке на ноги вставать. А этот на летящую птицу хорош, и при загонной охоте, когда место для стрельбы можно выбрать по своему вкусу. В засаде с ним удобно. Можно затаиться подальше от звериной тропы, чтобы дичь не приметила ожидающего её человека.
Как-то среди разговора выяснилось, что Никатипа с девочками уедет на рассвете, вместе со всем родом.
- Недоработал, выходит, я с ней, - шутливо высказался Мишка.
- Наоборот. Всё у вас отлично получилось, - ответила девушка. - Понесла она, не порожняя уезжает. В родах Белой Рыбы или Мохнатой Лягушки беременную, да еще мать двух детей, замуж сразу возьмут.
- Это получается, что нам Кряна не на кого будет оставить, - кто другой, может, обидчивость проявил, или душевность, но Мишка зрит в корень. - Он ведь тяжелый уже, маетно таскать его в корзинке.
- Летом должен начать ходить. И Саякинон остается. Она уже созрела для общения с мужчиной. А в пути с нею много хлопот. Очень уж девушка невнимательна.
Вот. Накликал. Ведь только посмотрел на девчонку чуть пристальней, чем на других женщин. И кстати, почему его мнения никто не спрашивает? Хотя, Айн примчали по первому требованию. Но слишком попахивает в этих местах матриархатом. Дети - по матери считаются. Женщины волю имеют, и в делах жилища у мужчин разрешения ни на что не спрашивают. Приходят или уходят. А, может они и охотников из своего шатра прогоняют, если не понравился?
Хотя вождь - мужчина. Старейшины - тоже мужчины. Путано тут. Мишка ведь дома сразу в двух институтах учился. На дневном в строительном институте, и на вечернем в институте управления. Был у него чёткий план - делать карьеру в строительной области. Причём начинать с прораба. Ну а дальше - насколько ума хватит. Потому и проводил он лето, подрабатывая на стройке, надо же объект управления изучить изнутри. А на строителей спрос есть всегда. На хороших организаторов строительства особенно. Так что про разные формации человеческих сообществ у них на лекциях упоминалось. Жаль, что он не особенно врубался - лишь бы экзамен сдать.
Опять же из кроманьонских времён архивные данные дошли скудные, не попадалось ему ничего в сетке. А может потому, что интересовался не этим?
***
Уход рода Голохвостых он не пропустил. С дерева смотрел, чтобы глаза не мозолить и под ногами не путаться. Дежурный, коротавший ночь у костра, разбудил лагерь, едва забрезжили рассветные сумерки. Народ стремительно смотался в кустики, поплескал себе на лица из реки, что-то поели неспешно, но деловито. Покрытия шатров буквально схлопнулись. Люди, как муравьи облепили тюки и корзины, перенесли их в лодки, сели и отчалили. Голоса их звучали ясно, но гомона не было. Заплакал ребенок, кто-то получил затрещину.
А лодки компактной кучей ушли влево вдаль, пересекая реку по диагонали. Вообще-то это плёс - расширение русла, поэтому течение в этом месте заметить непросто. Вот и принял он водный простор за озеро. Хотя, это как считать. Река в акваторию втекает, река вытекает. Если они одинаково называются - значит плёс. А если по-разному - озеро. Надо будет про названия спросить у Айн.
Одно дело посмотреть на гибкую фигурку юной девушки. Совсем другое - заняться с ней этим самым. Мишка - вовсе не педофил. Но как тяжело объяснить это местным дикарям! Вернее - дикаркам. У них по этому поводу имеется твердое мнение, основанное на опыте десятков поколений предков. Если существо женского пола способно иметь детей - должно постараться их заиметь. И мужчина не вправе ей в этом отказывать.
В общем Айн ему это объяснила доходчиво. Так громко, что Мишка не сразу вспомнил о праве мужчины "не брать". Был в их жизни эпизод на эту тему. Ох уж эти кроманьонские обычаи. Чтобы в них разобраться, надо вырасти в этом мире, а не попадать туда во цвете лет.
Однако не брать тоже нехорошо. Сайке обидно. Другие мужчины её не брали, теперь этот не берёт. Что теперь, топиться? Или так и жить невостребованной в свои, ужасное дело, уже тринадцать.
А ведь фигурка у девочки - закачаешься. Юная, слегка ещё угловатая. Мышцы развиты так, что оторопь берёт. Ручки тоненькие, а с поленьями управляется играючи, словно жонглирует. Бёдра узкие...
Долго растолковывал, что для того, чтобы выносить и родить нормального ребёнка, и при этом не помереть самой, женщины её телосложения должны долго и тщательно готовиться, хорошо питаться, много времени проводить на свежем воздухе и делать упражнения для развития подвижности суставов, эластичности связок и укрепления нужных групп мышц. Девчата его хорошо поняли - обе они не раз разделывали дичь. Все упомянутые части тела, можно сказать, руками потрогали.
И пришлось вспоминать то, что видел по ящику в смысле подготовки женщин к беременности и деторождению. И аэробику. По утрам и вечерам по полчасика занимались все втроём. Айн Мишкины аргументы тоже убедили. Понятно, что упражнения показывал он. Ну и танец живота. Дольше нескольких минут просто не выдерживал в отличие от лапушек. Физические кондиции даже у худосочной инфантильной Сайки превосходили его возможности по всем направлениям, кроме подъема тяжестей. Но всё равно несправедливо получалось - старшей жене сладенькое, а младшая - жди, когда подрастёшь.
***
Во устранение образовавшейся несправедливости, поскольку причинное место в ход пускать было недопустимо - действовал языком. Имеется ввиду, что они много разговаривали. Поначалу, пока не мог нащупать подходящих тем - расспрашивал.
В степенях родства и семейных отношениях кроманьонцев запутался быстро. О своих предках они знали много. Выяснилось интересное обстоятельство - в обычае были добрачные беременности у молоденьких девушек. Когда мать не могла указать отца ребёнка. Это дитя вырастало не хуже других - род, он вообще включает в себя и детский сад, и школу. Стихийную - какая уж у них есть. Мамочки легко кооперируются, когда бывают заняты вдали от стоянки, поручая всех чад старшим женщинам. А уж привитие детворе трудовых или охотничьих навыков - тут любой взрослый тебе наставник.
Став взрослым, парень или девушка, как правило, искали спутника жизни в соседнем племени или другом роду, с которым родственные связи оказывались на этот момент дальними. Иными словами, обычаи препятствовали кровосмешению. Родословные свои все выучивали не меньше, чем на три шага.
Значительно интересней оказалось наличие у кроманьонцев счёта. Причём не: "Один, два, много", а очень систематичного. Руками. Скажем, людей в роду Голохвостых две руки рук без руки и один человек. Сорок шесть по-нашему. Или рука пар рук без руки и один. То есть понятия умножения, сложения, и вычитания в обиходе циркулировали. Поэтому арабские цифры Сайка поняла сразу. Айн оказалась ужасно ревнивой и потребовала объяснений. Пришлось и ей цифры показать. В результате введения в обиход дикарей всего одного слова - десяток - десятичная система счёта восторжествовала.