— Вы позволите? — Поклон. — Асамия Рююто. Будем знакомы еще раз…
Я, сжав на секунду ручку Миу, осторожно высвободил свою руку и поднялся:
— Сирахама Кенчи. — Поклонился. — Моя спутница — Фуриндзи Миу-сан.
— Приятно познакомиться, Асамия Рююто-сан! — Улыбнулась девушка, не вставая… ну, если б я не видел ее эмоции, то решил бы, что ей, действительно, приятно.
— Вы позволите присесть, Сирахама-сан?
«Плохо! Очень-очень плохо!»
«Почему, Старик? Пока все — очень мирно и вежливо»
«Потому что он воспринимает меня всерьез! По умолчанию! Это очень-очень плохо!»
— Конечно, Асамия-сан.
Мгновение — и Рююто уже сидит на стуле… будто с утра на нем сидел и даже попу себе отсидеть успел.
«Не понял! Старик, что это было?!»
«То, что я тебе говорил: одна-две секунды в случае драки и мы — труп. Так что держи в узде эмоции, понял?»
«А чего — чуть что, так сразу я?!»
Рююто прокашлялся, сложил руки домиком и уткнулся в них носом, пустив очками зайчик. Я не выдержал и тихо хмыкнул.
— Сирахама-сан? — Взлетели брови за очками после секундного удивления.
— Не обращайте внимания… Икари-доно!
Трехсекундное недоумение и… Рююто весело и откровенно, искренне смеется.
«Черт! Он опасен! Он очень-очень опасен!»
— Неужели, похоже?
— Очень. Такая же зловещая аура…
— А как считаете, Сирахама-сан…?
— Нет, борода вам будет не к лицу!
Укол удивления от Миу и от Рююто… Но от Рююто — еще и легкая опаска.
«Ксама! Старик! Тебе не кажется, что тут собралась не та аудитория, перед которой стоит умничать и показывать мастер-класс чтения мыслей?!»
«Ты прав, Малец! А я сглупил…»
Рююто аккуратно опустил «домик», поправил пальцем очки:
— Сирахама-сан, Фуриндзи-сан, позвольте не ходить вокруг да около… Вы ведь в курсе текущего положения дел, не так ли?
— Какую из сторон текущего положения дел вы имеете в виду, Асамия-сан? — Спросила Миу.
Наплевав на правила приличия, она под столом схватилась за мою руку и теперь «заряжалась» спокойствием. Все-таки, самовнушение — крутая штука: девушка снова была спокойна. Собрана, внимательна, и — спокойна.
— Разумеется, помолвку, которую на днях обговорили наши, Фуриндзи-сан, родители — Хаято Фуриндзи-доно и Орочи Асамия-доно.
— Разумеется, Асамия-сан! — Кивнула головой Миу. — Мы в курсе!
— Прекрасно, Фуриндзи-сан! — Девушку поблагодарили царственным кивком и обратились ко мне. — В таком случае, Сирахама-сан, вызывает недоумение поведение моей будущей невесты, прекрасной Миу Фуриндзи-сан, находящейся в вашем обществе. И благосклонно принимающей неоднозначные знаки внимания от вас, Сирахама-сан. В моем, будущего жениха, присутствии, Сирахама-сан.
Ладошка Миу сжалась крепче.
— Понятно ваше недоумение, Асамия-сан. — Я вежливо улыбнулся. — И вы только что еще раз продемонстрировали причину, по которой прекрасная Миу-сан не спешит испытывать радость и энтузиазм от упомянутой вами договоренности между уважаемыми Фуриндзи-доно и Асамия-доно…
— Не совсем понимаю… — Начал Рююто… действительно, испытывая некоторое настороженное недоумение.
— Очень просто. Обратите внимание, Асамия-сан — о причинах такого поведение прекрасной Миу-сан вы спросили не у нее, а у меня. Что демонстрирует некоторые характерные особенности отношения к женщинам в вашей ГЛУБОКОУВАЖАЕМОЙ Семье.
«Старик! А зачем ты с козырей-то ходишь?!»
«Малец… вот сейчас… сейчас ты тоже демонстрируешь этот подростковый эгоизм! Дело ведь может не выгореть, и Миу все-таки попадет к Асамия. Пусть в этом случае хотя бы в Рююто будет заронено зерно сомнения, и он поймет мое конкурентное преимущество… если он хоть чуть-чуть адекватен, конечно.»
«А не слишком ли это щедро с нашей стороны?»
«Нет, Малой. Если наше конкурентное преимущество заключается всего лишь в предоставлении свободы Миу, то — грош нам цена!»
Рююто задумался, испытав досаду. И принял единственно правильное решение:
— Миу-сан, — Обратился он к девушке. — Я прошу простить меня. — Не вставая со стула, Рююто изобразил поклон. — Я понимаю. Позвольте поинтересоваться причинами происходящего у вас, Фуриндзи-сан.
— Кенчи-сан все сказал правильно. — С мягкой улыбкой ответила Миу. — К сожалению, даже ваше, Асамия-сан, декларируемое понимание не сможет изменить ситуацию в вашей уважаемой Семье, известной своей приверженностью старым традициям…
Рююто неожиданно испытал… радость.
«Ох, старик, не нравится мне это!»
— Но если бы ситуация в Семье Асамия… чисто теоретически… могла бы измениться, это поменяло бы… текущее положение дел?
Миу внимательно смотрела на Рююто:
— Это было бы весомым камешком, падающим на чашу весов, Асамия-сан… хотя, конечно, не единственным.
— Все течет, все изменяется, Фуриндзи-сан! — Сдерживая радость и оставаясь доброжелательно-спокойным, заметил он. — В моей семье уже давно понимают опасность слепого следования некоторым замшелым традициям! Мы понимаем, что свободолюбивый склад характера моей будущей невесты не позволит ей быть счастливой в семейной жизни, если принуждать ее жить так, как это БЫЛО принято в моей Семье на протяжении веков. Поэтому Первым Наследником клана, моим отцом, мне дано разрешение на то, чтобы изменить текст брачного договора. В частности, мы намерены вычеркнуть из него пункт, по которому жена обязана проживать только на территории земель Асамия.
«Сука! Козел! Урод! Пид…рас!»
«Да, малыш. Вот это и называется — реал-политик. Умение идти на компромисс и выбивать козыри из рук оппонентов. Сильный ход сильного противника. Сильный гребанный ход!»
«Что делать-то будем, Старик?!»
«Надеяться, Малец. Надеяться, верить и бороться. Как бы пошло и избито это ни звучало»
Теперь очень кстати оказалась поддержка от Миу — ее ладошка успокаивающе сжалась.
— Мне приятно слышать о реформах в вашей семье, Асамия Рююто-сан! — Ответила девушка. — Они соответствуют духу времени и сделают счастливыми множество женщин, желающих связать свою жизнь с уважаемым кланом Асамия. Однако, позвольте быть откровенной: есть вопрос личных симпатий, который нисколько не зависит от договоренностей родителей или даже будущих жилищных условий. И который является не менее весомым камушком на чашах весов, о которых я говорила.
— Понимаю, Фуриндзи-сан. — Покивал Рююто. — Я приложу все силы, чтобы доказать вам, что я достоин ваших симпатий куда больше, чем… — Взгляд в мою сторону. — Кто-либо другой. Позвольте откланяться, Сирахама-сан, Фуриндзи Миу-сан.
