Заметив смятение на лице Майкла, она сказала:
— Не волнуйтесь, он будет в хороших руках.
— Ну, теперь мне гораздо спокойнее, — с горечью ответил он.
— Вы британец.
— Как мило, что вы это заметили. А вы янки.
— И горжусь этим. Садитесь на коня.
Майкл послушался, хотя в громоздком костюме это было нелегко. Женщина не делала попыток помочь ему, просто махнула рукой в сторону вершины.
— Туда.
— Куда вы меня везете? — спросил Майкл.
— Держитесь этой тропы, — сказала она, не отвечая на вопрос. — Она лучше дороги. Я буду позади. Раз уж вы коп, наверно, нет смысла объяснять, что случится, если вы попытаетесь сделать какую-нибудь глупость.
— В самом деле нет.
— Будьте осторожны. Грунт тут не очень прочный.
— Жаль, что вас не было рядом со мной раньше, чтобы предупредить об этом.
— Почему же? Я была.
Он бросил на нее удивленный взгляд.
— Просто вы не знали, что я здесь.
Последние слова прозвучали как насмешка.
— Когда мы прибудем на место, — сказал он, — может, вы сделаете мне одолжение и дадите несколько уроков.
Они медленно поднимались по склону, достаточно ухабистому, и Гален время от времени проявлял нежелание идти вперед. Чтобы подбодрить коня, Майкл похлопывал его по крупу, но, казалось, тот чувствовал, что переживает всадник: ощущение беспомощности и уязвимости, вызванное тем, что его захватили в плен.
В конце концов они достигли вершины. Майкл бросил взгляд на долину внизу. Ему уже приходилось видеть ее с такой высоты, но не в это время года, когда деревья все еще стояли обнаженные. Перспектива открывалась совсем другая, чем та, к которой он привык. Он видел дальний конец озера, сужающийся к реке, которая, скорее всего, и питала его. Выступающие над верхушками деревьев вышки сотовой связи тоже смотрелись как-то иначе. Некоторые, более старые, представляли собой сооружения из голого металла — темные, уродливые останки безумного в своем безудержном наступлении прогресса. Другие были замаскированы под сосны, чтобы не оскорблять взгляда водителей шикарных машин, в прежние времена с ревом проносившихся мимо.
Он прислушался. И снова это были только птицы и ветер — никаких автомобилей, никаких грузовиков, никакой музыки из «ящиков»; всего лишь негромкие голоса природы. Даже в своем огорчении он чувствовал, что они действуют на него успокаивающе. Женщина не возражала против недолгой передышки; может, ее душа тоже истосковалась по миру и покою?
— Двинулись, — наконец сказала она.
Они начали спуск. Немного погодя женщина предупредила:
— Впереди дорога разветвляется. Возьмите влево.
— Ладно.
Он не стал сообщать ей, что знает об этой развилке; именно таким путем он ехал, когда наткнулся на место, где впервые были обнаружены подозрительно активные бактерии. Он решил, что лучше помалкивать о том, зачем он отправился в путь сейчас; по крайней мере, пока это будет возможно.
Он неуклюже повернулся в своем громоздком костюме.
— Можно узнать, как вас зовут?
Ответила она не сразу.
— Лорейн. Коротко — Лейни.
— Лейни, — повторил он. — А фамилия?
Последовала новая пауза.
— Дунбар.
— При обычных обстоятельствах, Лейни, я сказал бы: «Рад с вами познакомиться». Но сейчас скорее нет. Меня зовут Майкл Розов.
Она промолчала.
— А мою жену Кэролайн.
И снова никакого ответа.
— У нас есть дочь, Сара Джейн. Прелестная маленькая рыжеволосая…
— Хватит болтать, — прервала его она. — Просто езжайте вперед.
«Продолжай заговаривать ей зубы, — сказал себе он. — Постарайся, чтобы она увидела в тебе человека».
— Я просто подумал, что, когда мы доберемся…
Он услышал позади металлический щелчок.
— Я сказала, хватит! Может, вам стоит снять шлем? А то, похоже, вы меня не слышите.
Да, она, безусловно, знала свое дело. Еще час они спускались по склону горы. В принципе он уходил вниз довольно мягко, но кое-где был настолько крут, что Майкл понимал — Лейни Дунбар просто не может не смотреть на землю. Может, в один из таких моментов попытаться удрать? Выстрелит ли она в него, если он рванет в сторону? К сожалению, это можно было выяснить лишь опытным путем. Что она вообще хочет от него? Может, она одиночка, живет сама по себе и ей нужен мужчина? И что, она сделает его своим рабом? Заставит работать на себя, с помощью цепей лишив возможности сбежать?
Все эти и многие другие вопросы вихрем проносились у него в голове. В итоге он решил для себя одно: самое важное — уцелеть, чтобы потом вернуться к жене и дочке. И значит, надо проявлять покладистость.
Они продолжали спускаться и в конце концов добрались до небольшой группы домов, призрачного городка нынешних дней; именно здесь Майкл собрал бы новые образцы, если бы все пошло, как задумывалось. Он поднял руку и тихонько опустил щиток шлема, надеясь, что она не заметит.
Нет, заметила.
— Зачем вы это сделали?
Он заколебался.
— Аллергия.
— Вздор! Скажите зачем.
— Тут опасный район.
Она окаменела.
— Где?
— Не знаю, какова его полная протяженность, но вон в том доме впереди есть живые бактерии. Не Доктор Сэм. — Он сделал жест в сторону ветхого старомодного дома с облупившейся белой краской и покосившимся крыльцом. — Возможно, вся эта местность заражена, но точно я не знаю.
С оттенком удивления он смотрел, как она стянула с головы бандану и прикрыла ею нос и рот.
Мелькнула мысль предупредить: «Зараза может проникнуть и через глаза», но он промолчал.
Теперь, сквозь бандану, ее голос звучал глухо, а шлем тоже приглушал звук, и все же Майкл расслышал вопрос:
— Откуда вам это известно?
У него чуть не вырвалось: «Мы», но он вовремя спохватился.
— Несколько месяцев назад я брал тут образцы. И ехал, чтобы сделать это снова, когда мы… встретились.
— Откуда ехал?
Теперь настала его очередь молча улыбнуться в ответ.
— В конце концов мы все равно это выясним.
Она сказала «мы». Значит, она не одна. Это почти обрадовало его, пока он не задумался о том, как именно они могут попытаться вырвать у него информацию.
Они торопливо проехали через городок. После мучительно долгой поездки по той же дороге — судя по солнцу, это продолжалось часа три — они добрались до перекрестка. Дорожный знак все еще висел, однако, когда-то темно-голубой, теперь он выцвел почти до состояния белой ткани, а столб под резким углом накренился в сторону. Остатки названия «Ориндж» были едва различимы; Майкл вспомнил, что когда-то вместе с Кэролайн проезжал через этот фабричный городок.
С тех пор как Лейни Дунбар захватила его в плен, они ехали примерно на север и хотя сейчас находились ниже уровня расположения лагеря Майкла, на земле все еще лежал снег.
— Прямо! — приказала она.
— Хорошо. Но могу я попросить позволения остановиться на момент?
— Зачем?
— Затем, мисс Дунбар, что мне нужно зайти за коня, если вы понимаете, что я имею в виду.
— Разве у вас при себе нет «Си-ди»?
Он ошеломленно замер. Откуда ей было знать об этом приспособлении? Он вопросительно смотрел на нее; она выглядела раздосадованной.
Существовало два возможных объяснения: она близко общалась с кем-то, носившим зеленый костюм биокопа, или — что представить было труднее — когда-то носила его сама.
После паузы она сказала:
— Потерпите. Теперь уже недалеко.
* * *
Майкл очень давно не оказывался в толпе незнакомых людей. Его окружала большая группа мужчин, женщин и детей, все таращились на него с таким видом, словно он прибыл с Юпитера. Внутренний двор, где они собрались, мало чем отличался от их собственного: пара строений, коновязь, каменные дорожки, пятна пожухлой травы, которая вскоре зазеленеет. Под бдительным взглядом и дулом пистолета Лейни Дунбар мужчины помогли Майклу слезть с коня; при этом действовали бережно и вели себя дружелюбно, отнюдь не грубо. Один из них взял поводья Галена и отвел его к строению, которое, как решил Майкл, служило конюшней.
— Ему нужно в уборную, — сказала Лейни и поглядела на одну из женщин. — Линда, можешь раздобыть для него одежду? Он говорит, что под костюмом у него только нижнее белье.
Та, которую она назвала Линдой, быстро оглядела Майкла.
— Ладно, возьму что-нибудь у Стива.
Она побежала к дому.
— Нужно помочь ему снять эту штуку, — сказала Лейни, обращаясь к другой женщине.
Та подошла к Майклу. Чувствовалось, что ее руки знакомы со всеми кнопками и молниями костюма.
— Вы уже делали это прежде, — заметил Майкл.
Она встретилась с ним взглядом, но не произнесла ни слова.
Едва последняя застежка была расстегнута, вернулась Линда с кипой одежды. Майкл взял ее и переступил через костюм. Стыдливость сейчас казалась неуместной, но он слегка покраснел при мысли, что незнакомые женщины видят его почти голым, и быстро оделся.
