и Пискля теперь опасается Пешки?
Двери открылись, я дал мысленно время выходящему посмотреть вправо и убедиться в пустоте подоконника, сам бы так сделал, выходя из лифта, и уже после чуть выглянул. Увидел спину удаляющегося Антошки! Быстро за ним на перехват! Но тихо! Знаками семафорю все это Писклу. На этот раз напарник сработал без шума. Заглядываю в коридор нашей секции и что же я вижу?
— Что потерял Антошка? — скалюсь я, предвкушая расправу и месть.
— А? — выдергивает руку из-под моего коврика малолетняя сволочь, испуганно глядя не столько на меня сколько мне за спину.
Конечно, я-то, почти безопасны, почти знакомый сосед, а позади настоящий гопник.
— Я ничего! — пятится мелкий негодяй.
— Что ничего не клал под ковер? А что ищешь?
— А, ну говори! — рванул было Пискл и схватив за шкиряк перенес Антошку на лестничную площадку, подальше от спасительной двери его квартиры.
Путем нескольких щелчков по ушам и психологическому давлению, Пискл выбил признание за двадцать секунд. У меня был свой неплохой план, разговорить мальчишку, уверен он бы то же сработал. Но теперь вот, Пискл будет говорить, что, «если бы не он», короче запишет себе раскрытие дела. Антошка выглядел весьма жалко пускал сопли и слезы.
— Ну-ка не реви! — дал ему щелбан Пискл. — Чего с ним будешь делать? Может денег с него спросить?
— Лучше пусть идет и моим родителям скажет, что карты эти его. — логично рассудил я.
— Не-е-ет! — мгновенно перестал подвывать и хныкать Антошка, видимо такая перспектива пугала его больше прочих.
— Говорю же денег пусть принесет. Ну или лучше пачку сигарет, лучше даже две, одну мне за помощь. — определился Пискл.
Что-то мне все это напомнило, ту самую историю с Колпачком. Блин, я ведь сейчас как эти, тфу.
— На хрен, — решил я.
— Да ты чего?! — возмутился Пискл.
— Этот «преступный гений», спрятал карты под ковриком в коридоре. Ты вот хочешь с него сиги стрясти, а как он это сделает? Он же опять «гениально» украдет деньги у мамки, но если она его даже не запалит, то потом купив сижки его точно спалят уже с ними. И что он ей скажет? Он опять заревет и скажет, что сосед у него деньги вымогал и сигареты. Мне оно нафиг не надо, от этого гения одни неприятности.
— Нет ну что так и отпустить что ли?
— А что с него взять? Сам все видишь.
— А карты отдайте, а? — неожиданно сказал шкет.
— Чего?! — весьма сильно удивился я.
— Карты, мне их дали на время, мне их отдать надо.
— Вот это уже твои проблемы.
— Ну отдайте, а?
— Я те сейчас в душу пробью понял? Пошел отсюда! — рявкнул я.
Ну что за люди? Только что ревел, едва не попал на счетчик, я его даже бить не стал, как его такого бить, а он теперь еще карты клянчит!
— Видишь какие они? — спросил Пискл, после того как от приставучего малька удалось избавиться.
— Кто?
— Да, лошье кто же еще? Их только мудохать и надо, по-другому с ними нельзя. Ты добрый слишком, нельзя жалеть, ты что не знаешь? — опять пристал Пискл со своими понятиями. — Если ты сочувствуешь таким, то и сам окажешься в таких!
Честно говоря, мне все это не нравилось. С Писклом мы сегодня вроде и нормально посидели, но все равно, противоречивый он какой-то. Скорее бы приехали друзья. Вообще лучше уж дома посидеть или даже в сад съездить. Я решил полностью снять с себя обвинения и все же получить доступ к компьютеру, хотя бы уже в следующие дежурства бати.
Дома я объяснил родителям откуда взялись карты, и что мелкий соседский паренек вряд ли даст признательные показания при них или при своей маме. К великой глупости моя мать все же пошла поговорить с матерью Антошки. Ну, и конечно! Я же оговорил ее сыночка, в таком возрасте, какие порно карты, о чем вы?! Это ваш просто на нашего свалить пытается. А это ваш сигареты под наш коврик значит прятал! А я то, своего ругала! Чертов малолетка похоже еще и курил и так же «гениально» прятал сигареты. И наученный горьким опытом заныкал на сей раз не под свой коврик заначку, а под мой, ну спасибо, еперный «преступный гений».
В общем я решил сидеть дома и читать книжки в ожидании приезда друзей. Ну или чемпионат мира скоро начнется хотя бы. Может наши выиграют? Мало ли кто что говорит.
(ретроспекция) Москва 2006 год. Сергей Пудов.
— Это летом девяносто четвертого случилось, — рассказывал старый прапор, — Тогда еще не все было схвачено, прихвачено, не на всех темах уже сидели. Тогда еще такое было возможно.
— А сейчас что? — спросил, вновь восстановленный в милиции после предыдущего увольнения по собственному желанию, старший сержант Пудов.
— Сейчас даже если бомжи решат, в смысле алкаши решат, — поправился прапор, — продать квартиру, то их обуют по полной, вообще денег не увидят. Ты что! — махнул тот рукой, — сейчас уже всякий одинокий алкаш сразу на прицеле, тем более если с жильем, на которое он права имеет. А тогда вот бывало и такое.
— И часто? — завистливо поинтересовался старший сержант.
— Да не, у нас на районе только один раз и знаю, жалобы от жильцов поступали что ли… или нет, погоди, дай вспомню…А, звонок был к нам в ОВД, что мол бомжи кажется поселились в подвале, от жильцов с первого этажа понятно. Ну отправили туда патруль два пепеэсника, и пошли из тех, кто ближе был. Нашли дом, заходят, фонарем светят, а там два бомжа алконафта, вонь страшная стоит и деньги из сумки торчат. Те пригляделись, а денег то много. В общем вызвали дежурку, бомжей забрали. Деньги то же забрали. Все ОВД неделю бухало! — восторженно рассказывал прапор. — Представляешь?! Все! От сержантов пепеэсников до начальника с замами. Командир роты тогда у нас другой был, то же квасил. Да и начальник ОВД был другой, да почти все с тех лет уже сменились. Мало кто с тех времен остался еще, все тогда пили. Неделю пьяные на службу
