О, мы остановились. Надо полагать, пришли. И что в этом месте интересного, если не считать здоровенного шатра со значком Ивара Бескостного?
– Подумал я, брат, о том, что ты сказал. Мол, нет у нас своего корабля, и это нехорошо.
Когда это я такое сказал? Что-то не припомню…
Но Свартхёвди моих мыслей читать не умел, гнул свое:
– Подумал я и решил: прав ты, брат. Вон, погляди-ка…
И указал на берег. На берегу, похожие на дремлющих морских чудовищ, лежали драккары.
– Смотри! – сказал Медвежонок, подводя меня к берегу между поставленными на валки кораблями. – Что ты скажешь?
Что я видел? Другие корабли, уже спущенные на воду. Пара кнорров, еще один драккар… На всех – знаки Ивара. Так я и сказал.
– Вот туда гляди! – Свартхёвди развернул меня в нужном направлении. – Что видишь?
Я посмотрел. Время, проведенное с викингами, не сделало меня великим специалистом по кораблестроению. Однако кое в чем я уже разбирался.
– Ну кнорр, – сказал я. – В хорошем состоянии, – уточнил, приглядевшись внимательнее. – Собран вроде неплохо. Года три?
– Пашет море с позапрошлой весны! – заявил Свартхёвди с такой гордостью, будто приходился данному кнорру папой.
– Мелкий какой-то, – выдал я первое, что пришло в голову. Кнорр и впрямь был невелик. Наш, утопший, был побольше водоизмещением.
– А зачем нам – побольше? – отозвался Медвежонок. – Шесть пар весел – в самый раз. А трюм у него вместительный. То что надо! Покупаем?
Я в изумлении уставился на побратима. Это и есть сюрприз?
– Цена хорошая! – заверил меня Свартхёвди. – Ивар сказал: с тебя много не возьмет. Ты ему по нраву, а золота у Рагнарссонов и так хватает.
– Так это что же, Иваров кнорр?
– Не то чтобы Иваров, но… Шел с ним один торговец из Смоланда. Его убили осенью. А кнорр остался.
– А что люди купца?
Свартхёвди пожал плечами.
Ну да, дурацкий вопрос. Из тех, которые ни один разумный человек не станет задавать Бескостному.
– Ивар сам предложил, когда услышал, что ты ищешь судно.
– Вот как? А я его ищу?
– Ну да. Ты теперь вождь, а у вождя должен быть корабль. Сам же сказал. Лучше, конечно, драккар, – рассудительно произнес Медвежонок, – но для драккара нас пока маловато. Так что этот кнорр будет – в самый раз. Он тебе не нравится? – спросил Свартхёвди с беспокойством. – Что твоя удача говорит?
Моя удача слегка охренела и помалкивала.
– Ну почему ж не нравится? Отличный кнорр! Что дальше?
– Как что? Я дам тебе свою половину серебра, добавь к ней свою, иди к Ивару и покупай. А я пока скажу нашим, чтобы собирали свое имущество. Если у нас есть свой корабль, мы на нем и поплывем.
– А Хрёрек? Что он скажет? Мы ведь из его хирда? Вдруг он будет против?
Свартхёвди поглядел на меня очень внимательно, помедлил и изрек:
– Ты сегодня ничего… такого не сьел?
– То есть?
– Говоришь странные вещи.
– Со мной бывает, сам знаешь, – буркнул я и, чтобы сменить тему, предложил: – Давай-ка лучше на борт поднимемся. Глянем, так ли он хорош внутри, каким кажется.
Первое, что мне бросилось в глаза, когда я оказался наверху, – почерневшая пленка крови, сплошь покрывшая палубу. Да, неслабый был бой. Кровь, если сразу не смыть, обладает неприятным свойством пропитывать даже просмоленные доски. А уж из щелей ее точно не выскрести.
Я поделился этой мыслью с Медвежонком, но уже после того, как мы осмотрели трюм и убедились, что кнорр – в полном порядке.
– Отскрести кровь? – переспросил мой побратим. – А зачем? Это же…
И минут пять пояснял мне, некультурному, как пролитая кровь повышает мореходные качества судна. С примерами из личной жизни и из общей истории и истории собственного воинственного рода.
Медвежонок был абсолютно уверен, что драккар, чей киль не будет окроплен человеческой кровью, утонет в первом же плавании. И что драккар, омытый не просто кровью раба, а кровью полноценного воина, с честью взятого в плен, будет бороздить моря не зная поражений. И только я, тупой и невежественный, недопонимаю: раз на этом кнорре пролилась кровь многих воинов (сначала когда напавшие франки убили всех наших моряков, а потом самих франков убили оказавшиеся поблизости хирдманны Ивара), то в любой шторм и в любых конфликтных ситуациях на таком кнорре будет безопаснее, чем в домашней постельке.
– Тем более, – заключил Свартхёвди, – этот кнорр был омыт не только кровью воинов, но кровью воинов Севера, а наша кровь для такого дела – самая хорошая. Лучше только кровь настоящих конунгов и кровь дракона.
– Вот только драконов, брат, давно перебили, – добавил Медвежонок с искренним огорчением. И тут же воспрял: – Зато теперь мы, берсерки и ульфхеднары, – самые неуязвимые из живущих!
Грохнул меня по броне деревянной лапой и сиганул на берег с трехметровой высоты.
Я же, будучи в доспехах, на такой прыжок не осмелился и аккуратно сошел по веслу.
Кровь Севера. Надо же! Помнится, и Тьёрви что-то такое говорил…
* * *
Хрёрек не стал укорять меня за «самостоятельность». Он, оказывается, был в курсе, что я собираю команду. И отнесся к этому положительно.
Не откладывая в долгий ящик, тут же сообщил, что ждет нас в конце лета в Хедебю или в начале осени – в Ладоге.
– Не опоздайте на праздник, – добавил он с усмешкой. – Будет весело.
И ушел распоряжаться погрузкой. Через три дня весь наш буйный лагерь снимался с якорей и уходил домой. Домой! То-то радости франкам! Или, напротив, огорчения. Мы ведь не порожняком уходим, а с полными карманами франкского имущества. И, увы, не навсегда. Норманы сюда еще вернутся. И не раз. Им понравилось.
* * *
Тем же вечером у меня появился кормчий. Ове Толстый.
Чисто подарок судьбы, потому что – отличный специалист с десятилетним опытом работы по профессии.
Почему вдруг такой молодец решил встать к кормилу мелкого кнорра с еще более мелким капитаном, поинтересовался я.
– Так кто мне еще доверит, – вздохнул громадный датчанин. – Два корабля потерял. Нет у меня удачи!
– А я, полагаешь, доверю?
– Ага! – ухмыльнулся Толстый. – Твоей удачи на всех хватит!
Логично. Ове – точно ее проявление. А то я уж думал: придется Медвежонка к кормилу ставить или самому браться за руль. А какие из нас кормчие? Один – берсерк, другой – дилетант.
– Дядя-то – не против? – на всякий случай поинтересовался я.
Нет, не против. Более того, сам посоветовал. Морж услышал от ярла, что Ульф и Свартхёвди кнорр купили, – и заслал племянника занять вакансию.
– Тогда пошли пиво пить, – сказал я.
Условия не оговаривались. Стандартное жалованье кормчего (своего, не нанятого) – три доли общего дохода. Расходы – из общего котла. Внесет, как все, две марки – на прокорм до осени хватит. А за это время, глядишь, еще чего-нибудь наварим.
