Крис с Люсей снимали полдома с отдельным входом и маленьким садиком. Веранда, прихожая, кухня и комната, из прихожей лестница на чердак, где можно в дождь сушить бельё и вообще приспособить под какие-нибудь хозяйственные нужды, возле кухни кладовка и крохотные ванная с уборной. «Алабино — не деревня», — гордо объяснила им хозяйка. И водопровод, и канализация — всё как положено. Печь, правда, на дровах и угле, но есть и газовая плита, а баллоны для плиты и горелки в ванной привозят по абонементу. Пустые заберут, полные подключат. Конечно, удобно. Часть мебели им дала хозяйка, кое-что прикупили. Крис как репатриант получил три тысячи ссуды, и Люся столько же, так что деньги есть, но столько всего надо… и по пустякам растратить тоже нельзя. Но… но всего же хочется. Говорят, кто через Комитет репатриировался, так те совсем обалденные ссуды получили, а они — Люся невольно вздохнула — вместе с госпиталем, а это и ведомство, и нормативы другие. Но чтоб через Комитет — это из госпиталя уволиться и в Комитете регистрироваться безработными и бездомными, а потом ещё и виз ждать, да… опять же говорят, что месяцами в лагере в Атланте маринуются. Ну их, эти ссуды комитетские, никакие деньги такой нервотрёпки не окупят — успокаивала себя Люся слышанными многократно рассуждениями опытных и знающих людей.
Как всегда, Люся по дороге с работы — её смена заканчивалась раньше — заходила в магазин или на рынок. Купить чего-нибудь вкусненького или в дом по хозяйству. Первые дни она боялась, что её — урода горелого — и обслуживать не захотят, но всё обошлось раз, другой… и вот уже будто всегда так было.
— И вот этих конфет фунтик.
— Пожалуйста, три шестьдесят.
Люся уложила пакет из тиснённой бумаги в сумку и расплатилась. Дорого, конечно, но Кирочка их больше других всяких уважает. Ничего лучше трюфелей нет. Теперь домой.
За скобяной лавкой она свернула в их проулок. Над заборами свисают гроздья сирени, поют птицы, а вон уже их дом, её дом.
Через вырез в калитке Люся откинула крючок и вошла. Дорожку от калитки к крыльцу Кирочка расчистил, бурьян с лопухами по всему саду выполол. У них в саду яблоня, вишня, два куста малины, два крыжовника, а смородины — три, по одному каждого цвета, и за домом огородик маленький. Хозяйство немалое. Но зато и овощи с ягодами да фруктами свои будут. Всё прибыток.
Люся взбежала по ступенькам, нашарила в сумке ключ и отперла дверь. Веранда у них тёплая, застеклённая. Пустая, правда, но будем жить, так и добра наживём. Вторая обитая для тепла войлоком дверь тоже с хорошим замком. Маленькая прихожая с новенькой полупустой вешалкой…
В чистенькой — Кирочка до блеска всё отмыл, «по-хирургически» — кухне Люся выложила на стол покупки и пошла в комнату переодеться. Халатик, домашний полотняный платок, чулки не нужны, тепло уже, пусть кожа дышит, а переобулась она ещё в прихожей, теперь на кухне. Кирочка к пяти придёт, так чтоб обед уже был.
Готовить ей раньше не приходилось, так только… чай вскипятить да заварить. Чему-то выучилась со слов у тёти Паши и девочек, а на прошлой неделе купила книгу по кулинарии, но по написанному тяжело, много слов непонятных, вот и получается не всегда. Кирочка, правда, хвалит, как ни сготовлено, но она-то сама понимает, что это он по доброте и любви, а мужика кормить надо.
— Люся?!
— Да! — откликнулась она. — Я здесь.
Вперевалку вплыла тётя Шура, соседка слева, и села на табуретку, как припечаталась к ней.
— Уфф, жарынь-то какая сегодня.
— Да уж, — охотно ответила Люся. — Как летом.
— Ты, Люсь, огурцы-то как, высадила?
— Нет ещё, вот грядки доделаем, — Люся несколько смущённо рассмеялась. — Мы ещё и не придумали, чего сажать. Картофеля раннего только грядку сделали и зелени немного.
— Рассаду если готовую брать, — начала очередное поучение тётя Шура, — это к Кравчинихе, у неё какой только нет, и крепкая вся. Всё лучше, чем самой из семян выгонять.
Люся ссыпала в кастрюлю нарезанный лук, накрыла крышкой и поставила на огонь. Теперь картошку. Мясо с луком и картошкой Кирочке очень нравится.
— Не мелко порубила? Разварится ведь.
— Не, тёть Шур, я делал уже. А перед домом цветник делать будем.
— И правильно, — кивнула тётя Шура. — Гляжу, уж под клумбу расчистку сделали. Больно толсто кожуру режешь, Люсь.
— Всё в дело пойдёт, — улыбнулась Люся. — Кира для компоста уже короб заготовил.
— Великое дело, когда мужик с руками, — вздохнула тётя Шура.
И перешла к обычным жалобам на своих мужиков, что не допросишься сделать чего, на непочтительных невесток и непослушных внуков. Люся сочувствовала, ахала, возмущалась. Ей нетрудно, а тёте Шуре приятно, но всерьёз не слушала. Своей боли хватает, чтоб ещё чужую к сердцу подпускать. Под рассказ тёти Шуры она поставила тушиться картошку с мясом и стала делать салат. А суп она перед самым Кирочкиным приходом разогреет, вчера так хорошо у неё получилось, и много на полных два дня.
Наговорившись, тётя Шура ушла, и Люся стала убирать и накрывать на стол. Ели обычно на кухне. Конечно, когда тётя Паша пришла к ним посмотреть, как устроились, её поили чаем в комнате. Оглядев кухню, Люся удовлетворённо вздохнула. Ну вот, у неё всё готово. Она вышла на веранду, залитую солнцем, просторную и такую чистую, что она и пустая не казалась бедной. А вон и Кира.
Люся глубоко вздохнула, глядя, как он легко и красиво идёт вдоль забора, открывает калитку. Какой же он красивый, глаз не отвести…
Крис легко взбежал по ступенькам, толкнул дверь.
— Вот и я, Люся, здравствуй.
— Здравствуй, Кирочка.
Крис обнял её, поцеловал в здоровую щёку.
— Всё хорошо, Люся?
— Да, — она счастливо улыбнулась. — Идём, обед уже готов.
— Ага, я переоденусь только.
Свои старые армейские брюки, которые ему дали в госпитале, как и другим парням, когда они вышли из «чёрного тумана», Крис теперь носил дома, особенно когда возился в саду, а на работу ходил в джинсах. И рубашку менял. Как всегда, он быстро, не зажигая горелки, ополоснулся в душе, переоделся и вышел в кухню уже «по-домашнему».
Сели к столу. Люся подкладывала, подливала, придвигала поближе то солонку, то перечницу. Крис ел и восхищался.
— Как всё вкусно, Люся. Ты здорово готовишь.
— Ну уж ты скажешь, — застеснялась Люся. — Как умею, ты ешь, Кирочка, ешь, ещё картошки?
Крис покачал головой.
— Нет, Люся, спасибо. Как у тебя сегодня?
— Всё хорошо. А у тебя?
И Крис стал ей рассказывать, как он сегодня работал с Юрием Анатольевичем, и уже Люся ахала и восхищалась.
— Ну вот, — Крис облизал ложку. — Вот ещё что, Люся. В сентябре школа начнётся, я хочу за лето за начальную сдать, тогда сразу на трёхлетний курс попадаю, на аттестат. Понимаешь?
— Конечно, — кивнула Люся, наливая ему в чашку компот.
— А будет аттестат, — Крис отхлебнул и причмокнул, — чудо-компот, Люся, потрясающе, так вот, будет аттестат, смогу учиться дальше, — и выдохнул заветное: — На врача.
— Конечно, Кирочка, — поддержала его Люся. — Так и сделаем.
Не станет она из-за такой ерунды спорить с Кирой, и потом… почему бы ему и не стать врачом? Он же ничем не хуже тех студентов, что на практику в госпиталь приезжают. Видела она их, врачей будущих, да Кирочка любому из них сто очков вперёд даст. И Юрий Анатольевич Киру хвалит, и потом… все говорят, что без дела мужик дуреет, а это такое дело… но вслух она только соглашалась.
— Вот так, — Крис допил компот, выбрал ложкой ягоды и встал из-за стола. — Спасибо, Люся. Потрясающе вкусно.
— На здоровье, — счастливо улыбнулась Люся. — Давай чашку, я помою. Ты в сад сейчас пойдёшь?
— А ты куда хочешь, чтоб я пошёл? — улыбнулся Крис, ласково обнимая её.
— Ой, Кирочка, — Люся прижалась к нему. — Днём-то… а если зайдёт кто?
— А мы запрёмся, — в тон ей ответил Крис.
— А посуда? — спросила Люся, продолжая игру.
— Подождёт посуда.
Люся поцеловала его в щёку.
— Ты только дверь запри, ладно? А я занавески задёрну.
Но только Крис, поцеловав её, разжал объятия и повернулся к двери, как со двора послышалось:
— Люсь! Ты дома?
Крис замер на полушаге, и лицо у него стало такое, что Люся невольно фыркнула, но вслух откликнулась:
— Да, входи, баба Лиза.
Баба Лиза — соседка с другой стороны, тоже… если не старуха, то в возрасте и одинокая, приходит всегда за каким-нибудь пустяком, но главное — поговорить.
— Здравству3й, Люся, а, и хозяин дома, доброго тебе здоровья.
— Здравствуйте, — Крис заставил себя приветливо улыбнуться. — Люся, я в саду буду.
В самом деле, ему сидеть с ними незачем, а чем заняться он всегда найдёт. Не гнать же эту бабу Лизу, с соседями надо по-соседски жить, это если б кто из парней припёрся, то шуганул бы сразу, а здесь нельзя… Он ещё раз улыбнулся, уже успокаивая улыбкой Люсю, и вышел.
