— У Ротшильда.
У Жермена неожиданно для всех задергалось левое веко, но голос остался спокойным.
— Продолжайте Арнольд, прошу вас.
— Передача денег совершилась в Венсенском лесу, невдалеке от озера Сен-Мандэ…
— Вот так просто, взяла и совершилась?
При напоминании о такой большой потере своего капитала, настроение у банкира моментально ушло в минус, причем весьма заметно для сидящих рядом с ним подчиненных.
— Не совсем, господин председатель. Не буду скрывать, было предложение, гм, отплатить вашим похитителям той же монетой и задержать получателя выкупа для… доверительной беседы.
— Вот как? Насколько я понимаю, вы на это попросту не решились, не так ли?
— Вернее будет сказать, что у нас ничего не получилось, господин председатель.
— Нда? Дайте-ка я угадаю — их было слишком много?
— Всего двое. Первый вел все переговоры, а второй — спокойно целился в нас из этой новомодной митральезы господина Максима. Мы… решили не обострять, тем более что нам сразу заявили, что противоядия при них при себе нет.
Глубоко вздохнув, Жермен закрыл глаза и негромко констатировал.
— Мерзавцы! Что-то ещё?
Все присутствующие переглянулись и единодушно решили, что высказывание председателя относится не к ним.
— Да. Сразу трое знакомых мне биржевых журналистов рассказали, что некто очень настойчиво интересовался вами и Лионским Кредитом — увы, я узнал об этом слишком поздно.
— Чем бы это помогло… кстати, как объяснили мое отсутствие?
— Деловыми переговорами в Испании. Вашей прислуге были выданы строгие инструкции, и никто ничего не узнал.
— Очень хорошо. Ну что же: я надеюсь, все произошедшее послужит нам всем хорошим уроком и станет нашей общей тайной.
Дверь тихо открылась, и все присутствующие непроизвольно вздрогнули — но в комнату зашел всего лишь дворецкий, с небольшим подносом в руках. Вернее сказать — с конвертом, лежащем на прямоугольном серебряном блюде. Оглядев послание, Жермен понял почему вышколенный слуга решился помешать собранию: с того места, где полагалось быть инициалам отправителя, на него насмешливо-ехидно смотрел чернильный эскиз-набросок маски. Очень знакомой и донельзя опротивевшей маски.
— Это… от них?
Вместо ответа хозяин дома с хрустом вскрыл конверт и с недоумением увидел стандартный договор на аренду малой банковской ячейки. Причем не где-нибудь, а в его собственном банке. К договору прилагался ключ, заботливо приклеенный на капельку сургуча прямо к бумаге и небольшая карточка вроде визитки, на которой красивым почерком с многочисленными вензелями вывели всего два слова.
"Умному достаточно"
— Господа, мы отправляемся за противоядием!
Когда правление Лионского кредита в полном составе заявилось в рядовой, и ничем не примечательный филиал-отделение на бульваре Капуцинок, у клерков и управляющего приключился натуральный приступ трудового энтузиазма, несколько осложненный тихой паникой (уж очень решительно-суровые лица были у начальства). Без малейшего интереса выслушав короткий отчет, правление все так же полным составом проследовало в хранилище и первым же делом выгнало оттуда охрану. Узнать содержимое ячейки Анри предусмотрительно доверил своему первому заместителю — так сказать, уступил дорогу молодому. Мало ли что там может быть? Мазерс с третьего раза попал ключом в замочную скважину, рванул на себя дверку и тут же буквально окаменел, издав невнятный горловой звук. Его собратья по несчастью заинтересованно подошли поближе — и так же застыли в недвижимости. Тут уже не выдержал и Жермен.
— Да что там такое, Арнольд?!
Ровные, абсолютно одинаковые и даже чем-то красивые динамитные шашки почти до верха заполняли ячейку, оставляя совсем небольшой просвет между собой и стенками. Остаток свободного места занимала аккуратная бухточка бикфордова шнура, внутри которой уютно устроились три маленьких мензурки с буровато-зеленоватой жидкостью.
— Есть!!!
Тихо просочившийся в помещение депозитария управляющий, застал интереснейшую и непонятную картину: члены правления дружно сорвали пробки с маленьких бутылочек и так же дружно засомневались.
— Ну что же вы, Жорж?
— Нет-нет, я лучше после вас, Франсуа!
Мазерс и тут доказал, что он не зря первый заместитель своего шефа: быстро опрокинул содержимое стекляшки в себя, страдальчески скривился и закашлялся.
— Ну?!!!
— Кха-кхах. Горькое. И очень крепкое. И… головная боль проходит?
Последнее прозвучало растерянно и даже как-то недоверчиво. Проследив, как пустеют остальные мензурки, Мазерс непроизвольно поморщился — уж очень гадостный вкус был у "лекарства". Пару минут все настороженно чего-то ждали, переглядываясь и не решаясь нарушить возникшую тишину, пока казначей Клейнман не расплылся в улыбке.
— Действует. Нет, все же определенно действует! Такая своеобразная легкость в мыслях, и тепло по телу. А у вас как, Арнольд?
— Кхм!
Жермен негромко напомнил о себе, и когда убедился, что все его слушают, начал выдавать ценные указания.
— Мсье Боужен, распорядитесь очистить ячейку номер семнадцать от… того что там находится. Франсуа — вот вам договор аренды, выясните кто такой этот Уильям Шексен Пир.
— Но ведь?
— Вы правы, наверняка это подставное лицо, но мне попросту интересно. Так. Арнольд и Жорж, сегодня вечером мне нужен подробнейший отчет о состоянии дел в Лионском кредите — нам придется немало потрудиться, чтобы вернуть прежние позиции. За дело, господа!
Оставшись в полном одиночестве, банкир прошелся взад-вперед и задумчиво повторил.
— Шексен Пир. Хм, ШексенПир. Черт побери! Уильям Шекспир!
И уже с оттенком уважения (ну и совсем чуть-чуть — восхищения).
— Вот мерзавец!
Глава 6
Покидая Францию в последний день уходящего в прошлое 1890 года, господин Долгин пребывал в легкой печали. Выражалось это в том, что он бездумно любовался пейзажами, пролетающими за окном купе и время от времени еле слышно вздыхал, косясь при этом на своего попутчика.
— И все же, командир — вот зря мы так.
— А?
— Я говорю — такую вещь потеряли!
Александр, ненадолго оторвавшись от своих записей, которые приводил в порядок перед серьезным разговором с Альфредом Фридрихом Круппом, немного рассеяно пояснил.
— Эта, как ты говоришь вещь — неплохой след. От следов надо избавляться, во избежание возможных фатальных неприятностей.
— Да это я понимаю. Но ведь можно же было припрятать пулемет понадежнее, а не топить в озере, словно кутенка какого. Вдруг да ещё пригодился бы? Эх, какую вещь!.. Слушай, командир, я все спросить хотел — а зачем ты с этих огурцов колючих сок давил?
