- Знакомо это заведение, на улице Горького? - спросил Миха.
- Ну как же, кто про него не слышал.
- Там мы тоже на проценте, так что, если ты не против, можем и там играть твои вещи. Естественно, за соответствующую мзду. А что касается вот этих вещей, - Миха встряхнул листами с нотами, - то в течение недели мы их выучим.
- С нотами, я так понимаю, вы знакомы?
- Как-никак музыкальную школу заканчивали все вчетвером, правда, я по классу скрипки, а парни - фортепиано. А затем всем квартетом решили поступать в МАИ. В общем, в следующую субботу можешь подходить сюда за своим первым расчетом. Но предлагаю встретиться раньше, мы тут репетируем по средам.
- Прямо на площадке?
- Нет, вон в том павильоне, чтобы никому не мешать. После занятий из института сразу едем сюда, в три уже обычно начинаем репетировать. Если надумаешь прийти - стучи в дверь, мы тебе откроем.
- Хорошо, подскочу, кое-что еще из свежего принесу. И удачно, что в среду, а то во вторник у меня встреча с Блантером, - козырнул я снова тяжелой артиллерией.
- Отлично, тогда до встречи. Или хочешь остаться, поплясать?
- Нет уж, с танцами как-нибудь в другой раз, - усмехнулся я и добавил фразу из одного советского анекдота. - Чукча не читатель, чукча писатель, однако.
Между тем на танцплощадку начали понемногу запускать народ. А я неторопясь отправился в сторону дальнего выхода из парка. И надо же такому случиться, что на одной из немноголюдных аллей я наткнулся на своих корешей. Бугор, Муха, Сява и Дюша сидели на лавочке, со скучающим видом смоля папиросы и лузгая семечки. Увидев меня, тут же оживились.
- Штырь, вот так встреча! - обрадованно воскликнул Бугор. - Муха за тобой заходил, а твоя мать сказала, что ты уже куда-то ушел. А ты вон где, тоже в парке.
- Да я с музыкантами с танцплощадки скорешился, мы с ними обсуждаем наши возможные перспективы на будущее.
- Ты че, тоже что ли музыкантом заделался? Обалдеть, пацаны, Штырь у нас теперь лабух. Много заработал?
- Все еще впереди. И кстати, Муха, очень может быть, что я заберу документы из железнодорожного и поступлю в музыкальное училище.
- Брешешь! Ты же в жизни ни на чем не играл. Да и нот не знаешь, - заявил Сява.
- Не знаю насчет нот, но на гитаре Штырь лабает зачетно, - встрял Муха. - Недавно такой концерт забацал - весь двор на ушах стоял. И песни обалденные. Ты уж пацанам тоже как-нибудь сыграл бы, гитара же у тебя дома есть...
- Так, с концертами успеется, мы вообще-то сюда по делу пришли, - осадил всех Бугор. - Будем щас с лохов мелочь трясти... Во, глянь, как раз чешет фраер с какой-то телкой.
Бугор кивнул в сторону парочки. Невысокий парень лет 16-17 с девушкой под ручку неторопясь прогуливались по погруженной в вечерний полусумрак аллее, на которой редкие фонари еще не зажигались. Одета парочка была прилично, что, конечно же, не ускользнуло от внимательного взгляда главаря нашей банды, к которой я себя уже, впрочем, старался не причислять.
- Че, Штырь, подломим фраерка? - криво ухмыльнулся Бугор. - Вроде упакован богато, может, у него не только мелочь в карманах завалялась.
- Слушай, Бугор, я решил с этим делом завязать, и тебе не советовал бы. Так ведь рано или поздно окажешься за решеткой. И парней за собой тянешь.
- Во блин, как долбануло-то тебя... Решил перевоспитанием нашим заняться, Штырь? Или ты уже и не Штырь, а Егор, как там тебя по батюшке? С нами западло стало корешиться? А если пацаны не хотят быть такими же чистенькими?
- Ну, если голова на плечах у них есть - вовремя одумаются.
Сява и Муха на меня глядели удивленно, словно видели в первый раз, Дюша сидел, опустив голову.
- Ну как знаешь, Штырь, - сквозь зубы сплюнул Бугор. - Можешь валить свои песенки сочинять, а у нас фраер с телкой вон уже уходят. Парни, подорвались шустрее.
'Блин, сейчас ведь и впрямь парню хреново придется, - думал я, удаляясь в другую сторону. - Хоть он и выглядит постарше, но один Бугор чего стоит. Здоровый, сука. Ввязаться в это дело? Тогда и самому, чего доброго, бока намнут, и без того у Бугра теперь зуб на меня. А стоять в стороне... Все же это не ларек с куревом грабить'.
Я обернулся, глядя, как братва завязывает разговор с ничего не подозревающим пока парнем. Небось сначала закурить спросят, после на мелочь перейдут по уже отработанной схеме. Плавали, знаем. И ни одного прохожего, как назло, никто Бугра с подельниками не спугнет... О, а на ловца и зверь бежит. Точно, парочка молодых людей с красными повязками неторопясь двигалась по расположенной перпендикулярно аллее. Если девица начнет кричать - могут и услышать. А если нет? Вдруг их шпана уже запугала?
- Товарищи! - окликнул я дээндэшников.
Парочка притормозила, пытаясь разглядеть в сумерках того, кто их окликнул. Я сделал еще несколько шагов навстречу.
- Чего тебе, парень? - спросил наконец один из обладателей повязок.
- Похоже, вон там хулиганы к молодому человеку и его девушке пристают, - показал я в глубину аллеи.
- Где?
- Да вон же...
- Ну-ка, Серега, пойдем разберемся, - поторопил своего напарника говоривший.
В этот момент от места разборки раздался девичий вскрик, и ребята с повязками тут же припустили что есть мочи. Раздалась трель свистка, ого, оказывается, их даже свистками снабжали. Ладно, я свое дело сделал, спас парня и девицу от поругания, и теперь с чистой совестью могу продолжать движение, заданное внутренним навигатором, то есть в сторону ближайшей станции метро. И вообще, что-то я уже сильно проголодался. Интересно, чем мамуля меня сегодня порадует на ужин?
Глава 7
- А-а, здравствуйте, здравствуйте, молодой человек. Проходите. Может, чайку?
Матвей Иосифович все еще обращался ко мне на 'вы', тем самым невольно поднимая меня в собственных глазах. Или подчеркнутая вежливость - характерная особенность этой нации? Хотя вон Бернес сразу 'тыкать' начал. Но он, скорее, исключение из правил. Потому что за свои 63 года я встречал немало последователей Торы, особенно в сфере культуры, и почти все предпочитали подчеркнуто уважительное обращение. Разве что Миша Шуфутинский любил иногда так запанибрата хлопнуть по плечу и потащить выпить по стопарику-другому огненной воды. Сейчас он года на три, наверное, моложе меня, еще постигает азы в средней школе.
- Да я дома чаю как раз перед выходом напился, - соврал я. - Может быть, сразу к делу?
- Ну что ж, не смею настаивать, к делу так к делу. Прошу к инструменту, показывайте, что у вас припасено.
Я раскрыл папку, извлек из нее ноты и тексты порядка полутора десятка песен, которые, как мне казалось, соответствовали духу времени и могли иметь счастливую судьбу. В моем прошлом, во всяком случае, так и было.
