— Поди ещё в родной коробке? — продолжать пытать антиквара коллекционер.
— В самой родной, роднее не бывает. — Михаил открыл и закрыл крышку на коробке с ёлочными игрушками.
— Не битые?
— Не битые.
— Не подкрашенные?
— Насколько мне показалось — новокрасов нет.
— И прищепки все на месте? — продолжал сыпать собиратель ёлочных игрушек вопросами.
— Все на месте, только они какие-то тёмненькие…
— Это нормально — так чаще и бывает. Это не страшно… — голос коллекционера даже сорвался.
— Да Вы приезжайте — сами всё посмотрите.
Мишку уже начал этот телефонный разговор несколько напрягать.
— Сейчас еду. Только никому их кроме меня не показывайте… — из трубки пошли гудки.
Собиратели, они бывают разные. Одни, хлебом их не корми, всем о своей коллекции рассказать желают. Устраивают, даже за свой счёт, выставки любимых собраний, в местные газеты статьи о предмете своего увлечения пишут, на телевидение правдами и неправдами проникают…
Обижаются даже, если кто-то их страсть не разделяет. Один знакомец Михаила гранёные лафитники для водки коллекционирует. Их у него уже больше двух тысяч штук. Всем он уже про эти стеклянные ёмкости уши прожужжал. Как начнёт про свои лафитники рассказывать — остановится не может.
Однако, не всем интересно про эти чудесные, переливающиеся на свету всеми своими гранями бокалы на высокой ножке слушать.
Первый раз и Мишка с удовольствием рассказу про лафитники внимал. Ну, что это посуда для настоящих крепких мужиков — слабым женщинам высокоградусные напитки в лафитниках не подносят. По классике — лафитник наполняется русской водкой, которая непременно должна быть холодной. Водка в данной гранёной рюмочке на высокой ножке подаётся «со слезой», которая зазывно играет на гранях бокала. На стол рядом с лафитниками бутылку с водкой ставить не прилично, соседствовать с ними можно только графину, где содержится данный напиток. Завершает данный ансамбль закуска. Тут тоже не абы как, а нужен обязательно черный хлеб, селёдочка, зелёный лучок и копчёное сало. Именно так, а не иначе. Хотя, в советское время, на столе могли ещё появиться чеснок и солёные огурчики, но это уже нарушение канона…
Употреблять водку из лафитников — это целая церемония, как та же чайная.
Один раз про это послушать можно, но не двадцать же пять…
Второй тип коллекционеров — это тихушники. Они свои коллекции никому не показывают. Они им в одиночку сердце греют. Про некоторые шикарные собрания только после смерти их хозяев становится известно. Они нигде свои коллекции не светят, умных статей не пишут, в выставках не участвуют. Им это не надо.
Собиратель ёлочных игрушек таким и был.
Поговаривали в узком кругу про его коллекцию всякое. Циферки заоблачные называли, сколько она может стоить. Но это были всё предположения — никто его коллекцию в глаза не видел.
— Ну, где моё сокровище? — раздалось с порога.
— Проходите, смотрите. — Михаил указал на вход в свой кабинет.
— Сейчас, сейчас… — у пришедшего коллекционера даже руки слегка подрагивали.
Всё ему сейчас было безразлично, кроме своего пополнения коллекции.
Глава 34
Глава 34 Коробки с антресолей
— Это то, что Вы заказывали? — на всякий случай уточнил Михаил.
Собиратель ёлочных игрушек на словах антиквару нужное ему описал, бумагу с ценами оставил, а визуализацию в виде фотографий им разыскиваемого не удосужился сделать. Может не посчитал нужным, или ещё по какой другой причине.
Скорее всего, подумал, что про этот набор работающему в антикварном магазине уж точно должно быть известно. Такая вот у него избирательная тупость себя проявила — если он про эти ёлочные игрушки всё знает, то и другие тоже должны знать.
Бывает такое — Михаил не раз с подобным сталкивался. Добудешь что-то для заказчика, а он начинает удивлённые глаза делать — ему де совсем другое надо. Ну, почти такое, но с перламутровыми пуговицами…
В результате найденная вещь в магазине зависает и на полке начинает пылиться — то, что одному коллекционеру интересно и без этого он жить не может, другие люди ценностью не считают.
Тараканы то в голове у всех разные. Один нумизмат в свою коллекцию петровский рубль с портретом в латах нашёл и всё — закрыта у него данная позиция. Другому же обязательно такой рублик надо иметь и с точкой над головой, и такой, чтобы над головой императора большая звезда имелась, с малой звездой над головой, причём в двух вариантах — чтобы монеты были и с головой меньше и больше. Ему же необходим такой рубль и с трилистником над головой, а вот с крестом не надо — он у него уже имеется…
Собиратели — хуже детей малых, но приходится под их запросы подстраиваться — антиквар же с их руки ест, а не они с его. В магазине главный не продавец, а покупатель. Ну, это в нормальных условиях, а не при наличии дефицита на что-то. Тут уж и продающий имеет возможность щёки надувать и глаза закатывать от своей важности и значимости.
— Да, да… Это то, что мне нужно… Именно это я и хотел найти… — не глядя на Михаила ответил коллекционер ёлочных игрушек. — Отдельные экземпляры у меня имеются, но здесь сразу весь набор…
Мишка выглянул в торговый зал — посетителей не было.
— Ещё какие-то заказы будут?
Коллекционер не ответил — Мишка сейчас для него не существовал.
Наконец осмотр набора был закончен, деньги Михаилу отсчитаны и переданы.
— Большое спасибо. Ежели вдруг ещё такой принесут — берите. Моя цена Вам известна…
Мишка не удивился — встречался он не однократно уж с таким. Берут собиратели редкие вещи для своих будущих обменов. Некоторые из них весьма обеспеченные люди и деньги их не интересуют, но если на обмен им что-то интересное предложить, то как детишки малые могут они и поменяться. Вещь на вещь. Пусть и цена их несколько разнится, но цены то в каталогах неизвестно кто нарисовал, а у них свои критерии…
Между тем большая и маленькая стрелки на часах Михаила неумолимо двигались к цифре двенадцать. Приближалось время, когда он мог нанести визит бывшему владельцу набора «Чиполлино». С его слов, на антресолях от усопшего дедушки несколько коробок с ёлочными игрушками ещё осталось. Надо и им ревизию сделать, а если что-то интересное найдётся — выкупить.
Надо сказать, что пусть и устал вчера Михаил по самое не могу, но до поздней ночи над каталогом ёлочных игрушек просидел. Супруга на него даже ругаться стала. Говорила, что совсем с ума он сошёл — то какие-то грязнущие чемоданы домой волочит, то вместо того, чтобы спать лечь книжки читает…
Готов был Мишка к сегодняшнему закупу. Понятно, что не на уровне эксперта, но уже кое-что кумекал…
Наследник пребывал в неудовлетворительном состоянии. Здоровье его после вчерашнего здорово пошатнулось. Мишка это предполагал и заскочив по дороге в магазин приобрел лекарство.
— Давай… — хозяин квартиры протянул трясущуюся руку за божественным нектаром, как только его в руках пришедшего углядел.
— Коробки с игрушками где? — отдав бутылку озадачил болящего вопросом антиквар.
Пальцем ему было указано направление.
— Там. Сам смотри…
Антресоль, антресоль… Ага, вот она…
Мишка огляделся, нашёл табурет. Проверил — вроде прочный, не хотелось ему руки-ноги переломать.
Ну и пылища… С незапамятных времен тут никто уборку не делал…
Вытащил коробки. Открыл первую.
Старенькие. Изготовлены ещё в государстве рабочих и крестьян…
В коробке лежали ёлочные игрушки из фольгированного картона. В своё время они были доступны каждому малообеспеченному гражданину, копейки стоили, но ёлку хорошо украшали.
Мишка ночью вычитал, что и среди них имеются дорогие и редкие.
Антиквар не спеша извлек из коробки одну за другой трёх рыбок, затем домик, мышку с лукошком, собачку, уточку, кораблик, несколько звёзд и снежинок… В изученном каталоге они среди редкостей не значились. Следом за ними своё место многолетнего пребывания покинули медведь, попугай, барашек, обезьяна. Белочка с орешком, глухарь, опять рыбка… Да, что-то всё это стоило, но раритетом не являлось.
