— Артур. Меня зовут Артур.
— Надеюсь, не король?
— Что?
— Не обращай внимания, это я так, к слову пришлось. Был у англичан такой известный персонаж. Про него и книги писали, и кино снимали сколько раз.
— Нет, — мотнул головой Артур, — не слышал про такого. И кино такое не видел.
— Ну это и неудивительно. Большинство этих фильмов и не сняли даже. Ладно, не обращай внимания. Это все лирика. Нам сейчас ноги уносить надо. Куда идти, соображаешь?
— Прежде всего отсюда уйти необходимо. Командир поисковой группы после того, как она не вышла на связь, обязательно пришлет сюда людей. Их будет много, и они не будут ни с кем разговаривать, сразу начнут стрелять. Особенно после того, как увидят своих погибших товарищей.
— Понятно. Отсюда-то мы уйдем, вопрос — куда? Я тебя про направление движения спрашиваю, а не про последовательность действий.
— Я не могу далеко уйти. Поэтому обсуждать дальнейшее направление движения сейчас бесполезно. Надо отойти и где-то спрятаться. Пусть уйдут солдаты. За это время я смогу отдохнуть и восстановить силы. Тогда и будем думать, куда идти.
— Хорошо, принимается. А идти-то ты сможешь? Да и одеть тебя надо. В одних брюках по лесу долго не набегаешь. Где твой хабар?
— Что?
— Вещи где?
— Вон там, — Артур махнул здоровой рукой, — лежит вещмешок. Где-то рядом плащ-палатка. Еще что-то где-то валяется, сейчас даже не скажу где. Если вам не трудно, снимите с кого-нибудь из убитых куртку. Мне будет достаточно. Я могу идти, только очень недолго. У меня в мешке есть лекарство. Это поможет терпеть боль.
— Хорошо, найду твой мешок. Куртку тоже подберем. Фрицы все здоровенные, что-нибудь на тебя точно подойдет. Давай полежи тут немножко, а я в темпе пробегусь.
Я спустился с холма. По пути содрал с одного из немцев более-менее целую куртку. Пару пулевых пробоин и кровавое пятно на спине можно было не считать. Пробежавшись в указанном направлении, я отыскал брошенный Артуром вещмешок и плащ-палатку. Обычный солдатский сидор. Достаточно увесистый. На ощупь в нем обнаружились консервы, патронные пачки и еще какая-то неопознанная мною мелочовка. Нагрузившись всем этим добром, я поднялся назад. Найденыш мой переместился к краю холма, откуда мог видеть все мои действия. Времени он даром не терял. И здоровенным ножиком уже строгал себе крепкий костыль.
— Ты, как я посмотрю, не сачкуешь тут. На вот, держи. Мешок твой и куртка. Примерь. Я вроде по росту подбирал.
Молча кивнув головой, он напялил куртку. Вышло почти впору. После этого он раскрыл горловину мешка и начал там рыться. Достал какую-то картонную коробочку. Раскрыл и все ее содержимое высыпал в рот. Крякнул, лицо его покраснело. Вынув из мешка флягу с водой, осушил одним духом. Облегченно вздохнул и откинулся на спину.
— Полегчало?
— Да. Еще десять минут. Мне нужно оружие. Моя винтовка сломана и не стреляет.
— Костыль тебе нужен, а не винтовка. Оружия у меня на двоих хватит. Еще и мешок твой тащить. Себя для начала унеси.
— Я не могу без оружия. У меня ранена рука, и врукопашную драться не получится.
— Не до драки нам сейчас. Подождем твои десять минут. Я пока по округе пошарю.
Сбежав к месту недавнего боя, я оставил там парочку неприятных сюрпризов для преследователей. Было искушение заглянуть к снайперу, обрадовать его новостью о том, что его напарник жив. Поразмыслив, я решил этого не делать. Бог весть, в каком он сейчас состоянии. Еще примет меня за приближающегося немца — и хорош! Так вместе и похоронят.
Когда я вернулся назад, Артур уже спускался с холма. Однако! Крепкий парень, нечего сказать. Не знаю, чего он там наелся, но действовало это лекарство с эффективностью лома. Во всяком случае, он уже не кривился при каждом движении. Внешне он выглядел весьма своеобразно. Красноармейские брюки в сочетании с немецкой камуфлированной курткой — сразу и не поймешь, кто такой. Костыль он приладил себе под здоровое плечо, подвязав его веревкой, чтобы не уронить. Куда он дел свой здоровенный ножик, оставалось загадкой. Снаружи его видно не было. Вопрос сей немало меня заинтриговал.
— Артур, а нож-то где? Не забыл?
Он остановился и несколько секунд молчал.
— Нет, он сзади висит. Под курткой на спине.
— А как же ты сидор тащил? Неудобно ведь так.
— Но сейчас я его не несу.
— Хм… А ведь и верно! Как нога?
— Болит, но уже не так сильно. Лекарство помогло.
— Ты аккуратнее смотри! То, что боль не такая сильная — это не значит, что рана зажила. Ну, да ладно. Нам тут не особо далеко топать.
Топать действительно было не очень далеко. От места столкновения мы ушли меньше чем на километр. При этом забрались в самую разнеприятнейшую трясину. Мне пришлось побегать, как вьючному ишаку. Сначала я разведал нужное место и сбросил там часть барахла, потом пришлось тащить Артура. Со своей ногой он там просто бы не прошел. Потом пришлось сбегать еще раз и замаскировать оставленные нами следы. Натоптать ложную дорожку следов километра на полтора. В общем, после всех этих занятий с меня пот просто градом тек.
Вернувшись на островок, который и был-то всего три на шесть метров размером, я обессиленно рухнул на землю. Артур спал или находился в забытьи. Во всяком случае, признаков жизни он практически не подавал. Только стонал иногда во сне. Ножик свой он воткнул в землю прямо около головы. Присмотревшись к ножу, я обратил внимание на то, что клинок слегка блестел, словно смазанный салом. Где он сало-то добыл? Неужто в вещмешке есть, и он в одну харю его стрескал? Вот ведь жмот неправильный! И не поделился даже! Осторожно обойдя остров, я увидел неподалеку от бережка краешек консервной банки. Она упала чуть боком, видимо, ударившись об ветку. А молодец, однако, парень! Пустую банку от консервов закапывать не стал, а утопил в болоте. Если бы не сучок, на который он не рассчитывал, то она улетела бы от берега метров на десять. И хрен бы кто ее отыскал. Подобрав банку, я повертел ее в руках, набил землей и отправил в болото. Закидав спящего ветками, я сам устроился неподалеку от входа на берег. Оборудовал себе лежку, на четырех колышках натянув над ней плащ-палатку. Сверху я накидал всякого мусора. Так что рассмотреть меня даже и вблизи было задачей не из легких. Закатился под плащ-палатку, положил рядом пулемет и винтовку и задремал. Сколько я так проспал, сказать трудно.
Бух! Еще не открыв глаза, я схватился руками за пулемет. Эхо от взрыва еще гуляло между соснами, а я до рези в глазах всматривался в ту сторону, где он прозвучал. Никакого движения я не видел, но это еще ни о чем не говорило.
