\Ананас -- разновидность шариковой бомбы, массово применялись авиацией США.\
-- Совсем американская военщина распоясалась! - Мотнул головой Шелепин, шумно вдохнул влажный жаркий воздух, и добавил: - наша партия заставит их ответить за преступления против вьетнамского народа. Мы все заставим!
-- Думаю, наша промышленность сможет изготовить подобное. - Устинов не выпускал из рук провода, пробуя стереть маркировку, явно прикидывая, какой завод СССР озадачить. - Я заберу их с собой?
-- Конечно, товарищ Устинов! - Лейтенант радостно пожирал глазами Секретаря ЦК. - Если нужно, мы еще собьем и принесем! Сколько потребуется вам и партии!
-- Ну, ну, молодцы. Развоевались! Вы аккуратнее, берегите себя. - В коридорах ЦК Дмитрий Федорович уже давно не сталкивался с такой непосредственной искренностью, и его глаза чуть блеснули влагой.
-- С проводами разобрались, - сменил тему Шелепин. - Вот скажите, как с помехами боретесь?
Расчет погрустнел, эта проблема была куда более неприятной и сложной. Так что отдуваться за всех пришлось командиру. Капитан лет тридцати подробно рассказал о работе мощных установок глушения на базе Б-52, они буквально "заливали" экран РЛС, не позволяя различить отметку цели. Пожаловался на RB-47, который своими активно-шумовыми помехами заваливал операторов ложными целями. Даже штурмовики научились сбрасывать контейнеры с дипольными отражателями, которая легко "уводили" на себя ракеты при автоматическом ведении цели. Ручной режим требовал высочайшей квалификации операторов, и его пока не могли использовать вьетнамские боевые расчеты.
\RB-47, самолет-разведчик на базе бомбардировщика Б-47, кроме прочего, использовался как постановщик помех. Нес большое количество радиоаппаратуры, экипаж 15 человек.\
-- Если так пойдет дальше, нам придется атаковать только те цели, которые можно, а не те, что нужно. - На грустной ноте закончил свой рассказ командир дивизиона.
-- И какие меры борьбы предлагаете? - Шелепин ничуть не удивился, похожую историю он слышал уже раз пять.
-- Есть у меня задумка... - Капитан посмотрел на члена Президиума ЦК, удивился своей смелости, но продолжил, - вот сделать бы систему ложных пусков.
-- О! Чтоб враг не мог понять, летит в него ракета или нет? - Шелепин потянулся в карман за блокнотом. - А вы это своему командиру предлагали?
-- Виноват, не успел!
-- Обязательно напишите рапорт с предложением. Сейчас идет настоящая война умов, любая мелочь будет полезна разработчикам оружия.
-- Есть!
-- Не надо сейчас по уставу рубить, - чуть поморщился Шелепин. - Не приходилось вам сталкиваться с помехами по каналу управления?
Устинов отвлекся от мыслей об очередном ночлеге в бунгало, и начал внимательно вслушиваться в диалог. Это с каких пор комсомолец-карьерист начал разбираться в подобных терминах? Откуда этот гуманитарий слов нахватался? Ведь он не пытается раскопать что-то плохое, наоборот, спокойно и вдумчиво разбирается в ситуации, ищет решение!
-- Что-то такое было, вот на прошлой неделе заметили слабое излучение в этом диапазоне, - удивился капитан, - где-то это уже стало проблемой?
-- Еще нет, но от такого противника можно ожидать любой пакости. Надо бы заранее изучить возможность смены частоты, да и алгоритм кодирования перепроверить. - Опять карандаш скользнул по странице блокнота.
-- А что, бойцы, шрайки сильно досаждают? - вмешался Устинов.
-- Сначала попугали сильно, но мы быстро смекнули, как беду отвести. Главное вовремя засечь его пуск на радаре...
-- Дальше вы все дружно считаете время подлета и луч отводите? - Дмитрий Федорович медленно обвел взглядом расчет. - Или как рекомендовал разработчик комплекса, ракетами их сбиваете?
-- Отводим, конечно. Там лишь бы шрайк случайно в кого-нибудь не засветил. - Взял на себя ответственность капитан. - Рекомендация эта просто дур... невыполнима.
-- Рано вы расслабляетесь, вот сделают для шрайка блок памяти, - Шелепин наконец закончил писать и оторвал взгляд от блокнота, - тогда не увернуться будет.
-- Ужель такими стрелять стали? - Капитан быстро сделал знак своему расчету, чтоб замолчали и слушали.
-- Страшно? - улыбнулся Шелепин. - Еще не было такого, но ведь в США инженеры не зря свой хлеб едят. Думают, сволочи, как посильнее ударить по коммунизму.
-- Были бы отдельные антенны, чтоб выносить их подальше, да как попадет шрайк, легко починить или заменить. - Опять вылез с идеей неугомонный лейтенант.
-- А может забор вокруг поставить, высокий такой, из бамбука? - Добавил другой.
\Идея с забором далеко не идиотская. Их строили в реальности, и довольно часто.\
-- Конечно, я это запишу тоже, - в очередной раз раскрыл блокнот Шелепин, - но у вас есть командиры, не забывайте им сообщать о своих идеях. Ведь на войне многое по другому выглядит.
-- Вот кабы возможность менять частоту каждый день, - высказал вслух свою мечту курносый лейтенант. - Никакие помехи не помогли бы тем бомберам. Подпустили поближе, чтоб не увернулись, и бац, бац, бац, серией с трех пусковых. Как канал освободится, опять...
-- Да чтоб СНР сам складывался в походное положение, - с трудом сдерживая смех поддержал оператор с дальнего конца стола. - И вот бы хоть вентиляторы поставить, а то сидишь у пульта как внутри телевизора, везде горячие блоки, еще и солнце палит...
-- А можно ракету наводить не двумя штурвалами, а одной рукояткой, так здорово в Фантоме управление сделано...
-- И топливо едучее в ракеты не заливать, а то в противогазе и ОЗК в жару неудобно, столько людей уж от того потравилось.
Конец фразы был смазан дружным смехом. Не удержался даже Устинов, он снял очки, прикрыл лицо рукой, опертой локтем на стол, но трясущиеся плечи ясно показывали, что чувствует пятидесятивосьмилетний Секретарь ЦК КПСС.
Напряжение спало, и разговор быстро скатился на бытовые темы, типа слабосильности вьетнамцев при передислокации дивизиона, отсутствия подходящей климату одежды, редкой почты...
* * *
Ночевать поехали в Винь, ближайший от дислокации дивизиона провинциальный центр, что километров на триста южнее Ханоя. Этот городок авиация США ожесточенно бомбила с первого дня войны. Вся дорога была в изрыта свежезасыпанными воронками, по которым колонна едва ползла. Капитальный мост через реку Ка тоже был уничтожен, но понтонная переправа, построенная китайскими добровольцами, исправно работала. Не забыли коммунисты из поднебесной и про идеологию -- на въезде красовался огромный лозунг "Долой новых русских царей в Кремле", а каждый пролет моста украшал плакат с Мао Цзедуном, держащим в руке красную книжечку.
