Предполагается, что ши Али прожил в Дженне примерно год. Сначала он поселился в доме дженне-коя, то есть во дворце султана, но через некоторое время переселился в другой дом, так как во дворце его беспокоили змеи и скорпионы.
Если ши Али и повел себя великодушно по отношению к молодому султану Дженне, то с жителями одной завоеванной области он обошелся так, что это не оставили без внимания арабские хронисты. В то время, когда ши Али решил взять Дженне измором, ему доложили, что жители Томбукту, часть которых была родом из Валаты, а часть-из Футути и Тишита, боясь, видимо, преследований ши Али, покидают Томбукту и возвращаются в родные места. Царь немедля послал в Томбукту вестника, который сообщил, что всем верным ши Али гражданам надлежит собраться на следующую ночь на другом берегу Нигера в Хаукии, а тех, кто не подчинится распоряжению, умертвят.
Как повествуется, чтобы придать больше веса своим словам, вестник выхватил меч из ножен и объявил, что меч он получил от царя и потому может казнить всех непокорных. Город сразу начал пустеть. Многие бросали имущество, захватив с собой только еду на вечер и подстилку для сна. Приказ ши Али вселил такой ужас в горожан, что они бросились из города пешком, не тратя времени на седлание лошадей. Часть слабых и больных провела ночь в Алиборо, часть — в Дженте. Остальные стали переправляться на другой берег Нигера, и, как говорит хроника, многим это удалось. Еще до захода солнца Томбукту был пуст. В городе остались только неспособные двигаться, больные и слепые, у которых не было никого, кто помог бы им выбраться из города.
«Тарих ал-Фатташ» не рассказывает, как закончилось выселение из Томбукту. Хронист упоминает только, что ши Али особенно жестоко притеснял жителей этого города вплоть до самой смерти.
Закрепив свое господство в Дженне, ши Али, по рассказам, вернулся в Гао с большой толпой пленных фульбе (которых он, стало быть, вопреки хроникам не прикончил на месте). Следующие годы ши Али провел южнее Томбукту, стремясь, видимо, и там упрочить свое положение. Примерно в 1478 г. он совершил еще один поход в Хомбори. Когда он находился в окрестностях озера До, ему донесли, что войско моей находится на марше к Валате (куда за несколько лет до этого бежали толпы мусульман из Томбукту). Семьи и имущество моей оставили в Дире. Ши Али сразу двинулся вдогонку за моей. По дороге на Валату он прошел через деревню Сила, начальнику которой следовало остановить моей (чего он не сделал), и убил его.
Затем ши Али пошел в Сама, где провел рамадан. По Делафоссу, он, видимо, отказался от преследования моси-коя и двинулся со своим войском на Дире, чтобы захватить имущество моей. Тем временем моей дошли до Валаты, разграбили ее и двинулись обратно на свои земли. Дойдя до Нигера, моей услышали, что ши Али захватил их имущество, и решили дать бой сонгайскому царю. Но моси-кой отказался от этого намерения, когда приблизился к сонгайскому войску и увидел, сколь оно огромно. Ши Али со своей стороны, увидев, что враг в беспорядке отступает, исполнился мужества и пустился в погоню. Он настиг моей в Коби и наголову разбил их там.
По «Тарих ал-Фатташ», военные операции против моей продолжались шесть-семь лет. К этому времени относят один из самых больших строительных замыслов тех времен. Ши Али решил построить канал от Рас-эль-Ма,[96] расположенного на перешейке озера фагибине, до Валаты. Причины этого проекта были военно-политического характера: главную силу воинства сонгаев составлял флот, и ши Али хотел, построив канал, использовать быстроходные суда в сражениях с туарегами Валаты, а также с моей, которые время от времени начинали притеснять этот город.[97]
Канал так и не был построен, хотя, по некоторым сведениям, он не дошел до Валаты всего семи километров.[98]
Адам Конаре Ба относит время постройки канала именно к моменту погони ши Али за моей. По его мнению, царь сонгаев хотел ошеломить живших в Валате моей, подойдя к городу по воде: узнав, что моей уже покинули Валату, ши Али отказался от своего намерения. Такое толкование не выглядит достаточно убедительным: вряд ли строительство канала могло остаться в тайне, даже если бы строители использовали при этом речную систему. Да и трудно рассчитывать, что моей так долго останутся в Валате, что за это время можно будет выкопать канал в несколько сот километров. (Ведь если бы моей собирались долго пребывать в Валате, они не оставили бы свое имущество в Дире.) Очевидно, планируя строительство канала, ши Али руководствовался более серьезными стратегическими соображениями. Впрочем, возможно, он отказался от прокладки канала, просто убедившись, что затеял непосильное дело.
Сведения о смерти ши Али удивительно неопределенны и противоречивы, особенно если принять во внимание, что другие события его жизни освещены довольно хорошо. Единственно, что достоверно, — это время его смерти: царь сонгаев умер в октябре-ноябре 1492 г. Автор «Тарих ал-Фатташ» считает смерть ши Али возмездием, хотя и несколько запоздалым, жестокому царю, который властвовал так долго, что «люди потеряли всякую надежду увидеть тот день, когда это зло кончится». О причине смерти ши Али хронист говорит только, что она последовала «благодаря одному благочестивому человеку, оказавшемуся в тяжелом положении, поскольку [ши Али] похитил у него дочь». Когда этот человек пошел к царю с жалобой, тот пригрозил сжечь его на костре. Человек ушел «с глазами, полными слез», громко жалуясь Аллаху на свою судьбу: «О господь мой, о творец мой, я молю тебя, всевидящего, всезнающего и всеслышащего, тебя, владыко, молю я прикончить эту распутную и развращенную тварь, которая так долго злоупотребляла твоим попущением и которой твое милосердие напрасно дозволило притеснять благочестивых людей; услышь мой вопль и помоги мне, благоговейно молю тебя».
«Тарих ал-Фатташ» рассказывает, что у ши Али в тот день были и два других благочестивых человека — мори эс-Садик и мори Джейба.[99] Они пришли жаловаться царю на несправедливость, которую проявил по отношению к ним один из царских родственников. Ши Али, как только увидел их, велел арестовать обоих и изгнать на один из островов. Эти престарелые люди также молили Аллаха о. мести, и, говоря об этом, «Тарих ал-Фатташ» с удовлетворением констатирует, что в тот же самый день Аллах лишил ши Али, находившегося в области Хаджар, жизни. Воины сразу же похоронили его в никому неизвестном месте и вернулись к своим занятиям так быстро, что тамошние жители даже не заметили, что кого-то похоронили, тем более царя. Хроника упоминает, что на следующий день после смерти ши Али несколько воинов вернулись на остров, где были оставлены мори эс-Садик и мори Джейба, и освободили обоих старцев.
«Тарих ал-Фатташ» ничего не знает о причинах смерти ши Али, а «Тарих эс-Судан» сообщает, что царь утонул при разливе реки. Это сообщение не выглядит достаточно убедительным, поскольку, как напоминает Руш, к октябрю-ноябрю вода в Нигере всегда уже спадает. Устная традиция рассказывает, что Ши Али был убит после непродолжительной борьбы за власть с сыном его сестры по имени Кассеи Маммара, он же аския Мухаммед. Возможно, последнему, считавшемуся благочестивым мусульманином и имевшему прочное положение командующего сонгайским войском, надоел в конце концов произвол царя, и он его убил. Понятно, что арабские хроники, превозносящие аскию, хранят молчание об имени убийцы. «Тарих ал-Фатташ» упоминает лишь о том, что аския устроил заговор в расчете захватить власть, но он не принес успеха, так как армия осталась верной сыну ши Али — Абубакару, или ши Баро.
О причинах успехов ши Али Бера
Как расширялась подвластная ши Али территория и на чем основывались его военные успехи? Как произошло, что он создал за 20 лет самую мощную империю в Западном Судане? Идет ли речь только о беспощадной жестокости, которая держала в страхе соседние народы и заставляла их признавать его господство?
Когда в последнее время историки стали беспристрастно рассматривать деятельность ши Али, стало ясно, что сонгайский царь был отнюдь не только садистом и распутником, как его рисуют арабские хроники.
Существенной чертой ши Али Бера как полководца была его необычайная энергичность. Все время его господства было одним непрерывным военным походом: своими быстрыми передвижениями он, несомненно, хотел показать вассалам, что зорко стережет свои необъятные владения. Вассалы не могли поэтому плести свои интриги, так как никто не знал, когда и откуда появится войско ши Али.
Другим фактором, способствовавшим возвышению империи сонгаев, было тонкое политическое чутье царя. Завоевание Томбукту и Дженне и особенно резко отличающееся отношение ши Али к жителям этих городов говорят о том, что он прекрасно понимал раницу между находившимися под его властью территориями и не упускал этого из виду. Политическое чутье помогало ему и в выборе времени завоевательных походов. Кроме того, Западный Судан уже созрел для рождения новой империи: сфера власти Мали сжималась, а грабительские набеги моей и туарегов тревожили мелкие племена. Весьма вероятно, что эти племена- прежние вассалы Мали, испытывали облегчение, возвращаясь под эгиду сильной центральной власти после периода раздробленности и неопределенности. Таким образом, внешние обстоятельства были также на стороне ши Али, и он сумел извлечь из них пользу. Возвышению Сонгай способствовала и целеустремленность ши Али: он сознательно шел к созданию империи. Об этом красноречиво свидетельствуют размеры его войска-оно было набрано не для охраны уже имевшихся владений, а для новых завоеваний. Войско поражало своей численностью (когда было в сборе): Акил бежал в Томбукту, увидев сонгайское войско на другом берегу Нигера; также и государь моей отказался от сражения, когда армия ши Али оказалась в поле его зрения.
