Сидящий на слоне Аграмес со страхом наблюдал, как стремительно приближался к нему отряд дилмахов во главе с воином, на плечах которого развивался красный плащ. Совершая свою рокировку, царь гангаридов полагал, что этим ходом он сможет выиграть время, и его носороги прорвут неприступный строй македонской фаланги. Даже когда его сын пал, Аграмес надеялся, что у него ещё есть шанс на победу. Что сражающийся в первых рядах Александр, будет убит или ранен, либо воины смогут надолго задержать его продвижение к Аграмесу. Но все было напрасно, пехота была слабой защитой властителю Магадхи и только верные кшатрии из личного войска Аграмеса, смогли притупить натиск неистового македонца.
Всем казалось, что Александр будет пробиваться к царскому слону, но у потрясателя Вселенной были другие намерения. Пока кшатрии лихорадочно пытались закрыть своими телами царя гангаридов, Александр прорвался к знаменосцу и убил его.
Второй раз за день рухнул штандарт Аграмеса теперь окончательно и бесповоротно. Это вызвало громкий стон у индийцев. Увидев второе падение царского знамени, многие раджи немедленно отдали приказ своим отрядам покинуть поле боя, возникла паника.
— Сдавайся, Аграмес! — прокричал Александр, подхватив с земли поверженный штандарт и яростно потрясая им. И вновь вместо ответа в Александра со слона полетел дротик. Спасаясь от летящей на него смерти, давно потерявший в схватке свой щит, Александр поднял на дыбы коня. Острие дротика угодило в шею животному, и оно пронзительно заржало. В гневе, полководец вырвал дротик из тела коня и метнул его в Аграмеса.
Его бросок был более удачным. Дротик прошелся над щитом гангарида и ранил царя в плечо. Обрадованный этим, Александр бросился на прикрывавших Аграмеса кшатриев, но его раненый конь захрипел и стал оседать, припадая на передние ноги. Александр успел соскочить с жеребца, но это вызвало у него сильное головокружение, и он упал на колени.
Опасаясь за жизнь царя, дилмахи вновь ринулись к Александру, и это спасло Аграмеса от неминуемого плена. Воспользовавшись возникшей суматохой, царь гангаридов пустился в бега. Трезво рассудив, что на коне он быстрее сможет уйти от врагов, Аграмес без промедления покинул слона и, позабыв о величии, поскакал прочь с поля битвы.
Когда Александр пришел в себя, и ему рассказали о бегстве царя гангаридов, губы полководца скривились в презрительной гримасе.
— Трус, он не достоин, быть ни чьим царем — молвил победитель, с трудом поднимаясь на ноги опираясь на своих воинов.
— Коня! — потребовал повелитель Азии.
— Тебе нельзя ехать государь! Эта гонка вымотает тебя! — взмолился командир дилмахов Лисандр.
— Тогда поезжай ты, но добудь мне голову Аграмеса — приказа царь и вновь покачнулся от сильного головокружения.
С большим трудом он сел на подведенного ему коня, четвертого по счету и медленно поехал по полю битвы. К этому моменту сражение уже затихало. Преследуемые македонцами гангариды бежали, спасая свои жизни. Многие раджи торопились сдаться на милость победителя, спешно заверяя македонцев, что они сторонники славного Чандрагупты и друзья Александра.
Враг был полностью разгромлен, но за свою победу македонцы заплатили хорошую цену. У самого царя, лекари нашли перелом левого плеча ушиб правого бедра, мелкие множественные ранения рук, головы и тела. Серьезные раны получили Гефестион, Птоломей и Мелеагр. В борьбе со слонами и носорогами погибли Никандр и Аминта, был ранен, а затем скончался Филипп горбатый. В схватке с прорвавшимися к лагерю кшатриями пал Гектор. В самом конце сражения погиб Эринний, был ранен Эвмен и Лиссимах.
Выполняя приказ царя, Лисандр собрав дилмахов, и бросился в погоню за Аграмесом. Неистово нахлестывая усталых коней, отряд мчался по направлению Варанаси, намериваясь ворваться в него на плечах беглецов. Словно на крыльях летел Лисандр стенам города и к своему удивлению обнаружил, что ворота его наглухо закрыты.
Стоявший на стене правитель Варанаси известил Лисандра, что Аграмеса в городе нет. Увидев толпы беглецов, отцы города решили не пускать повелителя Магадхи в свои стены и закрыли перед ним ворота. Одновременно с этим раджа Варанаси объявил Лисандру, что город готов сдать Александру, если ему будет оказана та же милость, что была оказана Каушамби. С этими новостями, Лисандр вернулся к македонскому царю, отказавшись от преследования Аграмеса. Не зная окружающую местность, и не имея проводника, продолжать погоню было очень рискованным шагом.
По приказу царя, лагерь Аграмеса был полностью отдан на разграбление войску. Такова была цена за мужество и пролитую кровь простых солдат и их командиров. В шатре владыки гангаридов был обнаружен великолепный трон из резной слоновой кости, богато украшенный золотом и каменьями. Спинка была выполнена в виде павлиньего хвоста, который переливался различными самоцветами. Царский скипетр имел на своей верхушке огромный рубин, богато обрамленный белым жемчугом. Малый походный венец был украшен сапфирами и изумрудами вперемежку с бирюзой. Все это было преподнесено в дар Александру, но тот приказал продать эти сокровища и разделить вырученные деньги среди семей, погибших воинов.
— Для меня достаточно только этой победы — скромно молвил полководец. У потрясатель Вселенной и покорителя Ойкумены были свои жизненные ценности.
Так же победителям досталось многочисленное царское оружие, отделанное золотом и серебром, золотая посуда, купальня и прочая утварь. Царский гарем и индийские танцовщицы были сразу розданы солдатам и их командирам.
Получившее столь щедрые дары все македонское войско в один голос славило своего царя, чей воинский гений сумел разгромить во много раз превосходящего врага и овеять их оружие неувядаемой славой. А тысячи и тысячи бежавших с поля битвы воинов разнесли по всей восточной Индии весть о явлении грозного Гангадхара (покорителя Ганги), явившего им свою божественную силу и подарившего жизнь.
Глава VI.
Гибель рыжебородого властелина
Блистательная столица Нандов Паталипутра вот уже в течение нескольких дней ожидала гонцов от царя Аграмеса с известием о разгроме богомерзкого македонца посмевшего замахнуться на священные земли гангаридов. Жители столицы только об этом говорили с утра до ночи, но радостное известия запаздывало и это порождало среди населения легкую смуту.
Появление глубокой ночью самого царя с небольшой свитой вызвало сильное удивление и страх у встретивших его обитателей дворца. Возникший из ночной тьмы владыка Магадхи был мрачен и раздражен. Бросив поводья своего коня застывшему в изумлении слуге, он скорым шагом прошел в свои покои, потребовав к себе начальника дворцовой стражи. Все это тут же породило во дворце тревожные слухи о поражении властителя державы Нандов от северного пришельца.
Многие из придворной челяди отказывались в это верить, однако скромный царский эскорт и поведение владыки свидетельствовали об этом лучше всяких слов.
Страх и уныние охватил гангаридов и все как один, вспомнили другое вторжение с севера. Много сотен лет назад в эти райские земли, вторглись свирепые воины на колесницах во главе с могучим Индрой. Пришельцы покорили все земли Махаджанапада, навязав уцелевшим жителям свою культуру и религию. Теперь видно настал через гангаридов испить эту горькую чашу.
Таковы были ночные настроения, а утром царь Аграмес показал себя подлинным самодержцем. Получив сокрушительное поражение от врага, он не пал духом как перс Дарий, а с неукротимой энергией принялся исправлять положение дел.
Ещё на небосвод не взошло солнце, а из дворца уже были отправлены гонцы ко всем магадхским князьям и раджам, с грозным приказом привести к столице ранее собранные ими воинов, вместе со слонами, конницей и колесницами. С южных границ повелитель затребовал стоящие там войска по охране рубежей державы Нандов от набегов диких дандаритов.
Горные кланы провинции Ваджи были извещены о щедрых милостях для царских воинов, и приглашением пополнить ряды войска гангаридов. В самой столице было объявлено осадное положение и закрыты все ворота. Одновременно тайная стража арестовала нескольких вельмож по подозрению в сношениях с предателем и изменником Чандрагуптой.
Проводя это, владыка всем своим видом демонстрировал, что досадное поражение от македонца, нисколько не поколебало его решимости одержать победу в этой войне, и выгнать захватчика из Индии. Так было заявлено на приеме во дворце, который царь Аграмес дал для своих подданных на следующий день после возвращения с поля боя.
Объяснив свое поражение от Александра предательством некоторых раджей и плохой выучкой пехоты, владыка пообещал наголову разбить македонцев здесь же, под стенами Поталы. Оперевшись на ручки золотого трона с головами тигра, Аграмес щедро сулил стоявшим у его подножья вельможам, персидские и бактрийские сатрапии, которыми они будут владеть после победы над врагом.
