Протянув над полом руки, я ухватил ими за ботинок и резко провернул. Поддернул вверх.
— А-а-а-ть!
Со всей высоты своего роста «участковый» сверзился на пол. Не давая ему прийти в себя, я метнулся над полом и от всей души приложил его кулаком по затылку. Вернее, по тому месту, где ожидал его найти. Попал по уху, и пришлось добавить пару раз. Тело подо мною обмякло.
Бах! Бах!
Ага, это второй. По вспышкам видно, что он сейчас на междуэтажной площадке. Ну что ж, парень, сам виноват. Очередь из «АПС» перечеркнула площадку на уровне колен.
— А-а-а-а!!!
Готов! В два прыжка я слетел вниз. Тут пыли было поменьше, все же окно рядом. Так что видимость была лучше. На площадке скорчился еще один парень в милицейской форме. Сержантские погоны? Уж не тот ли сержант, которого Демин из окна видел? На площадке валялся пистолет, разглядев который я облегченно вздохнул. Как бы у нас ни пеклись об оснащении милиции, «береттами» постовых пока что не вооружают. Наподдав пистолет ногой, я перевернул вопящего на живот и, безжалостно разведя его руки в стороны, придавил их коленями.
— А-а-а!
Пуля ударила в пол рядом с его головой, выбив осколки бетона. В свою очередь, они уже самостоятельно саданули его по уху.
— Колись, падла, кто послал?!
— А-а-а! Мирон! Мирон послал, больше не знаю ничего!
Это еще что за персонаж? Какой такой Мирон? Кто это еще по мою душу отыскался?
— Задание какое?!
— Найти тут хмыря одного… Ну… Чтоб не ушел… Больно же! Я же кровью сейчас истеку! Вызови «Скорую»!
— Кто еще внизу?!
— Никого, двое нас было. Больно же!!
Возле дома заскрипели тормоза. Так, это еще кто прибыл? Мирон пожаловал? Отцепив с пояса мнимого милиционера наручники, я сковал ими его руки. Поднялся наверх и проделал ту же операцию с первым. Позаимствовав у него «глок» (надо же!), я сменил обойму в «АПС». Теперь побрыкаемся. Спустившись еще на один этаж, я присел за выступом стен и приготовился.
Яковлев подошел к окну. На улице шел дождь, и видимость была неважной. Что он там увидел? В это место мы приехали около двух часов назад. Правильнее было бы сказать, что меня сюда принесли, нимало не озаботившись моим на то согласием. Иными словами, когда на этаж ко мне ввалилось около десятка здоровенных бугаев в масках и бронежилетах, настороженно прощупывавших все и вся автоматными стволами, я полностью потерял возможность влиять на происходящее. Подхватив меня под руки, бравые ребятишки загрузили мое тело в микроавтобус, стоявший около подъезда, и в темпе рванули неведомо куда. Самое пикантное заключалось в том, что абсолютно все мои документы остались дома. В том числе и разрешение на ношение оружия. И я теперь прикидывал, каким образом буду добираться обратно, имея при себе целый арсенал. Ибо помимо приватизированного мною «глока» я прихватил еще и парочку магазинов к нему, выудив их из карманов «участкового». Ему хватило за глаза еще и штатного «Макарова», который так и остался у него в кобуре. Здраво рассудив, что два пистолета ему ни к чему, я забрал «глок» себе. И теперь размышлял, каким образом я, без денег и документов, возвращусь домой. Разве что одолжить у охраны сумку? Да и видок у меня… Бомж не бомж, но явно подозрительный тип. Да и дом мой теперь… не самое удобное для проживания место.
По приезде в это «убежище» я обошел здание, рассматривая обстановку и прикидывая дальнейшие действия. Выходить на улицу мне не разрешили, настоятельно порекомендовав не дразнить гусей лишний раз. Воспользовавшись ванной, я попытался привести себя в божеский вид. За этим занятием меня и застал Яковлев. Вместе с двумя охранниками он ворвался в комнату как группа захвата в притон. Если бы я заранее не увидел его в окно, то, ей-богу, схватился бы за оружие.
— И снова здравия желаю, товарищ генерал-лейтенант! Не получается у нас с вами сегодня распрощаться никак.
— Да ладно вам… — Яковлев сел в кресло и как-то сразу сгорбился, будто из него вытащили стержень. Обернувшись к охранникам, он жестом отправил их на улицу. Ребята молча вышли из комнаты, окинув ее на прощание внимательными взглядами.
Прихватив из холодильника бутылку кока-колы, я взял из шкафа пару стаканов и подсел к нему. Плеснул в стаканы наполовину.
— Другого не предлагаю, ибо не в курсе, где оно тут стоит.
Думаю, что, если б я налил ему чистейшего спирта, Яковлев этого и не заметил бы вовсе.
Стакан с кока-колой он махнул не глядя, как стакан с водкой. Поставил его на стол и поднял на меня взор.
— Вы сами-то как? Целы?
— Ну, врач ваш меня по дороге осмотрел на скорую руку. Синяки и ссадины не в счет, в ушах звенит, так это и понятно. Сказал, что ничего серьезного, повезло. Куда меня, кстати, притащили? У меня там квартира нараспашку, заходи и бери. Надеюсь, в этот-то домик никто, кроме вас, не заявится с визитом? В смысле — незваный гость?
— Нет. Про это место вообще мало кто знает. Да и охрана тут… так что не волнуйтесь, Александр Сергеевич.
— Ну, охрана у меня и дома была… неплохой, скажем так. Что с ними, кстати, уцелел кто? Я троих видел, так там…
— Лейтенант Блинов, водитель машины, на которой вас привезли. Ранен, но жить будет.
— А остальные?!
Не отвечая, генерал поднялся и подошел к окну.
Я не лез к нему с расспросами.
Постояв немного, он вернулся к столу и сел. На этот раз стержень был на месте, и я вновь увидел перед собой утреннего серьезного дядьку.
— Их было восемь человек… Блинов — девятый. Спасти сумели только его.
— И кто ж это тут у нас такой… нахрапистый? Кому теперь «спасибо» сказать надобно? Так сказать, «визит вежливости» нанести?
— Пока не знаем. Специалисты работают. Ответ жду с минуты на минуту.
— А эта парочка, что я вам в подъезде упаковал? Надеюсь «демократические» свободы на них не распространяются? А то бы я с ними побеседовал. Вкрадчиво так…
— С ними уже… беседуют.
— Кто такой Мирон?
— А?
— Тот, что на площадке, с простреленными ногами, назвал имя — Мирон. Это что за личность?
— Мирон… Не знаю…
— Позвонить я могу?
— Кому?
— Михайловскому, кому ж еще? Или у вас и своя, аналогичная служба имеется?
— Звоните. Мы хоть и многое можем, но он… он сильный специалист.
— Лучше ваших?
— Да. Лучше. Я бы сказал — он гений.
— Тогда давайте телефон. Мой дома остался.
Яковлев протянул мне трубку. Димка откликнулся не сразу, пришлось обождать.
— Здравия желаю, товарищ генерал-лейтенант. — Голос его был сух и официален.
— Не дорос я пока до таких чинов, — хмыкнул я в трубку. — И с чего это ты вдруг стал такой официальный?
