Учитель ответил:
- Философский камень июши. Нефрит, который произрастает в мифическом Куньлуне, где правит богиня Сиванму. Это всего лишь легенда. Есть средства для сохранения жизни, но нет лекарства для бессмертия.
- Я благодарю вас за искренность, - сказал Чингисхан, но голос его был очень печальным.
Глава 11. Тайна Чань Чуня
В этот же вечер под предлогом наблюдения за звёздами, Учитель увёл меня на прогулку. Разговор, который состоялся между нами, перевернул все мои представления о времени, пространстве и встречах во Вселенной. И я, наконец-то, узнал тайну Чань Чуня.
- Ты удивляешься, Сун Си, но не решаешься спросить об истоках моих знаний, - сказал даос. – Я позвал тебя в это уединенное место, чтобы рассказать кое-что. Не удивляйся ничему. Все в этом мире возможно. А не рассказал я тебе этого раньше, чтобы ты лучше узнал и понял меня. Мне уже много лет. Но ответить на вопрос – сколько именно, мне будет сложно, потому что мне 74 года и, в то же время, больше тысячи лет.
Признаться, я онемел.
- Как это может быть? - робко сбросил я.
- А я думал ты догадаешься сразу. Тогда я расскажу тебе одну историю.
«Давным давно в эпоху правления императора Цинь Шихуанди жил в Китае юноша. Ему только что исполнилось 16 лет и был он из знатного, но обедневшего рода. Поэтому, юношу взяли переписчиком в особую канцелярию – там переписывали и переводили необычные рукописи, которые были найдены при аресте и обыске провинившихся перед императором. И вот однажды юноше принесли рукопись, исписанную странными письменами. Никто не мог прочитать написанного и юноше велели просто скопировать рукопись. Как юноша не старался, работа не шла и закончилось это тем, что его решили примерно наказать. Взмолился юноша: «Ведь я же ничего не сделал плохого! Я просто не понимаю, что там написано!». Тогда старший чиновник Ван Лю усмехнулся и сказал: «Ну что же, у тебя будет возможность узнать, что там написано. Так сказать, из первых уст». Он хлопнул в ладоши, вбежала стража, юношу схватили и отвели в императорскую тюрьму.»
- За что? – вырвалось у меня.
- А просто так, - ответил Чунь Чань. – Еще египетские фараоны говорили: «Народ трепещет тогда, когда наказываешь не виноватого, а безвинного». Рассказывать дальше?
- Конечно, Учитель. Я слушаю вас с вниманием и интересом.
- Тогда, я продолжу.
«Когда глаза привыкли к темноте тюремной камеры, юноша заметил в углу какое-то шевеленье. Он подошел и увидел странного маленького человечка.
- Кто ты? – спросил юноша.
- Кто ты? – эхом отозвался человечек.
И юноша почему-то рассказал ему свою историю. Человечек слушал очень внимательно, а когда юноша дошел до рассказа о рукописи, которая привела его в тюрьму, человечек горько усмехнулся и сказал:
- Ты пострадал из-за меня. Но мы сможем выбраться отсюда, если ты поверишь мне. Один я не могу открыть портал, мне не хватает энергии.
Так впервые юноша услышал это странное слово – «портал»».
- Я, кажется догадываюсь, с кем встретился юноша! – сказал я. – Это был Корнелиус! Он не человек, он гном.
- Ну, наконец-то! – улыбнулся Чунь Чань. – А кем был тот юноша ты догадался?
- Да, Учитель, - почему-то шёпотом ответил я. – Это были вы.
- Ты все понял правильно. Давно хочу узнать: как зовут тебя в твоем мире?
- Мавка, - ответил я.
- Ну что же, Мавка, Корнелиус рассказал мне историю Гибельной Вещи, рассказал, как отобрали у него статуэтку. Когда портал на Землю открылся, то он попал в район строящейся Великказл:
ой стены. Его схватили, как шпиона. Обыскали, нашли статуэтку и дневник.
- Дневник остался в Нашем Мире, - сказал я.
- Это была копия, которую Корнелиус успел сделать, покидая родную планету. Корнелиуса заточили в одиночную камеру, куда попал и я, в наказание за лишние вопросы.
- А где сейчас Корнелиус? – спросил я.
- Не знаю. Мы расстались почти тысячу лет назад. Корнелиус хотел вернуться обратно, но наших совместных сил, как оказалось, хватило лишь на открытие пространственно-временного портала Земли. Нас выбросило из тюремной камеры, но разбросало по разным земным эпохам. Мне повезло, я остался в Китае. Здесь время течет медленно. Почти ничего не изменилось ни в языке, ни в обычаях. Так я стал отшельником и достиг высот мудрости.
Чань Чунь усмехнулся и сказал:
- А теперь главное. Корнелиус успел рассказать мне, что нейтрализовать действие нефритовой статуэтки может … - нефритовая статуэтка!
- Как это? – изумился я.
- Если из земного нефрита сделать другую статуэтку и поставить ее рядом с той, то Богиня Войны потеряет силу. Она как бы разрядится и станет просто красивой статуэткой.
- Но как все это осуществить! Как заставить Темуджина взять еще одну статуэтку?
- Для этого, - ответил Чань Чунь, - нужно знать, что любит Повелитель Вселенной. А он любит коней.
И с этими словами Учитель достал из своего широкого рукава великолепного коня, сделанного из нефрита. Я не мог оторвать глаз, так был прекрасен этот конь.
- Нравится? – спросил мудрец.
- Очень, но кто же его сделал?
- Я, - просто ответил Чань Чунь. – Осталось подарить его Чингисхану. И вот тут я должен спросить тебя, Мавка. Готов ли ты остаться на этой планете еще на четыре года?
- Еще на не четыре года?!!
- Да. Когда Конь и Богиня встретятся земные порталы вновь закроются, но только на четыре года. Однако ты можешь отказаться и вернуться к себе прямо сейчас – энергии Коня хватит, чтобы обеспечить твое возвращение, но уже не хватит, чтобы разрядить клон. Вы так его называете, не правда ли?
- Я остаюсь! - твёрдо ответил я. – Конь встретится с Богиней. Будем ждать случая, чтобы передать Коня Темуджину.
И вскоре случай представился. Спустя несколько дней после этого памятного разговора, Чингисхан отправился в горы охотиться. Там, стреляя в кабана, он впервые в своей жизни, упал с лошади и расшибся. Узнав о случившимся, Чань Чунь поспешил к юрте Чингисхана. Я сопровождал Учителя. Стража впустила нас и Чань Чунь, поклонившись, спросил:
- Может ли дикий человек с гор предложить Вам свою помощь? В изучение даоской доктрины входит и познание свойств трав. У меня есть для Вас особый бальзам.
И мудрец достал из широкого рукава халата небольшой фарфоровый сосуд. Глаза Чингисхана полыхнули странным огнём. Учитель заметил это. Ничего не говоря, он открыл сосуд и достал немного приятно пахнущей субстанции зелёного цвета со словами:
- Вчера я поцарапал ладонь, когда рассматривал неизвестное мне растение. Вот я мажу бальзам на царапину перед Вашими глазами. Смотрите, что будет.
И Чань Чунь намазал бальзам на кровоточащую полоску на своей ладони. Я удивленно подумал: «Где это он вчера поранился? Никаких кустов и в помине не было».
Пока я думал произошло удивительное – рана на ладони Учителя захлопнулась будто створки раковины и через пару мгновений ладонь стала гладкой. Чингисхан улыбнулся.
- Где же растёт растение, которое режет ладонь как нож? Я могу отличить одну рану от другой. Вы мудрый человек. Примените свой бальзам, но пусть все выйдут.
И мы вышли. В юрте нступила тишина, а через некоторое время раздался ласковый голос Учителя:
- Ну вот и все. Придется пару дней полежать, чтобы кости отдохнули. Бальзам для тела, а для души я принёс вам другой подарок.
Я представил, как даос достает из рукава халата прекрасного нефритового Коня и, в то же мгновенье, услышал возглас Повелителя Вселенной:
- Хо! Второй раз в жизни я вижу такую красоту! Чем могу я отблагодарить Вас.
И Чань Чунь сказал:
- Разрешите мне вернуться домой.
ЭПИЛОГ
На десятый день третьего месяца 1223 года мы все, наконец-то, покинули лагерь Чингисхана. Учитель получил в подарок лошадей и указ с личной печатью Повелителя Вселенной, в котором говорилось: «Все учителя доктрины Дао освобождаются от уплаты налогов».
Мы проехали почти двадцать ли, как вдруг раздался гром среди ясного неба и Солнце померкло на мгновенье. Вздрогнули лошади, вздрогнули, сопровождающие нас монголы и стали разворачиваться назад, чтобы узнать, что случилось в лагере. Лицо Учителя оставалось безмятежным. Он улыбнулся и тихо сказал мне:
- Они встретились. Гибельная Вещь превратилась в красивую статуэтку. Ты выполнил свою миссию, Мавка.
- Не я, а Вы, - тихо ответил я.
- Мы! – твёрдо сказал Чань Чунь и добавил:
- Порталы закрылись, но только на четыре земных года. Ты вернешься домой в то мгновенье, когда над тобой пролетят сначала черный, а потом белый журавли.
- И что же теперь будет? Войны закончатся? – спросил я.
