золоченой саблей на боку. Осанка, голос, манеры… Ликом, правда, не слишком казист, и волосы со лба давно убежали, но для принца — вполне. Для сказочного, конечно, такому самое место на обертке от шоколадки и на утреннике для детишек в подшефном совхозе. Или на оперной сцене, голос очень даже подходит.
— Графиня!
Задумалась — и пропустила момент, когда Его королевское высочество всемилостивейше соизволил обратиться лично к ней. Голову наклонил этак изящно, полшага вперед сделал.
— …Хочу лично вас заверить, что на земле Королевства Италии вы совершенно вольны в своих поступках. Более того, в любой момент вы можете получить убежище во владениях моего августейшего отца. Есть идеалы, которые выше всякой политики!
На этот раз по-французски, без акцента, но не слишком убедительно. Где все они были со своими идеалами при Муссолини?
Принц, кажется, понял, что гостью не впечатлил, но второй попытки предпринимать не стал. Улыбнулся чуть виновато…
— Я делаю, что могу, графиня. Могу лишь добавить, что рад передать вам привет от моего хорошего друга и брата, который так и не смог бросить курить.
Соль, даже не попытавшись понять, что все это значит, вежливо поблагодарила.
Уже на лестнице, когда золоченые двери остались за спиной, господин Потемкин проговорил не без удивления:
— Привет от третьего лица на официальном приеме? Но как быть с этикетом?
— Предлагать политическое убежище? — задумалась tovarisсh Богарне. — Очень похоже на провокацию!
Соль промолчала. Во-первых, из скромности, столь приличествующей юной графине, а во-вторых…
«— Курите, господин Рихтер. Я уже в таком возрасте, что должна потакать мужским слабостям.
— Не буду, жене обещал… Нет у меня характера, фройляйн!..»
Вспомнила! Железная Маска, он же камрад Лонжа, заместитель Харальда Пейпера. Германское сопротивление!
На душе сразу же стало веселее. Не забыл! А ведь господин Рихтер не принц из «Золушки», а настоящий боевой командир. Друг Умберто? Почему бы и нет, но брат? Кого короли и принцы братьями называют?
* * *
К воротам пришлось идти через огромный двор, ежась под каплями холодного дождя. О Соль словно забыли, господин Потемкин негромко беседовал с сопровождающим их офицером в пышной форме с настоящими перьями на шляпе, tovarisсh Богарне о чем-то крепко задумалась. Дева Соланж решила им не мешать, потом обо всем расспросит. Вот только… Ответят ли? Что бы ни говорил принц Умберто про высокие идеалы, ее судьбу уже решила Инстанция. Не поспорить и не убежать.
Сразу за воротами их ждал черный посольский автомобиль, рядом с которым переминались знакомые охранники. Соль с грустью вспомнила «Сферу», с которой пропутешествовала через половину Европы. Модуль!.. Размер!.. Закрепить!.. Управление!.. И — прямо в зенит. Но аппарата у нее нет, и лететь, считай, некуда…
Между тем, господин Потемкин, оставив в покое итальянца, переключился на ее спутницу.
— Нет-нет, милейшая Дарья Евгеньевна, никак не рекомендовал бы. Милан, конечно, сказочно красив даже в такую погоду, но сейчас дует северный ветер…
Соль ушам своим не поверила. Оказывается, суровая tovarisсh Богарне еще и Дарья Евгеньевна, причем милейшая. Вот оно, раздвоение личности! И ветер откуда? Желтые листья на деревьях даже не дрожат…
— Р-рдах! Рдах! Р-р-рдаум!..
Земля ушла из-под ног. Мостовая надвинулась, серый булыжник ударил в лицо, а потом что-то тяжелое навалилось сверху.
— Рдах! Р-рдах! Р-рдах!..
Вкус крови во рту, боль в руке. Жива? Кажется…
Северный ветер.
E muoio disperato! E non ho amato mai tanto la vita!
2
— Клошмерль [21]? Он, в самом деле, так называется? — поразился Анри Леконт, откладывая в сторону очередную бумагу.
— Городишко? — охотно откликнулся шофер. — Так и называется, шеф. Дыра, я вам доложу.
Бывший учитель словесности покатал название на языке. Клош-мерль. Кош-мар!
— Был там позавчера, так чуть с местными не подрался. У них там строго — чужака увидят, сразу бьют. Ну, наши парни их живо отучат. Армия — это сила!
Анри Леконт невольно почесал затылок. Армия — конечно, сила…
— А чего им не драться, если почти вся молодежь без работы? На заработки ездят, а вернутся, сразу в тамошний ресторан — отмечать. Только какой, извиняюсь, ресторан? Кабак — он кабак и есть.
При этом парень зачем-то погладил левую скулу.
Бывший учитель бегло перелистал оставшиеся бумаги. Сказали бы ему еще вчера!.. Но с другой стороны, почему бы и нет?
— Сапер ошибается один раз, — наставляла его мадам Жубер. — Учитель вообще не имеет права на ошибку. В классе может произойти что угодно, включая массовое помешательство и нашествие бежавших из зоопарка тигров. Вы должны быть готовы! Ровная спина, осанка, уверенный взгляд. Нечего сказать — сами задавайте вопросы, чем увереннее, тем лучше. Ученики, как и влюбленные женщины, ценят силу. Пока идет урок, вы и король, и фельдмаршал, и отец с матерью…
Помогало! Особенно в первые год-два, когда его обступали стеной юные, трепетные создания и с каждым шагом подходили все ближе и ближе…
— Вот он! — шофер ткнул рукой куда-то вперед. — Клошмерль, шеф!
Красные черепичные крыши, глухие каменные заборы, дымок из труб… Приют драчунов выглядел весьма обыденно.
— Замок, который Этлан, чуть дальше, — продолжал шофер. — Сразу за рекой, только мост проехать.
Анри Леконт попробовал название на вкус. Этлан… Вполне! Романтично — и даже немного загадочно.
* * *
Река больше походила на
