дороги. Нам бы хотелось очень вкусно поесть. Мы вас обязательно отблагодарим. Принесите на ваше усмотрение! Что-нибудь их первых блюд можете предложить.
Тётка слегка зависла от такой моей речи. Но быстро настроилась и затараторила, как печатная машинка:
— Есть харчо. Очень рекомендую! Можно и солянку сборную мясную.
Прерываю этот словесный поток обращаясь к Натану?
— Пап, тебе харчо или солянку?
— Харчо. — мой «папа» немногословен. Он уже понял, что весь разговор буду вести я.
— Два харчо, пожалуйста! А из салатиков что есть?
— «Витаминный», «Столичный»…
— Два столичных…
Я помню, что столичными салатами в ресторанах называли обычно, что-то типа салата оливье с вариациями.
— Соленья есть?
— Да, маринованный чесночок, черемша, огурчики.
— Сделайте ассорти!
Официантка немного растаяла. Она почувствовала, что на этом столике можно неплохо навариться.
— Теперь на второе, что предложите?
— Антрекот, бифштекс…
— А куриные отбивные в кляре есть?
— Да, да, конечно. Что на гарнир возьмёте? Рис, пюре картофельное?
— Рис. Ну и зелень, если есть…
— Конечно, конечно… Пить, что будете?
— Па-ап! Ты коньячку выпьешь? Тебе же никуда сегодня уже ехать не надо будет за рулём…
Мне кивают в ответ.
— В графинчике грамм сто пятьдесят, коньяк у Вас какой получше есть…
— Армянский, пять звёздочек.
— А мне лимонада. Давайте сразу бутылки три. Я думаю. нам с папой на вечер хватит.
— Всё? — официантка быстро-быстро записывала мои хотелки в блокнотик.
— Вроде да. Хлеб…
— Это уже будет. Вам что сначала подавать?
Вот это сервис. Заглотила щучка наживку. Видимо порхать весь вечер вокруг нас будет как бабочка.
— Сначала закуски, салатики, коньячок, лимонад… А первое минут через пятнадцать-двадцать. Мы не спешим. Со вторым уже после разберёмся.
Я незаметно для окружающих, но вполне заметно для официантки, опускаю ей в карман передника синюю пятёрку.
Она грациозно, как балерина, при её-то комплекции, зашагала в сторону ресторанной кухни. Ну а мы стали оглядываться по сторонам.
Зал ресторана был довольно большим. Я бы сказал, что продолговатым. Мы сидели в самом дальнем углу от ресторанного оркестра. Хотя какой оркестр? Рояль, контрабас, саксофон, аккордеон. Что-то ещё, не видно отсюда. Певичка немолодая, судя по голосу. Но поёт от души, с задором. Репертуар вполне современный для 1970-го года. Ландыши, Два берега, Пять минут… но для меня музыка была лишь фоном. Очень быстро на нашем столе появились тарелки с салатами и закусками. Графинчик с коньяком, вряд ли таким уж пятизвёздочным. Как обещали. Лимонад…
Я налил в рюмку Натана грамм пятьдесят коньяка, а себе лимонаду в большой бокал. Схулиганив, плеснул себе в лимонад тоже граммулечку алкоголя. Натан посмотрел на меня укоризненно, но промолчал.
Чокнулись, выпили. Натан залпом, а я не спеша глоточками. И не весь бокал сразу. Салатик был вполне съедобным, а мы голодными. Когда принесли харчо, от салатов не осталось даже воспоминаний.
Ну, что же. Харчо здесь делал явно кавказец. Не обязательно грузин, хотя и это тоже не исключено. Сытный супчик и порция большая. Я даже не доел до конца. Оставил место под второе.
Куриную отбивную я тоже доел, но рис почти весь остался на тарелке. Запивая обед лимонадом, я чувствовал, что скоро лопну. Объелся.
Натан сидел довольный и сытый. Коньяк он допил. И видимо градус его удовольствия был высокий. Я даже его сфотографировал. Он был такой серьёзный с ножом и вилкой над трупиком курицы…
Фотоаппарат я обновил ещё раньше, снимая по дороге всё подряд. А сейчас просто «добивал плёнку, чтобы с утра вставить новую.
Мы ещё посидели, а потом к нам снова подошла официантка за расчётом. Я мельком глянул в цифры на листочке.
— Пап, дай денег! Я рассчитаюсь.
И вот тут Натан сделал то, на что я не рассчитывал. Он достал из кармана пиджака сразу всю начатую пачку пятёрок и протянул мне. Сразу же вспомнился эпизод из фильма моего будущего времени — «ДМБ»: Братья Алиевы сделали ошибку, сразу показав все деньги.
Это я понял по блеснувшим глазам нашей официантки. Но я спокойно отсчитал сумму по счёту, добавив сверху три пятёрки и со словами: «Сдачи не надо!», передал довольной тётке.
Мы ещё посидели чуть-чуть, попивая лимонад, а потом покинули уютное заведение. На улице был приятный майский вечер. Свежо, но не холодно. А нам, после сытного обеда-ужина, так вообще офигительно.
— Пойдём, прогуляемся! — предложил я, хотя и подозревал, что жадная официантка может нам подкинуть проблем на вечер.
Но я всегда руководствовался принципом котёнка по имени Гав: — Котёнок! Тебя во дворе ждут одни неприятности.
— А они меня ждут? Эти неприятности?… Тогда я пошёл!
Ну, вот мы и пошли. Я думаю, что Натан просто гулял. А я ждал. Ждал, что на нас вскоре нападут эти самые, неприятности…
Не ошибся. Они не заставили себя ждать…
Неприятности нас поджидали квартала через два. Когда мы, нагулявшись и надышавшись свежего ивановского воздуха, решили вернуться обратно в гостиницу другой дорогой по параллельной улице, и именно для этого свернули в самый тёмный переулок в этом районе.
Я уже давно приметил пару теней, крадущихся позади нас, но они старались держаться подальше, видимо поджидая самого выгодного и беспроигрышного момента для нападения на заезжих лохов. Так что переулок я выбирал специально, чтобы далеко не ходить. А то уже устал ждать, когда это на нас решаться напасть местные «неприятности».
А в этом переулке и дома были пониже, и народу пожиже. Да и горящих фонарей поменьше. А если честно, то их вообще в этом переулке не было. Может сами фонари и присутствовали, но были либо выключены, либо не подключены. Или их разбили из эстетического неприятия света в вечернее время местные аборигены. Было немного света из окон, да светилась метров через двести пятьдесят следующая улица с фонарями. Но переулок был тёмен, как космос без звёзд… Кстати звёзд и луны, на затянутом тучами небе, тоже не было видно…
Топот приближающихся шагов сзади… Смело шагают товарищи бандиты, уверенно…
Мы с Натаном приняли правее к забору, чтобы пропустить тех, кто так спешит куда-то… Но догнав нас, пара мутных типов возле нас притормозила…
Один из них с блатной хрипотцой сразу «наехал» на моего более взрослого спутника:
— А, ну, ты. *ля! Быстро деньги давай, *ля!
— Что, простите? — опешил музыкант, явно раньше не встречавшийся с таким обычным для меня явлением как уличный «гоп-стоп».
Гоп-стоп или грабёж! Как сразу квалифицировал я сие действие этих ночных упырей.
Вот если бы сразу напали бы и бить начали, то был бы уже
