слушателя.
— Дмитрий Алексеевич, — начал Волков усталым тоном, — я начал приемку оборудования от Германского рейха. Надеюсь, вы прилетите к нам, чтобы помочь с его модернизацией? Иначе я провожусь не одну неделю, на мне и так уже немало процессов замкнуто.
Что ж, справедливый вопрос.
Я и без того взвалил на плечи боярича очень многое, а он у меня один, и не может работать параллельно над несколькими проектами с полной отдачей. Как и у любого человека, мозг Святослава Святославовича не позволяет объять необъятное. И разгрузить его необходимо, ошибки по невнимательности — последнее, что нам нужно. Это помимо того факта, что лучше действительно присутствовать на месте для дополнительного контроля.
— Завтра утром мы посетим комплекс, — ответил я после краткого раздумья. — Заодно встретимся лицом к лицу и обговорим наши планы лично.
— Спасибо, Дмитрий Алексеевич, — не скрывая облегчения, произнес Волков. — Буду честен, работы очень много, и я бы не отказался от пары десятков лишних рук. Не знаю, сколько я еще протяну в таком режиме.
Я усмехнулся.
— Предлагаю и это обсудить завтра, — произнес я.
— Буду ждать вас, — ответил Святослав Святославович, прежде чем отключиться.
Я убрал телефон в карман, и Виктория тут же взяла меня под руку.
— Если мы летим на Урал, нужно успеть закончить наши дела здесь, — сообщила она, прижимаясь ко мне боком. — Так что предлагаю свернуть тренировку на сегодня.
Я кивнул и повел свою супругу к особняку.
— Отдам распоряжения, чтобы все подготовили к полету, — произнесла Виктория. — Я же правильно понимаю, что одним днем все не окончится?
— Я полагаю, мы задержимся в гостях у Демидовых дня на четыре, — ответил я. — Так что успеем навестить твою матушку и брата. Если хочешь, сможешь задержаться у Морозовых еще на пару дней, чтобы отдохнуть.
Княгиня покачала головой, отчего ее тяжелая коса заметалась из стороны в сторону.
— Матушка обрадуется нашему визиту, но задерживаться мы не будем, — объявила она. — Не хочу, чтобы ее тяготило мое присутствие. Твой дедушка нашел ей подходящего жениха, и матушке будет проще, если меня не будет рядом какое-то время. Она чувствует себя виноватой за эти отношения.
Я легко кивнул.
— Как пожелаешь, дорогая.
Чего-то подобного я и ожидал. Не так-то это просто, приводить нового мужчину в род, когда у тебя уже есть семья и целая история за ее плечами. Инга Валентиновна, конечно, справится с любой ситуацией, после всего пережитого у боярыни Морозовой хватит выдержки и решимости пройти через любые преграды ради сына.
Но тот факт, что она чувствует вину перед дочерью, разумеется, еще потреплет Инге Валентиновне немало нервов. Возможно, стоит поговорить с Марией Евгеньевной? Пусть бабушка повлияет на боярыню, чтобы привести ее в чувство.
В особняке мы разошлись в разные стороны — я направился в рабочий кабинет, который мы вынесли отдельно от наших покоев. А Виктория пошла отдавать распоряжения. Наличие «Оракула» и линз — это прекрасно, однако общаться с людьми моя княгиня предпочитала по старинке, с глазу на глаз, так повеления прислуге доходят точнее. И выполняются старательнее.
Царские лаборатории пока что ничего мне не выдали, однако я и не рассчитывал, что за пару недель мне предоставят уже готовую технику. Людям нужно понимать, что они делают, почему и как это работает. Так что дергать их раньше времени не стоит — не понимая процесса, можно навредить на любом этапе. И кому будет нужен произведенный лабораториями брак?
Наступит февраль, и вот тогда можно будет начать задавать неудобные вопросы. И то если подчиненные не справятся, а я не думаю, что государь набрал бы в свои секретные предприятия лоботрясов.
* * *
Волков не вышел встречать нас лично, и это было понятно. Весь цех, в который установили переданное царской армией оборудование, был заставлен моими покупками, и Святослав Святославович проводил первые тесты. Могли ведь и повредить что-нибудь по пути.
— Доброе утро, Святослав Святославович, — первой поздоровалась моя супруга, когда мы прошли в кабинет Волкова.
Боярич обернулся на нас и, смахнув показатели рукой, поднялся из своего кресла.
— Дмитрий Алексеевич, здравствуйте, — открыто улыбаясь, поклонился он мне, после чего повернулся к Виктории. — Княгиня Романова, рад вас видеть.
Я пожал протянутую ладонь, отметив, что моя рука стала чуточку больше с нашей последней встречи. Все-таки мое тело еще растет, и хотя это не так заметно, однако какие-то мизерные объемы прибавились — совсем чуть-чуть, но достаточно, чтобы я обратил на это внимание.
— Итак, как идет тестирование? — сразу же проходя к мониторам, задал я вопрос. — Все работает?
— Пока что никаких отклонений я не заметил, Дмитрий Алексеевич, — ответил Волков. — Но я и не все проверил. Людей у нас свободных пока что нет, чтобы отвлекать их с производства, поэтому приходится самому.
Все верно, привлекать дополнительный персонал без моего разрешения у Святослава Святославовича нет права. А нанимать новых людей ради того, чтобы через пару дней их уволить — сомнительное дело. Требуются ведь не грузчики, которых всегда легко можно найти, а научные сотрудники, которые имеют представление, с чем им приходится работать. А такие работники на дороге не валяются, и попробуй уговорить их поработать на стороне.
— Мы можем расширить штат уже сейчас, — вставила Виктория. — Вы все равно строите новый комплекс, и проблема с персоналом никуда не денется. А в будущем нам, так или иначе, все равно не обойтись без новых работников. Пока что комплекс выпускает не так много продуктов, но мы же не станем на этом останавливаться?
— Это верно,— согласился я.
Волков заметно нахмурился, очевидно, ожидая, что и эту задачу я делегирую ему.
— Не переживайте, Святослав Святославович, у меня есть люди, которым положено заниматься такими вопросами, — с легкой улыбкой произнес я. — Опять же, у нас здесь не простое предприятие, и без тщательной проверки подпускать посторонних к нашей работе нельзя.
Но Волков и сам оплошал. Что ему стоило раньше сказать, что не справляется? Или думает, я бы его выгнал, если бы он мне пожаловался?
— На будущее, Святослав Святославович, пожалуйста, не пытайтесь тянуть все в одиночку, — добавил я. — Мы с вами хоть и похожи, но все же разные. Вы практик, а я сосредоточен на теории. У нас разные скорости восприятия мира. Я привык к другому
