Ночевать я остался в доме Бажениных. И моих остающихся в городе помощников Осип обещал у себя разместить. Традиционно проспав заутреннею, пошел в гостевой дом за вещами и для переговоров с мастерами. Сегодня было запланировано отплытие Федора. Мастера оказывается уже были на пристани и грузились на ладью. Со мной оставался один Потап, мастер горшечник. Для него пока работ на верфи не было и он вызвался ко мне проводником в Архангельске. Хотя мне кажется в его покладистости больше виновата подавальщица в едальне, ну да мне его причины не важны.
Отправилась ладья как то буднично, попрощались и отвалили. Федор вообще сидел где то в трюме и изучал наши планы, заодно сверяя их с закупленными мелочами и крепежом, которыми ладья была изрядно нагружена. А мы с Потапом, зайдя за образцами руд и за готовой посудой отправились к горну проводить эксперименты. В результате проб и снова проб я все же решил, что обманка это цинк, причем с серой, и серы в нем много. Удалось даже получить капельку серной кислоты, и определиться что железо может быть катализатором. Потап всячески оглядев и понюхав результат наших трудов сказал, что знает эту жидкость, и что это купоросное масло, которое иногда встречается в товарах иноземцев. На мой вопрос о похожих едких жидкостях сказал, что есть еще крепкая водка, которые ткачи применяют, но ее то же мало и я не уверен что она это то что мне надо.
С рудой было даже сложнее чем с обманкой, но в результате технология стала более менее понятна, Потап то же понял, что от него хотят и обещал подумать над большими емкостями, холодильниками трубами и прочем. Так что как получить серную кислоту и цинк я уже понял. Как получить литое железо представлял теоретически, тут надо домну строить, и я заложил ее в проект верфи. Осталось найти самую главную задумку, азотную кислоту и хлопок.
Для азотной кислоты, имея серную, подойдет любой нитрат, но вот в магазинах я тут не надеялся найти мешки с удобрениями. Стоп! Удобрения, отложения в сортирах! Селитра. Ну конечно, надо просить у Петра селитры, и много. Хотя он не даст, это основа дымного пороха а значит стратегический запас. Но пока ничего на замену не вспоминается и попробую поклянчить. Забегая вперед скажу что селитры в течении года навезли в Вавчуг сотни пудов. Надо было просто пустить слух по народу, что белые наросты из сортиров и компостных ям можно продать Бажениным за денюжку малую и проблем с поставками стратегического сырья у нас не стало.
С хлопком были проблемы. Не было хлопка, точнее был но в мизерных количествах и рассчитывать на значительное увеличение было глупо. Следующим по содержанию целлюлозы веществом, что я знал, была бумага, так что избежать бумага варения мне то же не удастся. Хотя с другой стороны, у меня рулоны сортирной бумаги не бесконечны а обходиться лопухами мне не хотелось. Так что стимул для производства технической бумаги у меня есть, и к тому же есть отходы лесопилки братьев, а она у них очень производительная.
Июль прошел в лихорадочных работах. Были отправлены две экспедиции на реку Мезень одна на большой грузовой ладье, вторая исследовательская на малом коче в верховья Мезени, там, по заверениям старичка рудознатца были большие залежи железных руд что я у него отсортировал. Ладью ожидали к концу августа а коч оставался зимовать в верховьях Мезени.
Было заключено масса договоренностей о поставках железа и меди. Железо везли в основном в виде криц, а медь слитками. Договаривались о поставках льна на канаты и паруса, на этом заводике настаивал уже Осип а я, подумав, согласился. Но заодно договорился о поставках и льняного масла. Проблема в том, что дубы на корпус кораблей нам никто не давал. Зато «прочего древу» разрешили вырубать по 4000 в год. И покупать столько, сколько посчитаем нужным. Но как гниет сосна в воде я знаю очень хорошо, и чтоб хоть как то продлить жизнь корпусу решил вываривать доски в растворе соли и в олифе. С солью никаких проблем не было, тут ее добывали тоннами, а олифу я нигде не видел, так что решил заменить ее льняным маслом. Договорился об отправке дальней экспедиции к Уралу, они должны будут идти за первыми двумя и помочь второй в верховьях Мезени если что. А потом идти к Уралу в обозначенные на семах районы и искать, искать и еще раз искать. Для этой экспедиции выделялись лучшие специалисты, которых порекомендовал старичок рудознатец. Затраты на экспедицию получались внушительные и пришлось обращаться к Петру, правда просьба была удовлетворена сразу.
Ну а что наш самодержец? В общем - днем с купцами да по кораблям, а вечером систематические попойки. Мой закаленный походным спиртом организм такого бы точно не выдержал, а он, ничуть не старше, как то справлялся. Причем утром выглядел бодрым и трезвым. Хотя шуточки у него были специфические. В конце июля то ли топили в Двине то ли крестили там же лютеранина Адольфа, ставшего в православии Антоном. И это безусловно был повод для нового праздника. Меня эти гульбища к счастью не коснулись и главное до обеда с Петром можно было говорить по деловому.
Нашелся сержант. Он оказывается занимался солдатами. Привел сотню новобранцев, молодых и рослых, он их по гренадерским меркам собирал. Формы им никто не давал, да и делать они почти ничего не умели, хотя сержант ими занимался. Кроме того он привел корабельного мастера и подмастерьев, с которым он строил первый корабль на Соломбальской верфи. Мастера я сразу взял в оборот и показывая рисунки, уже превращающиеся в чертежи рассказывал что и как будем строить, и просил подумать. А первой его задачей ставил по приезде в Вавчуг заняться отбором досок с лесопилок. Оговорили отбирать доски в дюйм толщиной и без сучков. Сарай для сушки уже должны были поставить, это оговаривали в первоочередных работах. Тем временем сержант побегав несколько дней по городу как то разом решил мои не сросшиеся дела, после чего с новобранцами и корабельщиками уплыл в Вавчуг «для догляду» как он сказал. На строительстве верфей и мастерских работало уже более трех сотен народу, и народ продолжал прибывать. По окончанию строительства такая толпа будет конечно не нужна, но пока чем больше тем лучше. Раз в неделю обменивались с Федором письмами, и отправляли ему новые детализированные планы построек и внутреннего устройства. В частности Федор начал строительство пятнадцати метровой домны и складов отвалов. Меня уже знало пол Архангельска, как царева мастера падкого до диковинок, будь то рассказы о необычном или диковинки найденные. И если диковина пригодилась мастер платит не скупясь. Эти рассказы кстати вывели на залежи угля в устье той же Мезени, так что туда срочно была направлена еще одна грузовая ладья. Мои личные финансы таяли просто на глазах, и если бы не врученная зарплата то мог бы стать банкротом. Просить денег у братьев на свои изыскания считал неудобным.
