– Канаты, – сквозь зубы промолвил кормщик. – Видно, оборвались рулевые канаты…
Он говорил на каком-то итальянском диалекте, но слова были понятны – Раничев не зря изучал латынь. Вновь налетевшая волна обдала их брызгами, жалобно скрипнула мачта, бедняги паломники с мольбой смотрели в небо. Кто-то смеялся, кто-то стенал, кое-кто громко читал молитву. Многие привязались веревками к мачтам. Иван не видел на палубе своих, как ни всматривался. Наверное, это было и к лучшему, пусть себе сидят под палубой – уж точно не смоет, правда, в случае чего не выберешься… Ну тут уж все в руках божьих… Ах, черт! Из палубного люка все ж таки показался Захарий! Ну куда же тебя понесло, паря? Как раз нахлынула очередная волна, корабль качнуло – и парня неудержимо повлекло в воду, лишь каким-то чудом ему удалось зацепиться за обломок мачты.
– Держись, Захар! – бросив румпель – там и без него уже было много народу, Раничев, схватив веревку, кинулся к парню, успел, в последний момент ухватил за шиворот, удержал над бездной. Еле вытащил – мокрого, с круглыми от ужаса глазами.
– Ты зачем здесь?
– Акинфий сказал – посмотри, может, помочь нужно?
– Помощники, блин… Быстро залезай обратно! Или нет… Привяжись пока к мачте, может, и в самом деле понадобишься. Видишь там старичка? – Иван орал, напрягая связки, и все равно в шуме бури было мало что слышно. Тем не менее Захарий кое-что понял и, кивнув, бросился к мачте, у которой накрепко привязанный отец Валентин весело молился Господу, перемежая молитвы изощренными проклятиями по адресу ветра и волн.
А шторм никак не хотел утихать – да и много ли прошло времени от его начала? Полчаса, час? Иван вновь ухватился было за румпель, однако капитан Карло положил ему руку на плечо и крикнул:
– Надо помочь там, под палубой… Эй, юнга!
– Поможем, – выждав момент, когда корабль выпрямится, Раничев, отплевываясь от воды, бросился в кормовой люк вслед за юнгой – щупленьким темноволосым подростком в рваных, до колен, штанах и вязаной фуфайке. На левом плече его висели бухты каната и проволоки.
– Престо! Престо, синьор! – оглядываясь, кричал юнга. В серых блестящих глазах парня вовсе не было страха, один азарт.
Иван юркнул в люк – в темноту трюма, ужасно качало, бросало из стороны в сторону, пару раз Раничев даже приложился башкой о шпангоуты, а юнга ничего, держался, вот что значит опыт!
Шум бури здесь был слышен не так, как на палубе, гораздо тише. Юнга подбежал к какому-то узкому лазу у самой кормы, обернулся, что-то сказав.
– Не понимаю! – покачал головой Иван. – Говори по-латыни. – Он и сам не заметил, что произнес это по-русски.
– Я починять руль, – на том же языке отозвался юнга. – Ты меня подержать, ладно?
– Давай, – Ранчиев улыбнулся. – Что делать-то?
– Держи канат, – мальчишка бросил Ивану веревку и, перекрестившись, ухнул в лаз.
– Эй, ты как там? – крепко удерживая веревку в руках, Раничев свесил голову в черноту узкого лаза.
– Жив, – отозвался подросток. – Ты меня спускать… Но престо… Не бистро.
– Понял, – Иван медленно вытравил веревку, стараясь при этом удержаться на ногах. Судно нещадно качало, и, пожалуй, качка здесь ощущалась куда как сильней, чем снаружи.
Ага, судя по тому, как ослабла веревка, юнга наконец добрался до нужного места. Раничев ждал. Ага, вот канат дернулся… потом еще, этак требовательно – тащи, мол.
Иван осторожно вытащил парня, еле видимого в полутьме.
– Крысы перегрызать канат к румпелю, – выдохнув, пояснил тот. – Я починяль.
Они выбрались на палубу – у румпеля остались лишь капитан и шкипер, все остальные деловито откачивали ведрами воду. Впереди – о чудо – блеснуло чистое голубое небо.
– Слава тебе, Святая Дева! – звонко воскликнув, перекрестился юнга.
И в самом деле, вскоре ветер утих, море успокоилось, отразив ярко-голубое небо. Пассажиры и моряки – мокрые, шатающиеся, обессиленные – в едином порыве истово возблагодарили Господа за свое спасение. Раничев, отыскав своих – Захарий стоял здесь же, на палубе, рядом, а Аникей даже и не выбирался из своего убежища, – осмотрелся с высокой кормы. Остальных кораблей что-то не было видно, лишь у самого горизонта маячила какая-то черная точка.
По приказу капитана, юнга забрался на грот-мачту.
– Вижу судно! – громко воскликнул он. – Движется вроде бы к нам… Косые паруса – может быть, это «Эфес» или «Куртизанка».
– Хорошо бы так, – усмехнулся капитан Карло и на всякий случай приказал команде готовиться к бою – пиратов в здешних местах хватало.
Моряки поспешно бросились вооружаться – натягивали проржавевшие кольчуги, надевали кирасы и шлемы. Засияли на солнце широкие абордажные тесаки и сабли, на коротких древках угрожающе покачивались алебарды и ножевидные наконечники глеф. Иван, тоже заскочил в каюту за кольчугой и саблей – миланский панцирь он в путешествие не взял – больно уж неудобно, а кольчуга что? Свернул ее – много места не занимает.
Положив руку на эфес, Раничев углядел в толпе своих и, подозвав их жестом, подошел к капитану:
– Располагайте мною и моими людьми, синьор!
Капитан улыбнулся:
– Вы благородный человек, синьор Джанни. Я смотрю, ваши слуги вооружены лишь кинжалами? Пусть подойдут к боцману и возьмут глефы или копья. Умеют пользоваться-то?
– Умеют.
Ощетинившийся оружием экипаж и пассажиры представляли собой изрядную силу. Правда, чисто внешне – пассажиры вряд ли могли бы четко взаимодействовать с экипажем, а исход индивидуальных сваток был вполне предсказуем в пользу натренировавшихся пиратов. Тем не менее столь большое количество вооруженных людей как-то успокаивало. Иван улыбнулся и посмотрел в море: неизвестное судно быстро приближалось – это в штиль-то! Уже стали хорошо видны три освобожденные от парусов мачты, узкий, вытянутый в длину, корпус с широким развалом бортов, сверкающие на солнце лопасти весел.
– Шебека, – напряженно произнес капитан. – Интересно, чья? Приготовиться к бою.
Последняя команда показалась Раничеву напрасной – все и без того были готовы. Арбалетчики на носу и корме азартно ждали возможности первого выстрела.
Между тем шебека, описав крутую дугу, зашла к «Золотой амфоре» с левого борта. По судну пронесся глухой ропот – все хорошо разглядели столпившихся на вражеском корабле вооруженных людей в кирасах и шлемах. На грот-мачте шебеки вдруг взвился ярко-зеленый флаг, разом взмахнули весла, и пиратское судно свирепым хищником ринулось на добычу.
– Магометане! – кивнув на зеленое знамя, со страхом вымолвил кто-то. – Берберские разбойники. Они не знают пощады!
– Что ж, – нехорошо улыбнулся капитан. – Поглядим, как им удастся с нами сладить. Арбалетчики, приготовились… Стоп! Пока не стреляйте. Кажется, они что-то хотят нам сказать.
