Подъехали, водитель заглушил двигатель, но остался за рулём, Лёха со Светкой вышли из машины. Когда они подошли к бойцам, из джипа вышел ещё один человек.
– Вы от Марии Тимофеевны? – голос женский. Неужели на встречу приехала сама Маруся?!
– Да, – кивнул Лёха. – Вот наши списки.
Он протянул папку с бумагами.
Женщина в камуфляже вынула из нагрудного кармана сложенный листок.
– Это наш список.
Когда Леха брал из её рук бумагу, он встретился с ней взглядом. Глаза у женщины были почти бесцветными – Лёха уже замечал, что у участников боевых действий от постоянного стресса выцветает радужная оболочка. Но в её взгляде мелькнуло что-то знакомое. И её голос…
– Ольга? – непроизвольно спросил Лёха.
– Лёшка?
Они на секунду замерли, а затем порывисто обнялись. Её бойцы тревожно подняли автоматы.
– Маруся, всё в порядке? – спросил один из них.
– Да, – сдавленным голосом ответила она.
– Светка, подойди! – позвал Лёха. – Узнаешь?
– Ольга, ты?
– Светик!
Обнявшись, Светка принялась расспрашивать.
– Ты как здесь оказалась?
Ольга молча улыбнулась в ответ.
– А почему ты Маруся?
– Это мой позывной. Тут не принято светить свои паспортные данные – это плохо кончается. Я поэтому и с родителями не связываюсь – не хочу их подставлять. А вы, значит, с Марией Тимофеевной работаете? С музеем всё?
– Да, – кивнул Лёха. – Ещё тогда. К тому же это важнее. А ты как?
– Лучше всех!
– Домой не собираешься?
– Мой дом здесь.
– Может, когда это всё закончится?
– Лёша, я до этого дня не доживу.
– Но надо же что-то делать! – воскликнула Светка. – Это не может продолжаться вечно!
– Вот и делай!
– Этим и заняты, – ответила Светка. – Как видишь. А ты тут вроде местного Пиночета?
Ольга нахмурилась. Светка уже пожалела, что это ляпнула. Но Ольга ответила вполне дружелюбно.
– Светик, понимаешь, я ехала сюда с кучей надежд и ожиданий. Мы хотели здесь исправить те недостатки, которые есть в России, в других странах. Мы хотели сделать настоящий научный коммунизм в отдельно взятом городе. Тем более таком высокотехнологичном, как город атомщиков. То есть, считай, материальная база коммунизма уже создана. Да и люди в большинстве своём образованные. Коммунизм у меня ассоциировался с молодостью, с молодыми людьми, с новыми домами, широкими улицами. Но всё пошло не так.
– А что конкретно? – спросил Лёха. Ольга ответила не сразу.
– Выяснилось, что люди не такие сознательные, как хотелось бы. Кому-то просто на всё наплевать, а кто-то, почувствовав безвластие, начал грабить и убивать. Наши попытки как-то воззвать к совести были восприняты как слабость и безволие. Коммунизм из мечты человечества превратился в мечту о халяве. И тогда пришлось наводить порядок старыми методами.
– Расстрелами бандитов и мародеров?
– Да, Светик, именно так! По-другому не получилось.
– Без суда и следствия?
– Светик, на войне как на войне. А чистоплюйство приведёт к ещё большим жертвам.
Светка поглядела на неё испуганными глазами.
– Но ведь это же… Ольга, ты сильно изменилась.
– Кто не изменился в соответствии с требованиями обстановки – тех уже похоронили.
– Но почему это должна делать ты?
– А кто? Местные так бы и сидели по кухням и скулили – зарплата маленькая, цены растут, бандиты у власти… – Ольга сплюнула в сторону. – Да, мир становится гуманнее, насилия меньше, мировой войны не было почти век, и всё такое. Обратная сторона этого – люди не готовы на жертвы. Вообще не готовы, какой бы ни была цель. Они не готовы сражаться за свободу, справедливость, даже за жизнь своих близких. Когда тут всё началось – уехала почти треть населения. Со своей земли уехали, из своих домов!
– А может, всё бросишь и уедешь? – предложил Лёха.
– Я своих ребят не предам! – жёстко ответила Ольга, и уже мягче добавила. – Мне некуда уезжать. В других местах меня будут считать военным преступником со всеми вытекающими.
– Маруся, время! – окликнул один из бойцов.
Ольга стала прощаться.
– Ребята, вы не представляете, как я рада, что вас увидела! Только вы это… Лишнего там не болтайте.
– Само собой, – заверил Лёха.
– Марии Тимофеевне привет! Мы проверим список, и кто ни в чём не замешан – тех передадим. А за кем преступления – уж извините! Берегите себя!
Она открыла дверь джипа и окликнула своих бойцов.
– Ребята, погнали!
Глава 36. Итог
Старик сидел на лавочке перед домом и наслаждался весенним солнцем. Вдалеке послышался шум приближающейся машины, но старик не шелохнулся – к нему уже давно никто не приезжал. Все, кто был ему близок, остались там, в прошлом. Это неизбежная цена за путешествие во времени, и последнее время старик всё чаще думал, что он заплатил слишком высокую цену.
Но на этот раз машина подъехала к его дому. Зашуршал гравий под колёсами, хлопнула дверца. Приехавший подошёл к калитке.
– Арнольд Оскарович, к вам можно?
Старик как бы нехотя поднялся с лавки.
– Николай, это ты? Что-то давно тебя не было. Совсем забыл старика!
– Я не один, – предупредил Николай Петрович. – Ничего?
– Я рад любым гостям, – ответил Арнольд Оскарович.
– Ребята, идите сюда! – позвал Николай Петрович. Из машины вышли Лёха и Светка.
– Пойдём в дом, – пригласил хозяин. – А остальные не смогли приехать?
– Не смогли. По разным причинам.
Пока Света ставила чайник, Николай Петрович рассказал про выходку Павла и Лисицына. Выслушав, Арнольд Оскарович долго молчал, и наконец спросил.
– Что с ними будет?
– Это решит суд, – пожал плечами Николай Петрович.
– А что с ребятами? С Ольгой, с Иваном?
– Иван погиб – несчастный случай на стройке
Арнольд Оскарович печально улыбнулся.
– Ипотека сорвалась. Всех денег заработать не получилось. А Ольга как?
– После этого случая она потеряла ребёнка, как следствие – депрессия. Потом она уехала добровольцем сами знаете куда. Там она стала полевым командиром, сейчас её отряд контролирует несколько довольно крупных населённых пунктов.
– Её позывной случайно не «Маруся»? – как бы невзначай поинтересовался Арнольд Оскарович.
– Откуда вы знаете? – удивился Николай Петрович.
– Иногда смотрю телевизор.
– Но там такие подробности не рассказывают!
– Мне достаточно того, что там показали, остальное я додумал сам. Откуда у неё шрам на щеке? Ранение?
– Нет, это после этого случая с Лисицыным и Данилиным.
– Судя по тому, что рассказывают про отряд Маруси, она там строит военный коммунизм. Ваша контора её как-то курирует?
Николай Петрович усмехнулся.
– После общения с Лисицыным она к нашему ведомству не испытывает симпатий.
– Но как же так получилось? – воскликнул Арнольд Оскарович. – Куда же смотрело управление собственной безопасности? Почему Лисицын продолжал у вас работать?
– Он показывал хорошие результаты, – развёл руками Николай Петрович. – Был на хорошем счету, никто не мог подумать. Как я понял, ему в какой-то момент захотелось лёгких денег, и он зашёл слишком далеко.
– Но как Павел оказался с ним заодно? Ты же знаешь его не первый год!
– Да, знаю. Я встречался с ним в следственном изоляторе и говорил об этом. Конечно, Лисицын пытался соблазнить его деньгами, ему нужен был подельник, один бы он не справился. Но со слов Павла определяющим моментом было подозрение Лисицына, что ребята причастны к гибели в августе 1991 года управделами ЦК КПСС. Якобы Нечаев финансировал восстановление машины времени с условием, что ребята, оказавшись в 1991-м, уничтожат документы, по которым Нечаев получил деньги на банк.
– Алексей, но ведь ты же говорил, что не делал этого!
– Лисицын в это не поверил, и убедил Павла. Только в самый последний момент Павел увидел расчёты временного перехода, по которым ребята вернулись из 1991-го года, и понял, что они не могли убить управделами.
