состоит в том, что нужный эффект может быть достигнут только если все десантники окажутся на оптимальном расстоянии от мин и попадут под удар одновременно. Выбивать их по одному не вариант — после гибели или ранения первого же мятежника остальные начнут действовать без оглядки на соблюдение скрытности и сразу используют всю мощь своих стрелковых комплексов и пушек бота, причем бить будут на поражение.
Бомб у нас хватило на создание относительно неширокой кольцевой зоны внутри периметра, и шансов, что вся группа десантников окажется в заминированной полосе одновременно не так уж много. Правда, на крайний случай у нас есть «Призрак» Кудрявцева, но надежность этого аппарата с самого начала вызывала у меня настолько серьезные сомнения, что я согласился на этот бред только из-за полного отсутствия других вариантов решения проблемы.
— Противник покидает бот, — голос Летры по-прежнему напряжен. — Фиксирую пять целей. Маскировочные поля поколения семь плюс. Модель стрелковых комплексов точно отследить не могу, но, вероятно, это «РОК-М», такие же, как у пехотинцев из охраны Луной базы. Значит, и броня примерно того же класса. Экзоскелет, неплохая защита, но не шедевр. Взрыв АБОВ-500 ближе, чем в десяти метрах не удержит точно. Ближе пяти — практически стопроцентная гибель десантника.
Мы подъезжаем к контрольно-пропускному пункту. Китайцы бдят, или, как минимум, делают вид, что относятся к своим обязанностям со всем тщанием. Ну, и молодцы. Теряем на проходе периметра минут пять. Бронеавтомобили и грузовики с пехотой остаются снаружи, а наша изрядно поредевшая колонна продолжает движение через буферную зону, приближаясь к недостроенной ракетной позиции. Там сейчас никого нет. Рабочие покинули охраняемую зону почти час назад, и на месте нас встречают только лейтенанты Игнатов и Никифоров, старательно изображающие из себя руководителей стройки, готовых продемонстрировать высокому начальству успехи строительных бригад, достигнутые за прошедший трудовой день.
— Мятежники начали движение, — шелестит в моей голове голос Летры. — Восемьсот метров до минного поля. Пока держатся плотной группой.
Плотная группа — это неплохо. Такой вариант нам и нужен, вот только, десантники вряд ли забыли все то, чему их учили. При подходе к цели они наверняка разделятся.
— Внутри бота кто-то остался?
— Маловероятно, — секунду подумав, отвечает Летра. — Обычно штат десантной секции эсминца не превышает пять единиц. Функции пилотов бота выполняют сами десантники, их этому специально учат, да и управление там предельно автоматизировано — ребенок справится. Так что они здесь все. Вычислитель бота с ними на связи и готов в любой момент взлететь и поддержать группу огнем.
Мятежники продолжают движение. От наших фугасов их отделяет шестьсот метров.
— Когда приступишь к взлому защиты бота?
— Не раньше, чем вы начнете активную фазу боя, — сосредоточенно отвечает Летра. — Если что-то пойдет не по плану, вычислитель немедленно предупредит десантников. Пока дроны выходят на исходную. Им нужно подобраться почти вплотную. Маскировка у нас лучше, но торопиться все равно нельзя. Идеально будет, если бот перейдет в автономный режим, а это произойдет только когда нам удастся вырубить всех мятежников.
Мы всей командой неспешно ходим по стройплощадке, имитируя производственное совещание, совмещенное с обходом строящихся сооружений. На деревянных вышках стоят часовые. Они не в курсе того, что сейчас должно произойти, но предлога для их удаления из охранной зоны найти так и не удалось. Остается надеяться, что предстоящие события обойдут их стороной.
— Триста метров до минного поля. Мятежники разделяются.
Я вижу на виртуальной карте, как группа десантников распадается на три части Две пары уходят влево и вправо, собираясь, видимо, охватить нас с двух сторон. Один боец останавливается. Возможно, это командир, решивший остаться на подстраховке. В заминированную зону он, видимо идти не собирается.
— Генерал, для «Призрака» есть работа.
— Готов принять координаты цели, тут же откликается Кудрявцев.
Летра скидывает пилоту вектор движения. Ему нужно лишь четко выдержать заданный курс, а команду на сброс бомбы она в нужный момент отдаст дрону сама. Хоть бы это безумие сработало! Идея Кудрявцева сначала вызвала у меня нервный смех. Для удара по противнику, оснащенному оружием и сканерами, опередившими земную технику на сотни лет, он предложил использовать… деревянный планер, с матерчатой обшивкой. Сама идея казалась изящной. У планера нет двигателей. Он не излучает тепло, летит бесшумно и не оставляет за собой следа разогретого и загрязненного воздуха. Он неметаллический, что тоже облегчает маскировку. Два десятка дронов, размещенных на корпусе и крыльях, вполне способны обеспечить этому аппарату необходимую незаметность. И все же я не мог себе представить, как можно летать без двигателя! Для меня это было совершенно немыслимо. Непредсказуемый ветер, турбулентность, отсутствие возможности резко изменять скорость полета… А вот Летра мысль Кудрявцева оценила сразу. В отличие от меня она не испытывала настоящих эмоций и не могла стать жертвой стереотипов.
Глядя на мою обалдевшую физиономию, Кудрявцев только усмехался.
— Командир, прежде чем меня допустили к полетам на нормальных самолетах, я в аэроклубе налетал на планерах больше сотни часов. Это отличная штука. Пригоним из Союза серийный десантный КЦ-20, слегка переделаем грузовой отсек силами наших техников и получим безмоторный бомбардировщик. В пределе он унесет четыре пятисотки, но лучше взять три, чтобы остался запас маневренности. Дальше цепляем планер тросом к «Илу», и он поднимает его в воздух на буксире. Сам «Ил» будет светиться на сканерах противника, как новогодняя елка, но в зону действия пушек бота он не полезет, а будет таскать меня по кругу, делая вид, что патрулирует периметр охранной зоны. Сам планер виден противнику не будет. В нужный момент по твоей команде я отцеплюсь от буксировщика и со снижением выйду на цель. Как я понимаю, все бомбы нужно будет сбросить за один заход, поскольку второго шанса нам никто не даст, но я уверен, что второго захода и не потребуется.
Я смотрел на Кудрявцева, не в силах поверить в то, что слышу все это от взрослого человека с немалым боевым опытом. Из ступора меня вывел ехидный смешок Летры.
— Лейтенант, сделай лицо попроще. Твой генерал совершенно прав — это вполне рабочий вариант.
Воспоминания проносятся в моем мозгу за долю секунды, и я вновь слышу голос Кудрявцева:
— Пять минут до цели.
— Принято.
Мятежники не торопятся. Они знают, что обычно на строящейся ракетной позиции я провожу не меньше сорока минут, и неспешно движутся через лес.
— Обе пары бойцов противника в зоне действия фугасов, — докладывает Летра.
Это я вижу и сам, но Кудрявцев еще не вышел на цель. Планер не может лететь так же быстро, как «Ил», и ему требуется дополнительное время. Одиночная
