Я взял на себя смелость сделать заказ и за вас, — сообщил я ему.
Мне было жалко тратить время на всякие пустяки, вот и решил его сэкономить, а то эти творческие личности, знаю я их, способны и час убить на выбор блюда на ужин.
Кутюрье не возражал, кажется, даже был в восторге от моего напора.
— Вы очень талантливы, — сделал я ему комплимент, когда мы отведали картофельный гратен с кокотом, по-нашему, жюльеном и приступили к цыпленку по-баскски. Ив зарделся. — Но ваш талант пока вы работаете на Диора, всегда будет оставаться в его тени, — добавил я ложку дегтя в карьерные ожидания молодого кутюрье и тут же указал путь к славе. — Я же предлагаю вам выйти из тени на свет и доказать всему миру, что вы гений от моды. Мои деньги помогут раскрыть ваш талант, и он засияет словно огромный бриллиант, — в конце я добавил не менее обязательную часть про будущие инвестиции. Все творческие личности любят, когда в них вкладывают круглые суммы. — Так что собирайте вещи, вы едете в Милан!
Сен-Лоран, судя по его сияющему взору, был готов следовать за мной хоть на край света.
— Вы тоже едете в Италию? — с надеждой спросил он меня.
— Обязательно приеду, но чуть позже, — томно сообщил ему я и перешел на деловой тон. — Пока будете вести дела с Алессандрой Ромео, она совладелица нашего дома моды. Да, Ив, нашего! Ведь в его названии есть и ваше имя — «AIF» — Алессандра, Ив и Фрэнк. Я с самого начала видел только вас своим партнером, — со значением произнес я.
Будущий всемирно известный кутюрье смотрел на меня печально-влюбленными глазами.
Договор мы подписали уже через час в местной юридической конторе, с которой сотрудничала «Way of Future LTD» и где нас уже дожидалась Алессандра Ромео.
— Мы должны это отпраздновать, — заявилась она ко мне в номер. За ней официант катил тележку с лакомствами и с ведерком со льдом, из которого торчала бутылка шампанского.
— Должны, значит отпразднуем, — я обреченно покосился на свой самый нелюбимый из алкогольных напитков.
— Малыш, мне нужно отлучиться на пару часов, — сообщил я девушке утром. — Можешь посидеть здесь, как будто ты вместе со мной? — из-за того, что я потерял возможность путешествовать самостоятельность, приходилось прибегать вот к таким действиям, чтобы избежать внимания собственной охраны.
— А куда ты? — ожидаемо заинтересовалась Алессандра. Без вопросов выполнить просьбу для женщины совершенно невозможно. Зато они любят все загадочное и легко вступают во всякие тайные сговоры.
— У меня встреча, о которой никто не должен знать, — прошептал я.
Алессандра приподнялась с подушки и ее длинные волосы открыли розовые соски.
— Надеюсь, это не актриса?
— Нет, это пожилой мужик, который совершенно не в моем вкусе, — заверил я даму. — Так побудешь здесь до обеда?
— Хорошо, я еще посплю, — Алессандра зевнула и вновь упала на подушку.
Одну проблему я решил, осталось решить вторую — незаметно покинуть отель. Через дверь это сделать было невозможно, один их охранников постоянно дежурил возле моего номера. Каллахэн что-то совсем закрутил гайки, надо будут с ним поговорить, когда вернусь, ведь невозможно свои дела под такой плотной опекой проворачивать. Пришлось идти через балкон. Он был крохотный, одним словом — французский. Посмотрел со второго этажа вниз, специально попросил этот этаж, где были простые номера, простые для дорогого отеля, конечно, но все равно прослыл у персонала скрягой. Убедившись, что свидетелей нет, я перемахнул через ажурные перила, на мгновение повис на руках, а затем спрыгнул вниз. Поймал такси и велел везти меня в Галерею Лафайет. Там в туалете я наложил грим, купил в одном из бутиков берет с длинным шарфом и уже на другом такси доехал до офиса детектива.
Вот только тот оказался закрыт, а соседи — бухгалтерская фирма, имеющая офис на том же этаже, на мой вопрос ответили, что еще в феврале труп Жана Стекольникова выловили из Сены. Человек прошел первую мировую войну, служил в иностранном легионе и утонул в центре Парижа — в такое верилось с трудом, особенно с учетом той истории о детях-сиротах, в которую он влез незадолго до смерти. Англичане, суки, постарались.
— Месье, жандармы сказали, что его пытали перед смертью, — заговорщически понизив голос, дополнил ответ патрона его молодой помощник, подтверждая мою догадку.
Покидал офис я в расстроенных чувствах, все-таки стал хоть и косвенной, но причиной смерти полезного для меня человека, которого планировал задействовать и в других своих акциях. Прошел пешком пару улиц, обдумывал, кидать ли островитянам ответку, и если да, то какую, разозлили меня наглы. Но кровожадные планы пришлось придержать, выходило, что конкретно сейчас лучше не высовываться. Не понятно, что детектив рассказал своим палачам перед смертью, он был профи и невзирая на мою маскировку, которую, к слову, он сразу распознал, мог многое во мне подметить.
На душе стало скверно. Я мазнул взглядом в поисках бара, но неожиданно увидел золотые купола.
— Хоть свечку за упокой его души поставлю, — пробормотал я себе под нос.
В Штатах я был вынужден обходить православные храмы, даже в образе Тейлора Андерсона. Иметь какое-то отношение к русским было в сегодняшней Америке слишком опасно, ФБР отслеживало всех их прихожан, а значит вполне могли сесть на хвост или даже сразу скрутить и увезти для вдумчивой беседы.
Но сейчас я в Европе и ноги меня сами понесли к церкви.
Давно я здесь не был. Я остановился возле резных двухстворчатых дверей, сдернул с головы дурацкий берет и перекрестился. В храме в это предобеденное время было безлюдно, если не считать женщину, которая выдавала свечи, причем их можно было получить совершенно бесплатно, но я все же бросил несколько франков в ящик для пожертвований.
Остановившись напротив иконостаса возле нужного столика, я вновь перекрестился. Молитва вспоминалась тяжело, много лет ее не повторял, так погрузился в воспоминания, что не заметил, как ко мне подошли.
— Сын мой, у тебя какая-то беда?
Чуть было не ответил по-русски. Уже даже рот открыл, но вовремя вынырнул из транса, в который неожиданно для себя погрузился.
Мазнул по священнику взглядом, на всякий случай, запоминая его и, не прощаясь, покинул церковь.
Пора было возвращаться в отель. Вечером меня ждало еще одно дело, подготовкой к которому я начал
