Андрей Саргаев - НИКОЛАЙ НЕГОДНИК

- Стой, погоди, не надо поднимать пока! - испуганно попросил Николай и метнулся в сторону прибрежных кустов.

Скоро оттуда раздался вдох облегчения, потом леденящий кровь вопль и следом - громкий взрыв, поднявший почти до небес черное пламя. Старый Бульк бросился на помощь. К счастью она не потребовалась - князь стоял закопченный, с точащими дыбом волосами, но невредимый. Только побелевшие пальцы стиснуты на завязках штанов.

- Чего это было, Василич? - водяной беспокойно оглядывался по сторонам. - Твои огнестрельные штучки?

- Нет, - Шмелев передернул плечами и толкнул ногой что-то круглое.

- Хосподи! - перекрестился дед. - Никак колдуна замочил?

На песке скалилась черным провалом рта и пустыми глазницами мертвая голова. Наверное, кто-то бы и смог признать в ней Артура фон Юрбаркаса, бывшего высшего вампира, бывшего славельского купца, и бывшего же тайного соглядатая Ордена Бафомета.

- Я его не убивал. Он сам.

- Ясно дело. Его и мечом нельзя убить, живуч, падла. Только вот так вот - замочить. В прямом смысле. От ентого в ем замыкание колдовских сил получается, выхода наружу нет, и бабах! Все к чертям! И чем сильнее колдун, тем шибче грохает. Которых только в собственном соку жарит, а тут вот оно как… Глянь на город, видишь - морок спадает?

Над Татинцем стремительно вставало запоздавшее утро, будто невидимая рука сдернула огромное покрывало. И сразу на нескольких колокольнях ударил тревожный набат.

- Беспокоятся, - улыбнулся водяной. - Теперь себя корить будут, что лазутчиков проворонили.

- Чего уж теперь… Не убили же меня.

- Убили. Эка невидаль. Вот если бы увезли за тридевять земель, да под крепкие запоры посадили бы…

- Как Кощея?

- Не знаю такого. Может, и как его, - из городских ворот вылетело несколько всадников и Бульк, не любящей лишней суеты, поспешил распрощаться. - Так прощевай, пресветлый князь, ужо не раз свидимся. Заходи.

- Постой, а Яну в чувство привести обещал?

Дед задумчиво почесал в затылке:

- Чувство, говоришь? А возьми ее к себе, а? Пусть под твоим присмотром будет.

- Сдурел? Она же русалка. Где она спать будет, в тазике?

- Где положишь, там и будет. Если русалка, то чего, не человек? И без воды проживет. Вот если ты в березовом лесу родился, так что, в сосновом бору помрешь сразу? Только пусть почаще чай с лимоном пьет. У тебя лимоны есть?

- Даже на подоконнике растут.

- Во, а ты говоришь… Забирай девку! Любит ведь она тебя.

- Меня? - переспросил Николай. - За что?

- Вот и спросишь, - водяной оглянулся на приближающихся всадников, пнул на прощание голову колдуна, и с громким бульком нырнул в Шолокшу.

Усталость бессонной ночи сказывалась - отчаянно зевая с риском вывихнуть челюсти, Николай отдавал последние распоряжения. Как и предсказывал водяной, все ощущали себя виноватыми и старались быть полезными хоть сейчас. Русалку, что так и не пришла в себя, сразу окружили теплом и заботой.

- Не перестарайтесь с одеялами, - предупредил Шмелев, которому волхв обрабатывал мелкие порезы чем-то едким и вонючим. - Перегреете девку, помрет ненароком от вашего лечения.

- Чай мы с понятием, - оправдывался домовой Тимоха, незаметно задвигая ногой под кровать медвежью шкуру. - Учены мы.

- Знаю ваши понятия и ученость. Давай, выметывайся отсюда, лекарь хренов.

- И я? - переспросил Серега.

- И ты такой же. Дайте отдохнуть спокойно.

Быстро всех вытолкал и завалился спать, положив под подушку два заряженных огнестрела. И еще долго ворочался - напряжение уходило медленно, с нервной дрожью и гулом в ногах. И наконец провалился в сон, тяжелый и беспокойный, со смятыми простынями и скрежетом зубов, матерной бранью, которая заставляла стражей за дверями уважительно покачивать головой.

А проснулся от странного ощущения неудобства и тесноты. И левый бок, ноющий от вчерашнего удара, приятно холодило. Коля сладко потянулся и замер, когда его локоть уперся во что-то мягкое. Скосил глаза - рядом, уткнувшись носом чуть ли не в подмышку, уютно посапывала русалка. Правда, одетая. Или они прямо так и рождаются в привычных бесформенных хламидах? Хотя… почему бесформенных? Под натянувшейся в нужных местах тонкой тканью обрисовывается очень даже заманчиво. А на ощупь? Нет, нельзя. Но, с другой стороны… Да, и с другой стороны все аккуратно и аппетитно.

И вообще, какого черта к почти женатому мужчине в постель залезать? Нет, понятно зачем, но и предупредить могла. Тут как колхоз - дело добровольное. Но хороша, чего не отнять. На оставшуюся в будущем жену похожа. Даже имя почти одно… Яна. Стоп, а вдруг это ее прапрапра… много раз, бабушка? Батюшки-светы, тут геронтофилией попахивает. Сколько ей лет?

Шмелев бесцеремонно растолкал незваную гостью. Та с готовностью распахнула зеленые глаза - ясное дело, не спала. Притворялось. И тут же прижалась еще крепче, положив голову на грудь.

- Погоди, подруга, - отстранился Николай. - Ты ничего не попутала? Хорошо, видно, о камень приложилась. Это моя кровать!

Русалка скромно потупила взор и мило улыбнулась.

- Хоть бы покраснела ради приличия.

- Мы не краснеем - кровь холодная, - пояснила Яна.

- Как у рыбы? Или как у жабы?

- Нет-нет, - поспешно заверила русалка и попыталась вскарабкаться на Колю целиком.

- А по ушам кому-то?

Девушка покрутила головой по сторонам в поисках этого кого-то, не нашла, и продолжила атаку, предприняв попытку прорвать оборону на флангах. Но была с некоторыми потерями остановлена на дальних подступах к не сдающейся крепости.

- Нет уж, погоди, дорогуша, еще успеешь лишить меня невинности.

- Правда? - в глазах русалки вспыхнула отчаянная надежда.

- Конечно, нет. И не лови на слове. Скажи лучше - с какой целью сюда пробралась?- ага, румянец все же проступил, не помогла холодная кровь. Да и холодная ли? - Молчишь? Ну и молчи себе на здоровье, только на другой кровати. Давай-давай, шевели ластами.

Яна тяжело вздохнула и пошлепала босыми ногами через всю горницу к противоположной стене.

- Стой! - крикнул вслед Николай.

Она с готовностью остановилась и даже сделала несколько шагов назад.

- Подушку отдай.

- На, - Яна тут же постаралась споткнуться о небрежно брошенный сапог и упала с жалобным писком. Как маленький котенок, и если не видеть, как этот котенок работает тяжелым веслом…

Шмелеву ничего не оставалось, как кинуться навстречу и подхватить девушку на руки. Вдруг опять какой-нибудь обморок? Тут же без всякого стука распахнулась дверь, и в проеме появилась мохнатая спина Базеки. Тяжело отдуваясь, он тянул за собой маленький столик на колесах, заставленный тарелками. Обернулся, шумно выдохнув, и застыл: