они могли находиться в данный момент, уточнялось. Впрочем, о судьбе конвоя можно было узнать и непосредственно в милиции, благо удостоверение особого отдела давало им такую возможность. Долго задерживаться в городе было опасно. Несмотря на отступление, народный комиссариат внутренних дел продолжал борьбу с вражеской агентурой, а попадать под его каток Шнайдер не собирался. Утром они уже стояли возле двухэтажного каменного здания, в котором размещался районный орган внутренних дел. Диверсанты в грузовике изображали из себя беззаботных парней, хотя на самом деле все были достаточно напряжены. Не все приветствовали решение командира «лезть к тигру в пасть». Ганс миновал расстояние, отделяющее его от легкового автомобиля до главного входа в государственное учреждение. В холле сидели две бабушки, которые, что-то между собой обсуждали. Они даже не повернули головы в сторону вошедшего. Слева за деревянной перегородкой, с надписью «дежурная часть» сидел сержант милиции. Он моментально отреагировал на появление офицера ГБ. Мужчина отдал честь, и хотел было что-то спросить, но Шнайдер опередил его. Немец достал из нагрудного кармана свое удостоверение и протянул дежурному.
— Старший лейтенант Смирнов, особый отдел 20 армии, — представился военный.
— У нас тут проблема образовалась. Мы отстали от основного конвоя.
— Так может, вас проводить к начальнику милиции? Ему и расскажете, — не дослушал до конца дежурный.
— Не стоит его беспокоить. Нам и ты сможешь помочь. Мы охраняли специальный конвой из Смоленска. На переправе в Соловьево попали под бомбежку и отстали от него. Шесть грузовиков с изображением красного креста на борту. Под санитарный обоз маскируемся. Мало ли чего в дороге произойти может? Диверсанты, например. Сам понимаешь. А груз очень ответственный. Не заскакивал подобный в город? Ни как нагнать не можем.
— Так был вчера такой, — обрадовался сержант, что может помочь.
— Только пять машин было, — уточнил милиционер.
— Пять? Наверное, одну на переправе потеряли. Там был сущий ад. А сейчас, где конвой? Как нам его найти? — продолжал выпытывать Шнайдер информацию у болтливого дежурного.
— Утром должны были убыть в Сафоново, — охотно сообщил мужчина.
— Значит, есть шанс их догнать. Спасибо сержант за информацию. Ты очень нам помог, — поблагодарил сотрудника правоохранительных органов командир диверсионной группы. Сержантик расплылся в улыбке. Шнайдер поспешил к своим.
— Они действительно были здесь. Направляются в Сафоново. Мы еще сможем их догнать, — поделился Ганс информацией с Гюнтером. Автомобили двинулись к переправе через Днепр. Миновав мост Шнайдер почувствовал неладное. Шульц в грузовике с надписью «Смерть фашистам» активно жестикулировал. Ганс присмотрелся в зеркало заднего вида и понял, о чем беспокоился его подчиненный. Сзади была погоня. Такое хорошо чувствуют уголовники и люди подобные, как у Ганса профессий. Мотоцикл и грузовик с парнями в милицейской форме. Недаром его парни волновались, когда они посещали районный отдел. По-видимому, милиционеры что-то заподозрили. Между диверсантами и преследователями было несколько машин. Шульц, как только заметил, что дорога более-менее освободилась, принял влево, обгоняя гужевой транспорт. Сигналя машинам, движущимся по встречной полосе, Гюнтер разогнал «эмку» Харитонова до приличной скорости. ЗИС-5 с надписью «Смерть фашистам» пытался не отставать. Поднимая клубы пыли машины диверсантов предприняли попытку оторваться от сотрудников милиции. Вот тут и началась стрельба. Все по классике жанра. Скорость, адреналин и свист пуль. Перепуганные водители направляли свои транспортные средства на обочину, чтобы не попасть в зону поражения. Критическое положение у абверовцев создалось тогда, когда они приблизились к воинскому подразделению, совершающему пеший марш. Командир быстро понял, что происходит на дороге и по его приказу красноармейцы рассыпались в разные стороны и открыли пальбу по беглецам. Пули выбили боковое стекло и застучали по корпусу легковушки. Ганс выставил ППШ в окно и дал длинную очередь по бойцам РККА. Узкое горлышко дороги, через которое они имели шанс проскочить, вот- вот могло захлопнуться. Решил исход боя пулемет Дегтярева, которым воспользовались диверсанты в грузовике. Огонь «дегтяря» рассеял военных, а брошенная граната в полуторку с военным имуществом, отрезали преследователей от беглецов. Отъехав подальше от места боя, Шнайдер остановил машину, чтобы осмотреться. Из десяти человек его группы один был убит, а второй тяжело ранен. И это не считая легкораненого бойца в стычке с охраной майора Харитонова.
— Шульц, Гюнтер, позаботьтесь о новом транспорте. Эти машины нам больше не подходят, — распорядился Ганс, забираясь в кузов грузовика, в котором лежал подстреленный милиционерами подчиненный. Рядовой хрипло дышал, держа руку на наспех перебинтованном животе.
— Что? — задал вопрос Шнайдер не то ему, не то окружившему раненного личному составу.
— Не доедет, — тихо сказал Хофман.
— Господин обер-лейтенант, я справлюсь, — со свистом в голосе выдавил из себя на немецком языке подстреленный диверсант.
— Я верю тебе, — с нотками сожаления в голосе ответил Шнайдер, расстегивая кобуру.
— Господин…, - Хофман не успел договорить, как раздался выстрел. Ганс склонился над мертвым солдатом и вытащил из его нагрудного кармана документы. Остальные члены группы не проронили и слова, понимая, что подобное может случиться с каждым из них. Следом за его выстрелом раздались еще несколько. Это Шульц и Гюнтер присмотрели новый транспорт и освобождали его от ненужных пассажиров. Диверсанты, забрав все необходимое, и оставив после себя трупы товарищей и врагов, пересели в новый автомобиль. Задача оставалась прежней, перехватить «золотой конвой». Если это не удастся сделать у Сафоново, то они организуют засаду ближе к Вязьме.
Чего Карпов никак не ожидал, так это того, что ему придется столкнуться со сверхъестественным. Воевать с немцем это понятно, а как быть с призраками? Этому его в учебных заведениях не учили. Там, наоборот утверждали, что все в этом мире материально, и не существует ни каких высших сил. Он в это верил всеми фибрами души, до тех пор, пока не оказался в этом конвое, рядом с красноармейцем Митюшиным.
Его выходку на дороге он списал на усталость водителя. А потом эти его странные вопросы. С каких пор простого парня с шахтерского поселка стали интересовать такие темы, как призраки и путешествия во времени? Усталость? Любознательность? Все можно было объяснить, пока о призраке не заговорил сержант Петренко. Этого трудно было заподозрить в чрезмерной любознательности на столь отдаленные темы. Петренко был приземленный человек, и бытовые вопросы его волновали гораздо больше, чем религия и культура. Он сам, этому фактору призрака не придал значения, посчитав, что Митюшин и Петренко, что-то там себе нафантазировали. Но появления этого путешественника во времени или как его назвать по-другому? Стало неотъемлемой частью конвоя. Локализовать слухи не удалось. Водители стали шептаться за его спиной. После того, как Петренко пытался
