– Анька, ты чудо! – взвизгнула от восторга Ленка, чмокнув меня в щеку. – Я всегда говорила, что ты прирожденный капиталист. Нет, это же надо до такого додуматься: на пустом месте заработать кучу денег! Я-то думала – смотаемся в Белград, мир посмотрим, прибарахлимся немного.
– Без этого никак, – покладисто кивнула я. – Шоппинг – это святое, а мир никуда не денется. Тысячелетия стоит, не меняясь.
– Философ… – насмешливо фыркнула подруга и бросила в меня подушку: – Хватит разглагольствовать, умывайся и полетели – нас ждут великие свершения.
Полетели… Мне сразу же вспомнился мой призрачный дракон. Жалко, он такой хорошенький! Озорной, как щенок, ласковый, словно котенок, и свирепый, когда дело доходит до хорошей драки. Как он там без меня? Мысленно показав подруге язык – ей никогда такие сны не снятся, пусть завидует! – я вздохнув направилась в ванную. Да, давно требующий ремонта совмещенный санузел рядом не стоял с великолепием подземных бассейнов правящего дома Лори. Хочу обратно в сказку!
В сказке хорошо, нет слов. Скатерти-самобранки, ковры-самолеты, из ларца народец расторопный лезет, в лепешку расшибается. В обычном мире все ножками, да головой собственной добывается. За один кокетливый взгляд и обещание привезти импортную шмотку очередной Ленкин воздыхатель (целый замначальника паспортно-визовой службы) за пару часов оформил нам загранпаспорта. Утром следующего дня мы держали в руках новенькие хрустящие доллары.
– Мы богачки! – безапелляционно заявила Ленка, оценивающим взглядом провожая новенькую, цвета "мокрый асфальт" вазовскую "восьмерку". – Билеты я заказала, едем покупать "дюймовочки".
– Чего покупать? – пришла я в немалое изумление.
– Игрушка такая детская, – отстраненно поведала подруга. – Еще нужно взять шарики, спички и парочку биноклей. Октябрятские значки купим в "Союзпечати", сверла мне шурин обещал с завода вынести. "Посольскую" и черную икру я двоюродной сестренке в обкомовский буфет заказала… Что-то еще забыла, никак вспомнить не могу.
Я окончательно выпала в осадок.
– Лен, а зачем нам все это?
Мой испуганный шепот желаемого воздействия не произвел. Бормоча что-то себе под нос и загибая поочередно пальцы, Ленка решала в уме какую-то неизвестную мне задачу. Спустя несколько томительно долгих мгновений она облегченно выдохнула:
– Вспомнила! Противогазами надо запастись.
– Это еще на кой ляд? – простонала я, уже ничего не соображая.
Ленка прыснула от смеха.
– Чтоб уроды всякие по дороге не приставали.
… Уроды пристали сразу же, едва поезд тронулся с Киевского вокзала. Только мы успели рассовать свои баулы по закуткам спального купе, как в дверь просунулась небритая физиономия. Окинув жадным взглядом соблазнительную фигурку в легкомысленном платьишке (не мою, естественно!), дитя гор похотливо облизнулось.
– Здыравствуйте, дэвушки!
– До свидания! – не замедлила отбрить его Ленка.
Джигит не стушевался. Почесав растопыренной пятерней густую поросль, лезущую на белый свет из-под расстегнутой до пупа рубахи, он радостно известил:
– Едем!
– Да не может быть! – искренне восхитилась Ленка. – И куда, скажи на милость?
– Туда, – неуверенно махнул джигит рукой в сторону Москвы.
Сложив губы бантиком, Ленка сокрушенно покачала головой.
– Вы, товарищ, не на тот поезд сели, – озабоченным голосом произнесла она. – Наш вагон движется в противоположную сторону.
– Нэ врешь? – не на шутку озадачился джигит.
– Мамой клянусь! – щелкнула себя по зубу Ленка и, подумав немного, для убедительности провела большим пальцем по горлу.
Дитя гор торопливо заскрипело лакированными штиблетами куда-то вглубь вагона. Вскоре донеслись гортанные возгласы, сопровождаемые – воображение мигом дорисовало эту картину! – яростным размахиванием рук.
– Закрой дверь на защелку, иначе покоя не будет, – приказала мне подруга и, сладко зевнув, калачиком свернулась на нижней полке. – Давай вздремнем чуть-чуть, вымоталась я за эти дни.
Наскоро ополоснув лицо (какая все-таки красота эти импортные вагоны!), я шепотом позвала:
– Ле-ен!
– Чего тебе? – сонно буркнула подруга.
– А там красиво?
– Где?
– За границей.
В отличие от домоседливой меня подруга уже дважды выезжала за рубеж.
– Как в Большом театре.
– Это как? – опешила я.
– Кругом чистота, все блестит, и в буфете пиво чешское наливают… Спи давай, не приставай.
Поспать нам не дали. Убаюкивающий перестук колес прервался настойчивым стуком в дверь – пришел проводник проверять билеты. Следом за ним нарисовались подозрительные личности, языком жестов предлагавшие игральные карты фривольного содержания. Затем визгливый голос у самой двери долго предлагал отведать жареных цыплят всему вагону разом и каждому купе по отдельности. И стоило нам вздохнуть с облегчением, как ломкий басок с властными интонациями приказал немедленно открыть купе.
– Достали! – резюмировала Ленка и, рывком сдвинув створку, сердито бросила в лицо лопоухому сержанту милиции: – Чего надо?
– Вы почему, гражданочка, пассажиров обманываете? – нахмурил брови белобрысый паренек, пытаясь принять строгий вид.
От него явно попахивало неплохим коньячком.
– Мамой клялся, – обиженно поддакнул из-за плеча давешний джигит.
– И вы из-за этого нас разбудили? – возмутилась Ленка.
– А вас как зовут? – неожиданно расплылся в широкой улыбке сержант.
Ленка среагировала моментально.
– Марфа я… – и наивно хлопнув ресничками, манерно протянула руку: – Марфа Васильевна.
Сержант смущенно прокашлялся, бросив на меня быстрый взгляд, и осторожно пожал кончики пальцев.
– А как вы, Марфа Васильевна, смотрите на…
– Отрицательно! – резко оборвала его Ленка.
Преображение пушистого котенка в разгневанную львицу произошло мгновенно. Сержант шарахнулся в сторону.
– А…
– А об этом не может быть и речи!
– Но…
– Тем более! – цыкнув на испуганно отпрянувшего кавказца, она ласково спросила у паренька: – У вас все, товарищ генерал? Или еще вопросы имеются?
Сержант смутился окончательно. Потоптался на месте, обернулся за подмогой к джигиту и, так ее и не дождавшись, безнадежно махнул рукой. Попытка познакомиться провалилась с треском. Свалили. Через час нарисовались снова. Бравый сотрудник (еще более поддатый) важно предупредил:
– Сидите в купе и не высовывайтесь. В поезде орудует банда опасных преступников… – шумно икнув, он ткнул пальцем в грудь пошатывающемуся джигиту. – Мы их сейчас вместе с народным дружинником брать будем… Спите спокойно граждане, ваша милиция нас бережет.
