против политики Совнаркома, но это не преступление! В Советы они были избраны законно! Даже при Старом Режиме разрешали существование легальной оппозиции — или в Советской Республике меньше свободы чем в самодержавной империи Николая Кровавого? Причём по Конституции такое решение вправе принять только съезд Советов, но Ленин и Свердлов намерены протащить всё через ВЦИК, используя своё большинство!
— Так что же вы предлагаете, товарищи? Вы можете предложить что-то конкретное?
— Уже ясно, что в нынешнее пребывание нашей партии в Совнаркоме вместе с большевиками, даёт нам всё меньше возможностей влиять на политику правительства Ленина, но возлагает на нас политическую ответственность за эту политику. В Совнаркоме и других органах власти мы в меньшинстве, и не в состоянии провести нашу линию. Большевики с нами считаются всё меньше. Я считаю, что наша партия должна предъявить Ленину и ЦК большевиков требование полного паритета в Совнаркоме РСФСР, а также в Совнаркомах Московской Области, Союза Северных Коммун и других на окраинах, в губисполкомах, уездных и городских исполкомах. В Совнаркоме Республики восемнадцать мест — девять должны быть у нас. Предсовнаркома может остаться Ленин, но председателем Президиума ВЦИК должен тогда не Свердлов или другой большевик, а кто-то от нашей партии. Тогда большевики не смогут навязывать свою политику без нашего согласия. И мы сможем исправить линию Советской власти.
— А если большевики не примут эти требования? Что тогда делать, товарищ Камков?
— Если не примут, то разорвать блок и выйти из Совнаркома, товарищ Биценко! Это снимет с нас ответственность за политику Ленина, развяжет нам руки, и вернёт нашей партии политическую инициативу!
— Товарищи, предлагаю к обсуждению плана товарища Камкова вернуться немного позже, а пока обсудить новости с юга.
— Не возражаю, товарищ Натансон.
— Все согласны? Тогда обсудим Русское Освободительное Движение полковника Климова, и отношение нашей партии к происходящему на берегах Чёрного моря. Слово предоставляется товарищу Спиридоновой.
2
— Итак, товарищи, как вы уже знаете, вчера приехали двое наших товарищей из Одессы, выехавшие оттуда шесть дней назад…
— Гм-гм, как они так быстро добрались? Поезда сейчас ползут как черепахи.
— Мы живём в век техники, товарищ Магеровский. А вообще, судя по их рассказу, это было целое приключение. Эти товарищи вылетели на аэроплане-бомбовозе завода Анатра, в который вместо бомб был погрузили мотоциклет в разобранном виде, колёса отдельно. Сначала летели в Таганрог, там дозаправились, и вылетели в направлении Воронежа. В окрестностях города приземлились на какой-то луг в сельской местности, аэроплан улетел обратно, а наши товарищи собрали мотоциклет и доехали на нём до Воронежа. Там они мотоциклет продали, а вырученными деньгами заплатили железнодорожникам, за места в литерном поезде, на котором ехали в столицу какие-то большевистские начальники из Донбасса. Выяснять точно они не стали, чтобы у тех не появились вопросы, так и сидели всю дорогу в купе проводника.
— Да, товарищи, вот у нас уже и социальная революция случилась, и новый строй устанавливается, а взятки и продажность в точности как при любом царе…
— Чего вы хотите, товарищ Майоров? Капитализм существует уже несколько веков. До него больше тысячи лет был феодализм, ещё раньше тысячи лет рабовладение. Люди жили при эксплуататорских порядках очень давно, это не могло не наложить отпечаток на личность. На большинство уж точно. Маркс всё же правильно сказал, что бытие определяет сознание. В один день это не вытравить. И в один год. Тут работы на поколения, а мы избавились от власти буржуа, помещиков и царских чиновников всего ничего.
— Согласна, товарищ Штейнберг. Но продолжу. Эти товарищи доставили в ЦК письма из Одессы от товарища Милованова и товарища Муравьёва, из Николаева от товарища Руденко, из Херсона от товарищей Феофилактова и Тройчука, из Крыма от товарищей Баккала, Спиро, Ермилова, с описанием происходящих там событий и оценками личности полковника Климова и его движения. Все письма перепечатаны в двадцати двух экземплярах, и были розданы для ознакомления членам ЦК и кандидатам. Надеюсь, все ознакомились? Тогда прошу высказываться.
— Разрешите, товарищи?
— Прошу, товарищ Карелин.
— Из прочитанного, как и из разговора с приехавшими одесскими товарищами, становится ясно, что работа с Климовым и его партией у наших товарищей на юге проходит куда лучше чем у нас в центре и в целом у нашей партии на местах, с большевиками. Во всяком случае считаются климовцы со своими союзниками по правящей коалиции, гораздо больше, чем Ленин сотоварищи с нами. Достаточно сравнить: У нас в Совнаркоме шесть мест из восемнадцати. В Одессе у нашей партии большинство мест в Совете Государственных Комиссаров, в том числе и место председателя Совета, занятое товарищем Миловановым. Социал-демократическая партия Климова, получив наибольшее количество мест на выборах в Всеклассовые Советы, тем не менее удовольствовалась всего шестью портфелями государственных комиссарова, хотя имела право на куда более весомую долю. Те же большевики, отнюдь не имея абсолютного большинства на съезде рабочих и солдатских Советов, не говоря уж про съезд крестьянских Советов и Учредительное Собрание, стесняться не стали, прибрав к рукам львиную долю власти. А ведь без нас, левых социалистов-революционеров, не видать бы Ленину большинства на обоих съездах Советов, особенно на Крестьянском с которым вообще всё висело на волоске. У меня, товарищи, чем дальше, тем больше крепнет убеждение, что мы совершили большую ошибку, пойдя навстречу большевикам в этом вопросе, и согласившись на слияние Крестьянских Советов с Рабоче-солдатскими. В Крестьянском ЦИКе мы были в большинстве, а в объединённом ВЦИКе стали меньшинством при большевиках, которые всё решают по-своему, по инициативе Свердлова и Ленина. Кстати, товарищи Муравьёв и Милованов пишут о высказывании Климова по этому вопросу. Полковник сожалел что не успел добраться в Россию до последнего съезда Крестьянских Советов и не помешал, как он выразился, «такой глупости». Климов высказал мнение, дословно, что «ПЛСР надо было бороться за двухпалатный парламент, как во Франции, Италии, Англии, Австрии и САСШ, только без лордов, господ* и сенаторов. Рабочий ЦИК и Крестьянский ЦИК. Тогда Ленин и Свердлов не диктовали бы что решать, а добивались соизволения левых эсеров». Сам он со своими Свободными Советами Трудящихся Всех Классов, планирует именно такое устройство во всероссийском масштабе: Всероссийский Совет Городских Трудящихся и Всероссийский Совет Сельских Трудящихся, а всё вместе — Верховный Совет. Как хотите, товарищи, но неглупо! Лично мне близки эти идеи.
* Верхняя палата парламента Австрии до 1918 называлась Палатой Господ.
— Советы Трудящихся Всех Классов? Хм, насколько я понял из писем, Климов предлагает считать «трудящимися» и офицеров, и даже чиновников. В чём тогда различие его «Свободных Советов» с прежними Земствами и Городскими Думами, избранными при «временных» по «четырёххвостке»*?
* «Четырёххвосткой» в России в революционное время называли всеобщее, прямое, равное и тайное голосование, в отличие от выборов в царское время, с имущественными и образовательными цензами, и несколькими ступенями выборщиков.
— Кое-чем отличаются, товарищ Алгасов. По мнению Климова, каждая категория городских и сельских трудящихся должна иметь представительство в новых Советах соответствующее её процентной доле в населении данной местности, а на всероссийском уровне — в населении страны. Буржуи же могут избираться только избавившись от своего дела, путём продажи кому-то другому, но не родственнику, либо государству, и занявшись чем-то другим. Ибо иначе будет конфликт интересов, а по выражению полковника, «люди не ангелы, и большинству своя шерсть дороже государственной». Что до офицеров и чиновников, он считает, что работая на государство и получая за это жалованье от казны, они ничем принципиально не отличаются от рабочих казённых заводов, или железнодорожников государственных дорог, или служащих почт и телеграфа, или учителей. А тот, кто работает на страну, по мнению полковника, должен иметь своё представительство во власти.
— Н-да, и ведь трудно поспорить. Хитёр, хитёр этот Климов. Архиловок, как говорит Ленин. И в городах и на селе такая программа должна понравиться. Но это совсем новая теория, товарищи. Хотя, климовские проценты не напоминают ли курии на выборах в царскую Госдуму?
— Ничуть, товарищ Устинов. Курии царская власть использовала чтобы искусственно получить помещичье и буржуазное большинство депутатов. Вспомните, в помещичьей землевладельческой курии один выборщик от двух тысяч, в буржуйской городской — один от тридцати тысяч, в рабочей один от девяноста тысяч, в крестьянской один от почти полутораста тысяч! У Климова всё ровно наоборот. Именно крестьяне, которых в населении
