Выстрелы на хуторе прекратились. В период службы я видел всякое, но такую мясорубку увидел впервые. Трупы заполнили все внутреннее пространство хутора. Они лежали везде, куда доставал взгляд. Народ пришел покушать, а вместо еды был нашинкован осколками снарядов и мин. Крыша сарая, служившего казармой, обвалилась внутрь, похоронив и ранив собой десятка два солдат врага. Похожая картина была и у кухни. Пленных мы не брали.
Офицерский домик представлял не лучшую картину. Тут оборонялись более десятка солдат и офицеров врага из числа военной интеллигенции – связистов. Многие в очках, тем не менее бой тут был жесткий. Немцы оборонялись, отстреливаясь из винтовок и пистолетов. За что и были закиданы гранатами и обстреляны из орудия. Трое моих бойцов остались тут навеки. Пол в доме опять был наполнен гильзами, кровью, грязью и жженой бумагой. Бойцы в темпе вальса занимались сбором трофеев, а они были немалыми. Несколько радиостанций, телефонов, оружие, карты, документы, справочники и словари, продукты и медикаменты – вот лишь небольшой перечень найденных в доме трофеев. А еще они были на улице и в машинах.
Вход в ЗКП был оборудован в сарае. Под полом. В прошлый раз мы именно тут нашли нескольких поляков, но вот входа не видели. Был замаскирован. Что делать с бункером, я не знал. Лучшим способом насолить немцам было уничтожить его полностью. Поэтому решили не мудрствовать и закинуть внутрь гранаты, что и поручил паре бойцов.
На хуторе нами было уничтожено порядка сотни гитлеровцев – связистов, пехотинцев и водителей. Кто из них кто определить можно было только по цветной выпушке. Этот список дополняли три офицера и восемь унтеров. Наши потери тоже были не маленькие. Восемь погибших и двенадцать раненых. Много, очень много для нас, и все из-за слабой подготовки личного состава.
Среди всего прочего нам досталось три бронетранспортера, в том числе Sd. Kfz.251/3 – mittlerer Funkpanzerwagen – машина связи и Sd. Kfz.251/10 – mittlerer Schutzenpanzerwagen – машина командира взвода мотопехотных частей, вооруженная 37-мм противотанковой пушкой и пулемётом MG-34. Три грузовика, штабной автобус, «кюбель», полевая кухня, подвижная техмастерская с электростанцией. А еще связисты слезно просили увезти с собой «радиолу». Вот только водителей на все это добро нет. Так что пришлось аппетиты значительно убавить и что-то оставить здесь. Я склонялся к мысли оставить себе бронемашины, а штабной автобус и грузовик тащить за броней на прицепе. Всю остальную технику и трофеи, что не сможем увести, уничтожить. О чем и предупредил бойцов. Жалко, конечно, но что поделать. Послав Никитина на мотоцикле с сообщением Акимову и Петрищеву о разгроме радиоцентра, занялся формированием колонны.
Время неслось вскачь и нас подгоняло. Загрузив трофеи по машинам, оставив за собой море огня там, где когда-то был хутор и стояла техника, мы тронулись в путь. По дороге к нам присоединились грузовики с орудиями. А неподалеку от лесоповала вместе с Никитиным нас ждали Егоров и Петрищев. На лесоразработках наша помощь не потребовалась. Хватило и того, что выделял. Работников и охрану накрыли минами при общем построении на обед. Мамлеи оказались неплохими специалистами. Мины положили кучно, за короткое время, истратив кучу боеприпасов и не давая врагу поднять головы. Потом пошли стрелки, добивая раненых и пытавшихся скрыться. Охрана лагеря сопротивления почти не оказала. Поэтому атака прошла быстро и четко. Из всех, кто тут находился, в плен был взят только раненный в ногу унтер. Минометчики, не дожидаясь нас, ушли с частью бойцов Петрищева к местам засады. Егоров доложил, что санчасть в целости и сохранности прибыла на базу. Оставив ему очередные инструкции, мы двинулись дальше.
На шоссе все прошло гладко. Как обычно, в обеденное время движение по дороге прекратилось. Саперы успели все подготовить, когда появилась колонна автомашин в сопровождении мотоциклистов. Немцы шустро отреагировали на обстрел радиоцентра, послав на помощь команду СС. Взрывы мин, снаряды «штуга», выстрелы зенитных установок и противотанковых ружей сделали свое дело. Расстрелянная с двух сторон колонна полностью блокировала дорогу на Брест. Трофеи и документы бойцами уже были собраны. Пленных не брали. Так что делать нам тут было нечего, колонна, пополненная людьми и техникой, двинулась дальше. Место для новой стоянки я выбрал в тридцати километрах от места засады. Нам нужно время, чтобы переварить захваченные трофеи и подготовиться к следующему удару.
Из разговора штабных офицеров вермахта, состоявшегося вечером 30 июня 1941 года в городе Бресте
– Итак, что ты можешь сказать?
– Радиоцентра и рабочего лагеря больше нет.
– Что или кто это был?
– То, что там работала не авиация, точно. Наши следователи нашли неразорвавшиеся мины и снаряды.
– Ты уверен, что это не авиация? Ведь радисты в своем сообщении однозначно сказали о бомбардировке с воздуха.
– Мы не нашли следов авианалета. Воронки только от артиллерийского и минометного обстрела.
– А как атаковали колонну «особой команды 7б»?
– Мины и удар артиллерии и пулеметов с близкого расстояния. В качестве фугасов использовались русские артиллерийские снаряды. Артиллерия использовалась наша – 75-мм и 37-мм орудия, 50-мм минометы. Стрелковое вооружение в большинстве своем тоже наше. Пулеметы русские и опять же наши. Противотанковые ружья наши.
– Спастись кому-нибудь удалось?
– Нет. Во всех трех случаях нет. Нападавшие добивали всех и не оставили живых свидетелей. Контрольные выстрелы в голову. Не пощадили никого, в том числе раненых и контуженных. Просто мясники какие-то. На радиоцентре за собой все сожгли. И технику, и трупы. Опознать кого-либо в офицерском доме и в радиомашинах практически не удалось. Сейчас там работают эксперты. Они пытаются установить – успели ли шифровальщики и дешифровщики уничтожить секретные документы и технику и определиться с погибшими.
– Есть вероятность, что нападавшие захватили документы и шифрмашину?
– Да. Возможно, что увели с собой и шифровальщиков. Если с охраной более или менее понятно, то с шифровальной группой, радистами и офицерами такой уверенности нет. Одни обгоревшие трупы в штабном домике. Опознать кого-то невозможно. У всех погибших отсутствуют документы и жетоны. «Энигма» и все секретные документы были в доме. Там все сгорело и разворочено. Требуется большая работа по разбору и классификации фрагментов. Помощь обороняющимся опоздала на три часа из-за пробки, созданной разбитой колонной.
– У них потери есть?
– Нет. На них никто не нападал. Всю дорогу двигались спокойно. На месте разгрома колонны «особой команды 7б» никого не застали. Помощь никому не потребовалась. По рации вызвали специалистов службы безопасности. Оставив охрану, проследовали на хутор. Никого не застали, только сгоревшие и взорванные постройки, технику и погибших. О чем и сообщили коменданту.
