Глава двенадцатая. Ночной бой и боевые потери
Французская дорога девятого века – не лучшее место для ночных прогулок. Слева – лес, справа – лес и овраг. Посередине – кочки и колдобины. Грязь, естественно. Зато направление хорошее: на северо-восток. Как раз туда, куда нам и надо.
Ночная Тень вел уверенно. Этой дорогой он и пришел. Один. Хотя из Рагнарова лагеря близ Руана они отправились вдвоем. Спутнику Ночной Тени не повезло. Разбойнички.
Совсем здешние плохие парни страх потеряли. Тоже понятно. В стране – смута, каждый вшивый барончик норовит с путника подорожную взять. Частенько – вместе с жизнью. На крестьян господину – с высокой башни. Собрать налог (то есть ободрать как липку), реализовать право первой ночи с малолеткой посимпатичнее – и на локальную войнушку: драться с другим бароном или за жалование – с тем, на кого укажет сюзерен. А, бывает, и простых землепашцев барон с собой прихватит – как ополчение. Пика в руки, топор дровосека на пояс, куртень из бычьей кожи – на тушку – и в бой. Мясо на ножках. Вот только это «мясо», повоевав, начисто теряет склонность к пахоте на дядю…
Напарника Хаварда прирезали ночью. В избушке смолокура, которую самоуверенные викинги сочли безопасным местом. Напарник сам виноват: злоупотребил хозяйским винишком. Выдул весь запас. Хавард тоже выдул пару кувшинов, но проснулся вовремя. От хруста прорубленных ребер напарника.
На этом удача смолокура и его семейства иссякла.
Путешествовать в одиночку Ночной Тени было немного напряженно. Зато теперь, с нами, старина Хавард расслабился и разговорился. Тем более, мы с Медвежонком – люди ему не чужие. Хавард – с Сёлунда. Там у его батюшки поместье нехилое в трех днях пути от фьюлька Свартхёвди.
Рассказывал в основном о Рагнаре и его успехах. Успехи были примерно как у нас. Разграбленные города, выпотрошенные аббатства. Никакого сопротивления, если не считать мелких стычек. Король Франции копил армию и по непроверенным данным готовился дать бой. Неделю назад войско Рагнара стояло под Руаном. Вожди терли с местной верхушкой насчет выкупа. Но времени не теряли: грабили округу. Примерно как мы – под Туром.
Ехавший впереди (по праву и обязанности предводителя) Тьёрви придержал коня и поднял руку, изобразив знаком: слушать!
Ночная Тень немедленно заткнулся. Полная тишина. Только чья-то лошадь фыркнула да мой падре тихонько посапывал простуженным носом.
Лично я ничего не услышал, кроме обычных ночных звуков. Но я – не показатель. Вот Свартхёвди точно что-то засек. Беззвучно стек с лошади и оказался возле Тьёрви. Тот тоже спешился. Две тени почти касались головами… Я с лошадки слезать не стал. Надо – скажут.
Сказали.
Медвежонок повернулся и поманил меня. В темноте его жест был почти неразличим, я его скорее угадал, чем увидел.
Я спешился. Ночная Тень – тоже.
– Что? – шепотом поинтересовался я у названного брата.
– Дерутся, – последовал ответ.
Блин, полуночники!
– Обойдем?
– Поглядим, – шепнул Тьёрви. – Я, ты и Свартхёвди.
– А я? – выдал протестную реплику Хавард.
– Ты знаешь дорогу, – отрезал Тьёрви.
Это следовало понимать так: тебе еще рано в Валхаллу, хускарл. Сначала приведи нас к цели.
– А он? – Это в мою сторону. Логично. Это же меня желает видеть Рагнар…
Лапа Стюрмира опустилась на плечо Ночной Тени.
– Ульф – везунчик. Он пойдет, а ты – нет.
– Я вижу в темноте как днем, – сообщил Хавард. – Я – Ночная Тень. Я пойду тоже.
И засопел, аки мой монах. Очень хотел подраться.
Тьёрви согласился. Хрен с тобой, золотая рыбка.
Я встряхнулся, проверяя… Нет, металлическая шкурка лежит как надо: не шелестит, не звякает.
Бегом марш!
Ну вот и я услышал! Точно, дерутся. Лязг, бряканье, крики… Визгливый вопль, перешедший в утробный вой… Ага, кому-то вскрыли брюшную полость.
Вот, уже близко! Я ждал: Тьёрви свернет с дороги, чтобы сначала посмотреть, а уж потом лезть в мясорубку. Но хёвдинг, надо полагать, услышал всю необходимую информацию и погнал нас сразу с корабля на бал. А я так надеялся перевести дух…
Дорога. Рядом – полянка. На полянке – костерок. С полдюжины нервничающих лошадок… Темная коробка возка… И много нехороших людей, заглянувших на огонек.
Что ж неосторожно! Отошли бы в лес, спрятали лошадок, глядишь, и не заметили бы вас…
Но это я додумывал, уже срисовывая остальную картинку: десяток трупов на травке и примерно столько же живых, с ожесточением выясняющих, кто кому должен.
Расклад был не совсем равный: девятеро на двоих. Правда, двое стояли плечо к плечу у возка и отбивались вполне квалифицированно. И вооружены были прилично: у одного бронь, щит и короткое копье, у второго – щит и приличный клинок. Качество я определил, когда он этим клинком, плоскостью, парировал косой удар секиры. Дурная сталь точно лопнула бы…
Двоих давили четверо. Тоже не лохи в воинском деле. Еще пятеро вертелись вторым эшелоном, пытаясь помочь. Один даже вспрыгнул на кожаную крышу возка… И сверзился оттуда с визгом, хватаясь за конечность. Надо полагать, в возке прятался кто-то кусачий.
Мы стояли и смотрели. Я понимал Тьёрви. Пусть соперники покрошат друг друга по максимуму, а мы уж займемся теми, кто остался.
А лошадки у владельцев возка – очень даже ничего. Три – настоящие громадины по датским меркам.
Один из пары отвлекся на миг: глянул вверх: нет ли на тенте возка еще кого-нибудь нехорошего? Это он зря. При таком раскладе головой вертеть – дорогое удовольствие. Оп! Один из нападавших исхитрился цапнуть его за копье… Мужик качнулся вперед (не захотел отдать оружие) – и схлопотал дециметр стали между ребер. Его партнер по боевым танцам заорал грозно и треснул обидчика друга щитом, отбросив назад, но это мало что изменило. Храбреца отвлекли двойным финтом, а тем временем боец из второго ряда с размаху всадил ему в щит копье и рванул на себя. Мужика развернуло… И другой злодей ошеломил его очень специальным оружием: молотком на длинной рукояти. Бум-м-м! И последний герой выпал в осадок. На чей-то меч.
Герой еще падал, а мы уже бежали к возку.
А впереди нас летел срывающий башню рев берсерка. Свархёвди еще не впал в боевой транс, но был к этому чертовски близок.
Сшиблись мы звучно! Лично я с прыжка влепил ногой в край щита оказавшегося на пути противника. Громко получилось. Щитоносец даже топориком махнуть не успел, как врезался в своего приятеля. Приятель устоял, но ненадолго. Чирк по роже повыше бороды (легонько – шлем-то без стрелки) и на обратном ходе – по правой ручонке щитоносца.
Хряп! – Это молотобоец достал кого-то из наших. Но разбираться некогда. Надо действовать. Молотобойца срезал Тьёври. И тут же, с разворота вскрыл панцирь еще одного негодяя. Последнего. Шумно дыша, мы стояли в центре дурно пахнущего натюрморта. Мы. Трое.
