— А то! Получше многих живут. Свиньи у них, птицеферму открыли. Уважаемые люди. Отряд самообороны организовали.
— Кстати, Федь, я вот чего спросить хочу, — сказал я, забираясь на пассажирское сидение. — А вообще у вас тут что за государственное устройство?
— В смысле? — не понял он.
— Ну, Углегорск — город областной, так?
— Так, был раньше, до того как люди исчезли.
— А сейчас?
— Сейчас… сейчас он вроде как областной, только область куда меньше. Несколько деревень и городок Захолмье подчиняются, а Сальцеву на область класть вприсядку, сами по себе живут. А пара деревень так под ними числится.
— Не враждуете?
— Если явно, то нет, — сказал Федя, запуская стартер. — А так враждебность есть, как не быть. Главе Администрации такое пренебрежение как серпом по яйцам, он конкурентов вообще не любит, а по мне так и хорошо, что Сальцево есть.
— Это почему?
Машина тронулась с места и покатила со стоянки, пристроившись в зад какой-то потрепанной полуторке с вырванным задним бортом кузова, в котором горкой лежали пустые дерюжные мешки. На них сидел, опираясь на борт, крепкий бородатый мужик с трехлинейкой за плечом.
— Почему? — повторил вопрос Федька. — Да потому что так конфликтов меньше. У нас тут сам видишь, практически социализм, чуть не военный коммунизм. Ну и сбились в кучу здесь те, кто считает такую жизнь в данных обстоятельствах правильной. А все кто не считает, не мутят воду, а перебрались в Сальцево, где живут по своей вере. Чем плохо?
— До драк не доходило?
— С сальцевскими-то? Нет. Мало нас, и так проблем хватает, куда тут воевать. А так всякое бывает. Разведбат постоянно то с бандитами, то еще с кем дерется. Не до Сальцево. Да и народ туда дорогу знает, у кого дела, кто и поразвлечься ездит, и базар там хоть куда.
— Мирное сосуществование, в общем.
— Именно. Сосущее-Ствование. Непонятно только, кто в финале и у кого сосать будет.
— Дойдет до конфликта все же?
— Дойдет рано или поздно, два медведя в одном гнезде — сам понимаешь. То, что до сих пор не сцепились — ваще ни разу не показатель. Все впереди.
Езда была недолгой, только, вроде бы выбрались со стоянки на улицу, разогнались, пару раз повернули, и оказались на Советской, как раз у трехэтажного дома, у которого над дверью висела вывеска с надписью "Шашлычная «Телави». Это было единственным признаком того, что в доме находится пункт общепита, потому что во всем остальном дом напоминал больше всего небольшую тюрьму. И впечатление такое создавали, естественно, мощные решетки на окнах всех этажей, которые вкупе с потемневшим красным кирпичом выглядели мрачновато.
Перед кабаком в рядок выстроилось несколько машин, включая знакомую по фильмам «эмку» и полноприводный ГАЗ-67. Там же стояла полуторка с самодельным кунгом, на котором было написано "Трактиры Абуладзе".
Мы, выпрыгнув из кабины, решительно направились к двери кабака. Жрать уже хотелось откровенно, да и успокоительного принять после веселой ночки тоже требовалось.
С трудом оттолкнув массивную дверь, мы проникли в полутемный зал заведения, наполовину заполненный посетителями.
— О, отлично, пока стол еще можно выбрать, — сказал Федя. — А то скоро понабегут сюда, место популярное, к тому же суббота.
Я огляделся. Интерьер особыми изысками не поражал — массивные столы, лавки, стены местами кирпичные, местами штукатурка — не обветшание, а элемент декора такой. У дальней стены длинная стойка бара с высокими табуретами перед ней. За ней с сосредоточенным видом наливал пиво в высокую кружку толстый седой кавказец.
Сбоку от стойки виднеется окно в кухню, возле которого сейчас со скучающим видом стояла крепкого сложения деваха с пустым подносом — явно официантка, ожидавшая заказа.
— Давай, куртки бросим, мол стол занят, и пойдем заказ сделаем, — сказал Федя.
— А официантка их не принимает?
— Не, как Шалва говорит, тут все по-грузински, как у них принято. Подошел, посмотрел на мясо с сыром, выбрал что нравится, там и заказал. А вот готовый уже принесут.
Ага, не знаю, из какой действительности был этот самый Шалва, но в моей так и было, вспомнилось, довелось мне в Грузии побывать. И во всех трактирах за городом, которые больше под открытым небом, такая система и была.
— Здравствуй Шалва, здравствуй дорогой! — с ходу заявил Федя, подходя к стойке.
— Гамарджоба[1], дорогой, — сказал толстяк, явно собираясь Федьку обнять, да вот стойка помешала, поэтому просто руку пожал.
Затем и я с ним поручкался. Хоть и толстяк, а ладонь крепкая. Заодно Федя представил нас:
— Шалва, это Володя, новый коллега, Вова — это Шалва Абуладзе, владелец данной шашлычной и соседней хинкальной, кулинарный бог нашего Отстойника.
— А, ты скажешь! — отмахнулся толстой волосатой рукой Шалва. — Володя, знакомы будем. Ты сегодня это… ра квия[2],… проставляешься?
— Именно так, — подтвердил я его догадку. — Рекомендаций ждем.
— У меня только вина нет, откуда его брать, а в остальном все хорошее. Сулугуни свежий, это друг мой в деревне делает, есть еще копченый, шашлык… я давай вам разный сделаю, лопатка, шейка, окорок… сколько вас?
— Трое, еще один сейчас подойдет.
— Пить что будете?
— Водочки нам, — сразу влез Федя, — Мы после ночного, стресс у нас.
— Хо![3]… Стресс надо водкой, верно. С зеленью теперь плохо, понимаешь, а остальное все принесем. Мужужи будут, хачапури… Садитесь, в общем, все принесем. Барышни ожидаются?
— Откуда у меня барышни, второй день здесь всего, — засмеялся я.
— Федя вон не второй день, и ходок хоть куда, — Шалва кивнул на моего товарища.
— Не, таких планов вроде не было сегодня, если только кого знакомых увидим, — ушел в отказ Федя. — А так мужская компания, первое дежурство обмываем.
— Ну тогда давайте, кутите, — сказал Шалва, просматривая, что он записал в блокнотик, пока нам меню диктовал.
— Пошли, Володь, все будет в лучшем виде.
— Часто здесь бываешь, — спросил я его, когда за стол уселись.
— Да частенько, — кивнул он. — Так по талонам питаюсь, тратить особо и некуда, вот с девушками и заходим. Сюда — поужинать, потом в «Би-Боп», джаз послушать. Других клубов тут нет, а так народ играет, и неплохо. Где Паша-то, обещал же не опаздывать?
Действительно, Паши пока не было. Хотя "дипломатический максимум" в пятнадцать минут пока еще не прошел, еще все в рамках приличий.
Официантка с подносом пришла почти сразу, принесла водку, кувшин морса и холодные закуски. Сноровисто расставила перед нами, подмигнула Федьке по-приятельски, и ушла. Тот вздохнул, глядя на водку, затем спросил задумчиво:
