Подготовка заняла еще четыре дня и вот, сегодня утром мы, с Игорем Михайловичем выдвинулись в сторону Михеевки…
Гудок здоровенного трейлера отвлек меня от воспоминаний и я, подняв голову убедился, что уже почти дошел до шоссе. Машин на нем, в отличие от моей «параллели» было довольно мало. Лишь тот, разрисованный рекламными надписями трейлер, сильно коптящая «девятка» и затрапезно-сельского вида «ГаЗон». Только пока я выбирался к асфальту, эта троица уже проехала и дорога стала совсем пустой.
Поэтому, перекурив на обочине, с опаской поглядывая на хмурящееся тучами небо, я не стал ждать милостей от природы и потопал в сторону Юрьево, рассчитывая на то, что долго трасса пустовать не будет, и кто-нибудь меня да подберет. Кстати, пока курил, мимо проскочили два джипа и «лупоглазый» «Мерседес». Затонированные в ноль «джиперы» проскочили ничего не замечая вокруг, а сидящий в «Мерине» белобрысый мордатый водитель, радостно скалясь, ни с того ни с сего, показал мне «фак». Что он этим хотел сказать — непонятно. Я ведь проезжающим иномаркам даже не голосовал, рассчитывая на что-нибудь более демократичное, типа грузовика или давешней «девятки».
Но даже гремящие на ходу грузовики не останавливались и только когда стал накрапывать мерзкий осенний дождь, а я матерясь сквозь зубы прикидывал что похоже оставшиеся двадцать пять километров до города мне придется топать на своих двоих, на практически безнадежный взмах руки, остановилась белая обшарпанная «Жига». Я вприпрыжку рванул к ней и, сунувшись в открывшуюся дверь, заискивающе сказал сидящему за рулем пожилому мужику:
— Здравствуйте! До Юрьево не подвезете?
— Сколько?
Хм, хороший вопрос… Из денег у меня только баксы. Можно и ими конечно заплатить, но мне совсем не хотелось лопухнуться и сделать так чтобы первый же встреченный абориген запомнил денежного пассажира. Из прочтенных газет я сделал вывод что тут — нищета страшная и даже десять долларов для них — большие деньги. А у меня меньше пятерки, купюр просто нет. Значит, как и планировалось, буду задействовать обменный фонд. На секунду замявшись и не прекращая улыбаться я извлек из кармана перочинный ножик и сказал:
— C деньгами у меня туго, может, это возьмете? Совсем новый, двенадцать предметов…
Мужик покрутив нож в руках, хмыкнул:
— Китайский?
А после моего кивка, махнул рукой:
— Ладно, садись, все равно по пути. Сам-то, откуда?
Забросив сумку на заднее сидение и торопливо юркнув вперед, я ответил:
— Из Тулы. Сюда на источники приезжал, да вот поиздержался малость…
Водила криво ухмыльнулся:
— Ничего себе — малость! Без копейки остался. Да и печень, наверное, после того лечения отваливается?
Смущенно потупившись я развел руками, показывая что собеседник угадал верно. А потом стал в свою очередь ненавязчиво интересоваться, как и чем в этих местах люди живут. Водила оказался не дурак поговорить, поэтому за те полчаса что мы ехали, я более-менее уже представлял себе ситуацию в ЭТОЙ России. Причем не надо считать что полученные от него сведения выпытывались какими-то каверзными и хитрыми вопросами. Вовсе нет. Я просто глянув на лобовое стекло с которого дворники сгоняли капли холодного дождя, задумчиво выдал беспроигрышную фразу:
— М-да, зима на носу… Опять в хате дубак будет. У вас тут хоть юга и можно более-менее прожить, а у нас…
Этих слов вполне хватило чтобы подпрыгнувший в возмущении собеседник, вывалил все что думает и о югах, и о коммунальщиках, и о правительстве, и о ценах на продукты, и о разгуле бандитизма, и об иностранных миротворцах, и о местном губернаторе, и о соседке Клаве торгующей паленой водкой. В общем за время этой познавательной поездки я успел узнать все, включая как расклады внутри страны, так и краткий обзор международной обстановки с комментариями и историческими экскурсами. Причем, как ранее и предполагалось, мое участие в беседе ограничивалось только звуками и междометьями типа: «о, ага, угу, ото ж,» или просто кивками. Мужику этого вполне хватало и он в эмоциональном запале то стукал по рулю ладонями, то грозил в серое небо кулаком, то вообще бросив баранку и повернувшись ко мне всем телом, руками пытался изобразить свое отношение к ныне действующему президенту.
Так что выходя в Юрьево я был уже малость подкованным в здешних реалиях человеком. В принципе, эти реалии вполне укладывались в предполагаемые рамки, за исключением небольших нюансов. Водитель, который оказался бывшим воякой, рассказал чего не было в прочитанных мною газетах и что ему самому было близко. Например о том, что армия как таковая пока существует, но вот бежит с нее народ со страшной силой. В смысле — офицеры и контрактники бегут. Срочников в ней давным-давно не осталось, так как «комитет нерожавших матерей» (дословное выражение моего спутника), еще девять лет назад добился принятия закона о том, что молодого человека не могут призвать на службу, если нет согласия родителей. Совершенно неконкурентоспособные заводы, тоже приказали долго жить и теперь активно функционирует лишь газонефтедобывающая промышленность, металлургическое и химическое производство. Вот в там люди более-менее нормально зарабатывают. А остальные, выживают, как придется.
Короче, слегка уяснив обстановку, я махнул на прощание говорливому мужику, довезшему пассажира до центральной площади города и потопал искать обменник. Да, насчет курса валют он меня тоже просветил — один к полутора тысячам. И не думайте что в пользу рубля. При этом пенсия была двадцать тысяч рублей. Ха, хорош бы я был со своей «зеленой» пятеркой в виде оплаты за проезд… Такого транжиру этот водила до конца жизни бы запомнил.
Ну а теперь, обменяв сотню на целый ворох розоватых десятитысячных купюр с изображением какого-то ласково улыбающегося и смутно знакомого лысого старичка, пошел брать билет на автобус до Ростова. А там, возле касс, произошла встреча, к которой я вовсе не стремился.
В продуманном изначально маршруте, встреча с Юрьевскими родственниками была категорически исключена. Я ведь не знал что тут с «параллельным» мною стало. Может я помер или женился, или еще какой казус с Корневым произошел. И что тетя Маша, что братовья могут совершенно неадекватно отреагировать на к примеру, внезапно восставшего из мертвых племянника. Поэтому: Ростов — Воронеж — Рязань- Владимир — Радужный — четыре километра по трассе от деревни Липцы и ни шагу в сторону. Обратно тем же путем. И чем четче я его буду придерживаться, тем целее буду.
А тут, отходя от окошка с билетом, я был остановлен каким-то заросшим сивой щетиной мужиком, который дохнув на меня застарелым перегаром, попросил финансовой поддержки на предмет опохмелки. Алкашам обычно не подаю в принципе и хотел уже шугануть попрошайку, но вдруг увидел в одутловатой помятости физиономии просящего, знакомые черты. Мать моя женщина! Это ведь Вовка! Вовка — «Капитан», мой брат! А братан, подняв мутные, в красных прожилках глаза, секунды две фокусировал взгляд, а потом неожиданно ухватил меня за рукав куртки, удивленно замычал:
