— Человек на такое не способен. Во всяком случае, голыми руками, — констатировал Бертран.
— На что ты намекаешь? Что это не человек? — удивлённо спросил я.
— Нет. Очевидно, что на нём надета какая-то броня. Если не ошибаюсь, Эстонцы занимались подобными разработками в сфере военных технологий.
— Замечательно, — я остановил его рассуждения. — Теперь ты клонишь к тому, что в этом замешаны эстонцы?
— Опять не угадал.
— А что тогда? — я нетерпеливо ждал его ответа.
— Как я упомянул раньше, они только вели такие разработки. Это вполне может быть кто-то из более далёкого будущего, чем мы с тобой.
— Ничего не изменилось! — заверещал я. — Теперь это просто эстонцы из будущего! Я конечно понимаю, когда кто-то рассказывает об истории. Но у нас не изучают будущее. Это под запретом.
— Разве до тебя ещё не дошло? — его ироничный взгляд просто пронизывал насквозь.
— Нет, я тут только со вчерашнего дня, будь добр объясни, — как можно вежливей попросил я.
— Уже нет никакого будущего. Основной принцип теории неполноценного времени — это его неизменность. Как по твоему, что сейчас происходит?
— Невозможно! Я считаю, что отдельные моменты времени могли перемешаться из-за аномалии, вот и всё!
— Это не так, — он опять покачал головой, — история изменилась, дорогой друг, хоть ты и историк, и для тебя сей факт неприемлем.
— Но как её изменить? Мы же все путешествовали во времени и никаких нарушений не было. Во вселенной нет ничего нового с точки зрения абсолютного времени. Только лишь потому, что нам доступно одно измерение, неизвестность может существовать! — запротестовал я.
— Не знаю. Оно и не обязано изменяться, тем не менее, это происходит на наших с тобой глазах! Придётся с этим смириться. Давай вернёмся к просмотру, не хорошо бросать его на половине и уходить в бессмысленные споры.
На этом мы замолчали и вернулись к экрану монитора.
Следующей шла запись с камеры у амбара. Она располагалась довольно близко, и картинка стала гораздо чётче, видны даже лица охранников. Проникший туда человек спокойно подошёл к охранникам. Они поинтересовались, кто он такой. Тут он резко схватил одного из них и запустил им в другого, как будто тот ничего не весил. Оба охранника упали. Незнакомец подошел ближе, и я смог рассмотреть его лицо. Это был человек лет двадцати на вид, никаких особых примет, кроме усов, на его лице не имелось.
Нагнувшись, он свернул им шеи. Затем достал из кармана что-то. Похоже, это было какое-то переговорное устройство. Включив его, он произнес на неизвестном языке:
«Это Первый, приём. Как слышно, Второй»?
Тут же кто-то ответил ему.
«Это Второй, приём. Мы же находимся на расстоянии в полкилометра, зачем спрашивать хорошо ли я тебя слышу»?
«Неважно, всё готово, можёшь проезжать».
«Хорошо. Буду минут через тридцать».
«Почему так долго»?! — судя по голосу, вторженец заволновался.
«Ну, тут лошади отказываются идти, темно же. Так что придётся тащить их сюда».
«Болван! Включи фонарь»! — зашипел он.
Непонятно о чём они разговаривали, но что-то пошло не так.
«Но так нас могут заметить».
«Я уже выломал ворота и убил охранников, плевать, тащи повозку сюда живее»!
«Понял. И не надо на меня шипеть»!
«Это не я, это рация».
«А что я говорил, плохо ловят переделанные мобильники, я всегда вас предупреждал»!
«Во-первых не ты, а Третий, а во-вторых езжай уже сюда».
На этом их переговоры закончились. Через десять минут к амбару подъехала телега, запряжённая двумя лошадьми. Её верхушку венчал уже выключенный фонарь. Внимательно присмотревшись, я обнаружил, что он электрический. Возничий выглядел точно так же, как и сломавший ворота человек. Они что, братья-близнецы?
Тем временем он спрыгнул с повозки и заговорил:
«Не понимаю, на кой чёрт нам красть их у фашистов, которых мы, между прочим, и организовали в этой Вселенной? Что нельзя просто поискать и поймать парочку азиатов и африканца»?
«Ты, как я погляжу, вежлив с неграми, только вот всем остальным хамишь. У этих марионеток несколько назначений, ты что не слушал Четвёртого и его план»?
«Заткнись. Нашёл время для нравоучений, и к тому же, тебе не безразлично»?
«Да. Потише, только. Приготовься, я сейчас выломаю двери».
Возничий отошёл за повозку, тем временем другой, взявшись за крепкие амбарные двери одним движением руки, сорвал с петель сначала одну, а потом вторую. Что же за технологию они используют? Прямо машина для убийства, а не человек. И нигде не видно самого устройства.
Следом он выволок оттуда мавра, двух азиатов и несколько южан. Причём волок он их за цепи всех разом. Потом по одному небрежно побросал в повозку, и она тронулась с места. Сам же он не сел в неё, а спокойным шагом ушёл, как ни в чём ни бывало.
Последующие полчаса записи, до обнаружения инцидента, мы наблюдали, как основная масса заключённых сбегает. Все они убежали за сломанные ворота и разбежались в разные стороны.
— И как это понимать? — я вопросительно уставился на Бертрана.
— Вторжение с определённой целью полагаю. Они взяли людей других рас и всё. Для чего же они им понадобились?
Скорее он спрашивает у себя самого, но я отвечу.
— Понятия не имею, но ты видел, что один из них ушёл пешком по дороге? Мы успеем нагнать его? Нам выпал уникальный шанс проследить за неизвестным, возможно замешанным во всём этом человеке.
— Ага, и что мы у него спросим? Ты же видел, как он расправился со стражей. Пинал их словно легкие мячи.
— Я не предлагаю вступать с ним в контакт, а просто проследить, куда он направится, — уточнил я.
— Как мы сейчас его найдём? Может, он свернул с дороги и убежал куда подальше.
Такое вполне могло случиться, но ведь повозка по лесу не поедет. Для этого ей не хватает мобильности.
— Тогда пойдём по свежим следам повозки. Они же не зря направились именно в ту сторону?
— Ладно, да и нам пора уходить отсюда. Однако необходимо быть осторожными! Мы ещё не знаем, что происходит.
— Хорошо. Думаю, если у них повозка, а один пеший, то куда бы они ни ехали, а остановки им делать придётся. Это даёт нам возможность нагнать их.
— Верно подмечено. Что ж не стоит отлагать дело, выдвинемся сейчас же.
На этом он закрыл крышку шкатулки-обманки и запихнул её в свой рюкзак. Я тоже свалил припасы в рюкзак, и мы пошли вдоль дороги.
Все события случались так стремительно, что я даже не успел составить из них цепочку, как привык обычно поступать. Да и составлять-то тут пока нечего. У меня имеются отдельные её звенья. Посмотрим: фашисты, неожиданно возникшие и, похоже, начавшие технологически опережать это время. Неустановленные люди, общающиеся на неизвестном языке, похищающие их заключённых приговорённых, судя по всему, к смерти.
Вот оно! Меня осенило. Мой компьютер содержал самую богатейшую в мире лингвистическую базу, куда были вписаны все языки мира, включая множество, древних и мёртвых языков. Всё это собрано благодаря неустанному труду наших историков.
Воспользуюсь переводчиком и узнаю, о чём разговаривали эти люди. Это будет огромным шагом, на пути к установлению полной картины происходящего. Но, сначала догоним хоть одного. Перевести я всегда успею.
— Эй. Как насчёт того, что бы воспользоваться переводчиком для видео?
— Ахх… точно, ведь у вас, историков совсем иная комплектация. Дельная мысль, друг мой. Сперва стоит остановиться где-нибудь на ночлег. Я пока на ходу просмотрю карту местности, эта дорога включена в неё. Так мы можем вычислить конечный пункт их назначения.
Вот ведь! И у техника мозги хорошо работают. С таким раскладом мы быстро обнаружим истинную причину анормальности происходящего и попытаемся исправить её. Ведь никакой историк не захочет начинать жизнь в истории, которую он когда-то изучал.
Я никак не мог взять в толк, спасали неизвестные люди приговорённых к смерти или просто похитили для каких-то иных целей? Но для чего именно? Существовала вероятность того, что это какая-то другая группа людей, преследующая иные задачи. Однако я не слышал от Бертрана ничего насчёт этого. Наверно он просто не в курсе?
— Послушай, — я обратился к нему. — Есть вероятность, что этих людей могла забрать группа, отличная от виденных нами фашистов. Тебе ничего неизвестно об этом?
— К сожалению, нет. Мы выясним это позже. На моей карте через шесть часов пути есть небольшая деревенька. Фашисты из лагеря ещё не добрались до неё и не распространили там своё влияние. Там могут остановиться те, за кем мы следуем. По мне, так идеальный вариант дать лошадям передохнуть. А заодно отличная возможность подождать того, кто отстал. Я уверен, они должны быть там!
Какая великолепная проницательность. Что ж, посмотрим, насколько это соответствует действительности.
