— Вот-вот, что ты с этим могуществом собрался делать? — продолжал я давить.
Только что радостное, просветленное лицо жреца пасмурнело. Ну действительно если подумать, то для чего оно нужно, могущество это? Без какого-либо созидательного процесса, оно просто бессмысленно. А что могут созидать такие вот моральные уроды? На ум приходят только подвалы ужаса с истязаемыми людьми, а никак не светлое, чистое, доброе…
Что ж, вывести противника из себя, тоже неплохая тактика, по крайней мере утверждается, что плохо контролирующий себя человек, начинает делать ошибки. Вопрос только в том, сделает ли ее он и сумею ли я ею воспользоваться в таком беспомощном состоянии?
Жрец обозлился до предела. Он не находил на поставленный вопрос ответ, раньше он на него и не искал его увлеченный стяжательством мощи. Выбив мой меч из руки, он подошел ко мне вплотную, присел рядом и плохо контролируя свои чувства буквально с рычанием сжал мою шею и сдавил. Его ярость понятна, ведь я лишил его жизнь всякого смысла и он как человек умный, это полностью осознал. А это очень больно, осознавать бессмысленность всего, что делал, на что потратил столько времени, осознать, что все твои стремления — прах.
Круговорот…
Откровенно говоря, для проведения круговорота энергий с Олграной нам уже давно не требовалась близость в полный контакт, мы этим занимались уже чисто для удовольствия, как приятный довесок к процессу, так что у меня уже имелся определенный опыт.
Жрец все же допустил ожидаемой мною от него ошибку. Он вошел со мной в прикосновение. Ауры слились и я резко потянул энергию жреца на себя, буквально впитывая его ауру.
— Что за… — удивился жрец.
Но договорить он уже не смог. Сильно побледнел, глаза его закатились и он отвалил от меня безвольной куклой.
Вот такой вот я забавный зверек. Своеобразный энергетический вампир. Вот только удержать в себе энергию долго не могу, даже свою, не говоря уже о чужой. Она уже начала из меня вырываться, точно пар из котла. Но надо немного потерпеть…
Кое-как я выбрался из вязкой жижи и подполз к безвольно лежащей Литии. Взял ее за руки и буквально влил всю только что отобранную энергию из жреца в нее.
Лития вздрогнула и открыла глаза.
Вопросов задавать никаких не стала, только поблагодарила:
— Спасибо.
— Ну, как ты?
— Нормально… — отозвалась она сев, и осмотрев нанесенную в грудь затягивающуюся рану.
Вдалеке послышался крик костяной драконши. А я-то гадал, где ее черти носят, могла бы ведь и вмешаться. Но как видно ее связь с хозяйкой очень плотная и если Литию приложило, так что вырубило, то и Волге досталось соответственно.
— Сможешь сделать из этих трупов гончую? Хватит материала? — спросил я. — Думаю, она нам еще понадобится. Олграну не всегда можно будет привлечь. Ссашшиллесса еще может, но с ней тоже не все ясно в обозримом будущем.
— Хватит… — с усмешкой ответила Лития, поняв, почему именно орчанка и вампиресса не всегда смогут участвовать в поисках.
— Тогда работай, а я пойду пленников проведаю… лишь бы не опоздали.
Вопрос ведь в том, нужно ли этим слугам Неназываемого для проведения жертвоприношения алтари или же они могут порезать несчастных, где им вздумается?
Если нужен алтарь, то с пленниками все в порядке, а если нет, то их уже вполне могли почикать на кусочки, как только заметили преследование…
Опять же, могут быть походные алтари.
Пленники оказались живы, только связаны и усыплены. Я поснимал с них амулеты из черного камня с затейливым рисунком, явно надетые жрецами, так как все были одинаковыми и остальные жители в деревне их не носили, разрезал веревки. И оказался прав, похищенные полукровки вскоре стали приходить в себя.
— Я — Кирилл Гаремский, — представился я перепуганным полукровкам.
— Благодарим господин! — тут же посыпались благодарности как из рога изобилия.
— Возвращайтесь в деревню. Она в той стороне…
Бывшие пленники задерживаться не стали и еще раз выразив благодарность поспешили домой.
Лития между тем работала над созданием гончей. Я еще пожалел что отпустил полукровок, ведь надо яму вырыть, но она решила эту проблему очень просто, напрягла свою Черную молнию и та как какая-то курица в поиске дождевого червя разбросала землю лапами.
Побросали трупы в яму, Волга опять поработала лапами ее засыпав, Лития как и при создании Черной молнии колданула и всадила посох в центр.
Снова появился черный туман — эманации смерти, но очень в небольшом количестве, так как убито здесь всего-ничего. Но этого хватило, чтобы создать небольшую костяную гончую. Она вырвалась из ямы и как костяной дракон принесла в зубах Литии ее мифриловый посох.
— Нарекаю тебя…
Тут Лития задумалась над подходящим именем для костяной гончей, а я возьми, да и ляпни:
— Косточкой.
— Косточкой, — машинально повторила Лития и прыснула от смеха.
Костяная собака завыла, принимая имя.
Косточка устроилась внутри Волги, создав впечатление будто драконша ее сожрала, мы уселись сверху и вернулись в замок, где выслушав свершившуюся схватку меня начали интенсивно ругать, пообещав запереть в замке, чтобы я наружу больше ни ногой, раз уж не могу и шага сделать, чтобы не вляпаться в какую-нибудь историю.
Кирилл. Попаданец в печали.
Потянулись новые дни и я почувствовал, что меня прихватила жесткая депрессуха. Мало того, что я в чужом мире, так еще и пленник, пусть условия мне обеспечили весьма комфортные, даже владетелем назначили, но осознание того, что ближайшие годы я безвылазно просижу в замке давило на мозжечок, так что я… увядал.
В общем, мне как зэку требовались хотя бы кратковременные прогулки на свежем воздухе, особенно учитывая, что я и раньше не отличался домоседством и регулярно мотался по Сибири в поисках аномалий.
Попробовал заниматься магией, в качестве учителя припахав Литию, но как и ожидалось, у меня ничего не получалось. Все чего я мог добиться, это воздействие грубой силой на объекты с целью их разрушения.
В общем, как говорится, бил кувалдой там, где можно было обойтись крохотным молоточком. Так что великим супер мега архимагом мне не стать.
Правда Олграна призналась, что оказывается я могу еще как-то менять существующие заклинания. Так например сам того не осознавая, я сделал свою винтовку автоматическим оружием, хотя Олграна изначально сделала, так, чтобы можно было стрелять только одиночными.
