Подъесаул, за которым профессор послал сразу после налета, прискакал к вечеру.
— Кони меченые? — сразу спросил он, едва войдя в горницу и боднув злым взглядом красный угол, где отсутствовали привычные образа. В остальных избах они были, хотя и дешевые, бумажные, а в своей Климент Аркадьевич как-то этим не озаботился, а когда подъесаул ему на это указал, выяснилось, что уже поздно — запас икон в маленькой станичной церквушке у батюшки кончился, новые обещались подвезти только к Рождеству или даже позже. Впрочем, профессор не считал это таким уж недостатком и даже слегка, тайком гордился своей прогрессивностью. Нет, как и любой русский, он был крещеный, но, как любой образованный и широко мыслящий человек, в Бога верить давно перестал, а служителей церкви почитал за нахлебников и мракобесов.
— Э-э, что? — не понял сразу Климент Аркадьевич.
— Меченые, меченые, — отозвался Фарид, с утра безвылазно сидевший в избе ученых. — Вот клеймо. — Он протянул кусок кожи. — Ваш же кузнец ставил.
Профессор недоуменно покосился на татарина. Таких тонкостей хозяйствования он не отслеживал.
— Тогда добре. — Лицо подъесаула разгладилось. — Отыщем. Погоды навроде должны стоять спокойные, далеко не уйдут. Куды им с табуном-то? Завтра с утра и выйдем.
— Э-э, я был бы очень благодарен, — заулыбался Тимирязев, у которого после этих слов от сердца отлегло. — И, господин подъесаул, я был бы очень признателен, если б вы смогли выделить нам для охраны нескольких казаков во избежание повторения подобных случаев.
Подъесаул, прищурившись, окинул профессора взглядом:
— Да выделить-то можно. Отчего ж не выделить-то. Токмо, — он сдвинул папаху набок и почесал за ухом, — кто ж этим за просто так заниматься будет? Мы, чай, не драгуны, у нас дом, хозяйство, оно забот да пригляда требует. А ныне не война, чтобы казака обязывать хозяйство бросить да другим делом заняться.
— Но позвольте, я думал… — Профессор запнулся. Представление о правах и обязанностях казаков он имел довольно смутное, к тому же у него внезапно возникло опасение, что, если начать ругаться, подъесаул может выставить счет и за то, что пойдет со своими людьми за похитителями лошадей. Он же, в конце концов, не полицмейстер, призванный это делать по долгу службы. — Хорошо, я согласен. Буду платить по… по… по пятнадцать копеек в день.
— Вот и ладно. — Усы подъесаула разошлись в довольной улыбке. — Пока одного из своих орлов у вас оставлю, а как вернемся с табуном — казачат буду присылать.
— Казачат? Но позвольте, — возмущенно начал Тимирязев, — я не…
— Не боись, прохвессор, ребята опытные. С оружием. А что молодые — так никто из казаков за столько денег тебя охранять не согласится. Да и пару собак тебе пришлю. Негоже без собак-то… И что казачата — не бойся. Мне твой гонец рассказал, что киргизы, после того как ты пальнул, сразу в бега ударились. А казачата сумеют не только в воздух пальнуть, а и по супостату.
Украденный табун пригнали через четыре дня. Аккурат наутро после Рождества. Климент Аркадьевич слегка расчувствовался из-за такого служебного рвения и наградил подъесаула и четверых казаков, участвовавших в возвращении, двадцатью рублями. Все равно это обошлось намного дешевле, чем заново покупать лошадей. К тому же табун увеличился еще на четыре лошади, правда совершенно заморенных — потому-то, наверное, казаки их себе и не забрали. Одну из них татары тут же забили, пока сама не издохла, и пустили на заготовки для праздничного стола — уже через пять дней должен был наступить новый, 1884 год. И что-то он принесет?..
— Значит, тройки?
— Да, — кивнул я.
Сидевшие передо мной трое членов моего штаба переглянулись. Штабс-ротмистр нахмурился:
— Что-то мне это напоминает, Алексей Александрович… — Он прищелкнул пальцами. — А-а, ну как же, управление сатрапиями в государстве Ахеменидов. Там тоже назначался сатрап, который был главой провинции, но не имел права собирать налоги и не командовал войсками, а также отдельно сборщик налогов и отдельно командующий войсками.
— Похоже, — усмехнулся я, слегка позавидовав эрудиции штабс-ротмистра. Все-таки классическое гуманитарное образование, и в XXI веке остающееся основой в большинстве элитных школ, особенным образом организует мозги. А что оно дает более слабую математическую и естественно-научную базу — не беда, зато аналитические и управленческие способности развивает очень заметно. — Итак, что я думаю, — продолжил я. — Кандидатами в руководители проектов я вижу в первую очередь отставных армейских офицеров из бедного дворянства и разночинцев. То есть тех, кто едва перебивается на пенсии. Люди это по большей части закаленные, много повидавшие, помотавшиеся по таким дырам, что их более ничем испугать невозможно. А те деньги, что мы им предлагаем, окажутся для них неплохим подспорьем. Да и лестно им будет поработать на самого великого князя.
— Так ведь пьют, — коротко обозначил проблему Курилицин, блеснув очками.
Я вздохнул:
— Будем отбирать. Совсем непьющих, как я думаю, среди них нет. Но и пить можно по-разному. К тому же надобно искать не только среди них, но и где только можно. Среди приказчиков, служащих по Горному ведомству, и так далее. Главное, чтобы имелся опыт самостоятельной работы и принятия решений. Нам-то и надобно пока десяток, ну полтора.
Курилицин молча кивнул и заскрипел пером — похоже, уже набрасывал свои предложения.
— Что же касается казначеев, то тут база более размытая и скромная…
— Среди почтовиков можно поискать, — подал голос Кац. — Они тоже дело с деньгами имеют.
Курилицин молча покосился на Якова Соломоновича. К тому, что он работает рука об руку с действующим жандармом, полковник Генерального штаба в отставке и потомственный дворянин в шестом поколении уже привык. А вот то, что рядом с ним сидит осужденный на двадцать лет тюрьмы да к тому же в настоящий момент все еще вроде как отбывающий наказание преступник, его пока напрягало. Но Кац действительно себя показал отлично. Ему была поставлена задача искать деньги — и найти как можно больше. И за те три месяца, что Кац работал на меня, ему удалось консолидировать бюджет объемом почти в два и три четверти миллиона рублей! Сумасшедшая сумма по нынешним временам. Но я опасался, что и их не хватит. К тому же большая часть этих денег являлась кредитами. Вернее, должна была явиться, поскольку кредитные средства в размере двух с лишним миллионов рублей были уже обговорены, но пока не взяты.
— Ну а откуда брать тех, кого вы определили как контролеров?
